Кроме того, Звон все еще был отчасти наставником. «Он почувствовал что-то, что заставило его превратиться во сне».

Лун приподнялся на локте. Перед сном ему не дали поучаствовать в обсуждении того, кто и когда должен стоять на страже, так что он оставил эту обязанность остальным. Теперь же он увидел Елею – она сидела в крылатом облике на краю самой высокой платформы, прислонившись к одной из тонких колонн, и смотрела в сторону моря. Воительница была напряжена, словно она что-то выискивала в небе.

Облака закрывали убывающую луну, отражая часть ее света. Волны постоянно двигались, из-за чего разглядеть что-либо среди них было трудно. Лун не чувствовал смрада Сквернов, но ветер доносил странный, слегка горьковатый запах.

Елея предупреждающе зашипела и распласталась по платформе. Мгновение спустя на фоне облаков скользнула темная фигура. Лун упал ничком и почувствовал, как рядом с ним проснулся Звон. Лун сжал его хвост и прошептал:

– Не шевелись.

Звон замер.

Лун не переменился, боясь, что это привлечет внимание твари. Небесные хищники часто обладали пугающе острым зрением, достаточно хорошим, чтобы различить в высокой траве маленького скакуна. Если это существо было ночным, оно могло охотиться по звуку, движению или каким-то другим необычным ощущениям, присущим только ему.

Время тянулось медленно, даже невыносимо медленно. Лежа на металлической платформе лицом вниз, Лун не видел, где находится эта тварь. Но она, должно быть, улетала прочь. Незнакомый запах, доносимый ветром, постепенно растворился и исчез.

Наконец Елея подала голос:

– Все хорошо. Оно улетело на север.

Звон облегченно расслабился. Лун сел, глубоко вздохнул и расправил плечи, чтобы снять напряжение. Он услышал, как остальные зашевелились, как зашуршали крылья, когда кто-то переменился. С платформы сверху высунулась чья-то голова, и Звон помахал ей, показывая, что с ними все в порядке. Потрясенный, он спросил:

– Ты видела, что это было?

– Не Скверн. – Елея свесилась с верхней платформы, чтобы ответить ему. – Тело длинное и узкое, как у змеи. Как у большой змеи.

– Утес ничего не говорил о крупных хищниках, – раздался сверху голос Нефриты. Он звучал скорее задумчиво, чем обеспокоенно. – Может быть, они водятся здесь только в теплые сезоны.

Лун потянул Звона за хвост, который в какой-то момент крепко обвился вокруг его талии.

– Ты не мог бы?..

Звон дернулся, смутившись.

– Ой! – Он отпустил Луна и снова принял земной облик. – Прости.

Лун отмахнулся от его извинений.

– Ты изменился во сне. Это нормально?

– Насколько мне известно, нет. – Звон с опаской посмотрел в сторону моря. – Ты думаешь, я переменился, потому что почувствовал ту змею? Потому что я наставник? – Он повел плечами, словно ему стало неуютно. – Но это же просто животное, хотя и большое. С чего бы ему так на меня действовать? Разве что в нем было что-то магическое.

Лун кивнул:

– Именно это меня больше всего и беспокоит.

– Не знаю я, – сердито повторил Звон. – Спрошу у Цветики, если мы вернемся живыми.

– Вернемся живыми? – потрясенно повторил Лун. Путешествие было недолгим, и Утес не говорил, что оно будет опасным. Конечно, в отличие от них, Утесу далеко не все представляло опасность, но все же. Лун вдруг что-то заподозрил. – А сколько раз ты прежде покидал колонию?

Он даже в темноте почувствовал, как Звон гневно сверлит его взглядом. Тот понизил голос и бросил настороженный взгляд на верхние платформы.

– Ладно, да, это первая ночь, которую я провожу вдали от дома. – Он смущенно пожал плечами: – Я не думал, что тут будет так…

– Темно? – подсказал Лун.

Послышался отчетливый скрежет зубов.

– Не смешно.

Лун услышал, что остальные снова успокоились. Песня сменила Елею на посту. Лун не мог сказать Звону ничего глубокомысленного и не мог ободрить его, чтобы это не прозвучало снисходительно. Так что он просто сказал:

– Не клади на меня свой хвост, – и снова лег, положив руку под голову. Еще немного поворочавшись и поколебавшись, Звон снова прижался к его спине, свернувшись калачиком.

Остаток ночи прошел без происшествий.

На следующий день они добрались до Золотых островов.

Лун первым увидел посевы: заросли низкорослых папоротниковых деревьев, поднимавшихся со дна моря, и грядки плавучего мха, засаженные кустистыми корнеплодами. Чуть поодаль, ближе к островам, земные создания быстро плыли в маленьких тростниковых лодках через густые заросли, раздвигая их длинными палками. Они носили большие конические соломенные шляпы и поначалу не замечали летевших над ними раксура. Затем Лун услышал тонкий вскрик, искаженный ветром, и все соломенные шляпы приподнялись. Островитяне оказались низкорослыми, с медово-золотистой кожей и светлыми волосами.

Сразу за плавучими полями высоко над морем парили небесные острова. Почти все они были довольно большими, хотя за ними плыли и обломки поменьше. Некоторые находились высоко в воздухе, а другие висели всего в двадцати-тридцати шагах над водой. Над всеми возвышались конические башни и куполообразные сооружения из белой глины, крытые тростником. Соединялись они мостами и длинными галереями.

Летучие лодки были повсюду. Пришвартованные к круглым деревянным платформам, торчавшим по краям островов, они походили на океанские парусные корабли, но их корпуса были у́же и легче, сделанные из светлого лакированного дерева или тростника. Они были самых разных размеров: от крошечных плотов, которые могли вместить лишь нескольких существ, до грузовых судов с двойным корпусом длиной более трехсот шагов. Почти на всех стояли мачты – одна или две, – но нужны они были, видимо, не для парусов, а зачем-то еще, поскольку на мачтах совсем не было рей.

Под самым низким островом на поверхности воды держалась большая деревянная платформа, игравшая роль причала для обычных морских судов. Она соединялась с парившим над ней островом при помощи длинных деревянных лестниц. К ней были пришвартованы две большие плоские грузовые баржи, и островитяне, разгружавшие глиняные кувшины с третьей баржи, указывали на чужаков пальцами, смотрели на них и окликали друг друга.

Утес сказал, что они должны приземлиться на самой низкой платформе, так как там находился главный вход в город. Нефрита не спеша повела их на снижение, и вскоре Лун вместе с остальными приземлился на потрепанные доски.

Островитяне вытаращились на них и забегали вокруг штабелей глиняных горшков и корзин, стараясь получше рассмотреть чужаков. Некоторые бросились к ограждению палубы ближайшей грузовой баржи. Их лица выражали живое любопытство и замешательство, но не страх. Невысокого роста, они едва доходили Луну до плеч, и большинство из них было одето по-рабочему, в небольшие короткие набедренные повязки. Почти все были в соломенных шляпах. С такого близкого расстояния он видел, что у островитян золотистая кожа и золотистые глаза, а волосы белые и мягкие, как шелковая нить.