— Сказала, что у нее голова болит.

— А ты?

— Мне захотелось побыть одному…

— Извини, я не знал…

— Но вы мне не мешаете! — поспешно проговорил Стив. — Мне нравится, что вы разговариваете со мной.

— Спасибо.

— За что? — удивился мальчик.

— За то, что тебе приятно мое общество.

— За это тоже говорят спасибо?

— Далеко не все…

Стив кивнул совсем по-взрослому.

— А вы любите рыбачить? — спросил мальчик.

— Если честно, то не очень… — признался Морис.

— А что вы любите?

— Читать, беседовать с интересными людьми, играть в шахматы, плавать, кататься на лодке и яхте, играть в теннис, гулять на природе, — перечислял Морис. — Я, вообще-то, много чего люблю. Например, мне очень нравится готовить.

— Правда? — удивился Стив.

— Правда.

— А вы знаете, какое у меня полное имя? — неожиданно озорно прищурился мальчик.

— Станислав? — предположил Морис.

— А вот и не угадали. Мое полное имя Мстислав.

— Ну что ж, красивое старославянское имя.

— Мама говорит, что оно переводится как «славный мститель»… Мне это почему-то не нравится… Поэтому все зовут меня Стив.

— Насколько мне известно, — сказал Морис, — у русского князя Мономаха был сын Мстислав, так он прославился великодушием и миролюбием.

— Правда? — искренне обрадовался Стив.

— Правда, если хочешь, я тебе что-нибудь про него найду почитать.

— Очень хочу!

— Договорились. А откуда у тебя царапины на руках?

— Меня Мишка оцарапал, — беззаботно ответил ребенок. — Я привязал бантик на нитку и стал с ним играть. Но нитка была короткая, и Мишка нечаянно меня задел.

— Бывает.

— Ага.

— Может быть, нам с тобой все-таки сходить на реку? — предложил Морис.

— И мы вместе доплывем до середины?

— А ты хорошо плаваешь?

Стив кивнул.

— Меня мама еще грудного плавать учила.

— В самом деле?

— Вы не верите?!

— Ну почему же…

— Просто сначала я плавал в ванне, а мама меня поддерживала, а когда подрос, то уже научила плавать по-настоящему.

— Я поднимусь к себе и возьму плавки, ты подождешь меня?

— Я тоже возьму свои, — серьезно сказал Стив.

— Хорошо, встретимся на крыльце.

По узкой тропинке, с двух сторон заросшей дикой черемухой, они добрались до реки и застали на берегу Мишустиных. Отец с сыном играли в мяч, а Людмила что-то вязала.

Морис и Стив поприветствовали Мишустиных и отправились к реке. Сначала они прошлись по кромке воды, потом зашли в реку и поплыли. Миндаугас внимательно следил за мальчиком. Тот действительно чувствовал себя в воде совершенно уверенно. Доплыв до середины реки, они, как и договаривались, поплыли назад.

Потом Миндаугас бродил по берегу, а Стив крутился рядом, выуживая из песка красивые камушки и мелкие ракушки. Он то и дело подбегал к Морису и показывал ему свои находки, а тот брал их в руки, рассматривал и высказывал свое мнение. Стив светился от счастья. Но когда Морис сказал, что, пожалуй, пора возвращаться домой, мальчик погрустнел.

Миндаугас присел рядом с ним на корточки и спросил:

— Ты чего повесил нос?

— Вы так похожи на моего папу… Я, конечно, не знаю, как он выглядит, но я хотел бы, чтобы он был таким, как вы.

— Знаешь, — тихо проговорил Миндаугас, — по возрасту я больше гожусь тебе в старшие братья.

— Но у меня и брата нет, — вздохнул Стив.

Морис поднялся и тихонько приобнял мальчика, который тотчас доверчиво прижался к нему.

— Ну ладно, дружище, пошли.

— Пошли, — согласился Стив.

Возле дома они расстались, и на прощание Стив спросил:

— А после ужина вы поиграете со мной в шахматы?

— Да, но сыграем одну партию. Договорились?

Стив кивнул и убежал в дом.

Морис заглянул в гараж и удостоверился, что машина на месте, из чего следовало, что Мирослава должна быть где-то в доме. Он застал Волгину в ее комнате. Она была не в духе.

— Как съездили?

— Можно сказать, впустую.

— А поподробнее?

— Да какие уж тут подробности! Константин Торнавский молчит, как партизан на допросе! Я к нему и так и сяк! И все без толку.

— Но он же должен понимать, что своим молчанием сильно вредит себе, — осторожно произнес Морис.

— Я думаю, Константин не дурак и все прекрасно понимает, но тем не менее молчит.

— Хотелось бы знать, почему…

— Очень. Должно быть, причина серьезная.

— Сложно даже предположить, какая именно…

— Скорее всего, что-то очень личное, семейное.

— Но что?

— Если бы я знала.

— А вы справлялись о состоянии Олега Павловича?

— Узнавала. Ничего утешительного. По-прежнему висит на волоске между жизнью и смертью.

— Если Торнавский скончается, то Константину не позавидуешь, — задумчиво проговорил Миндаугас.

— Это точно, — согласилась с ним Мирослава.

— И все-таки покушаться на него могли только из-за наследства. Или нет?

— А что, если это месть? Кто мог ему мстить?

— Кстати, — сказал Морис. — Оказывается, полное имя Стива — Мстислав.

— О чем-то подобным я догадывалась.

— У мальчика царапины на руках, и он сам сказал, что его оцарапал Мишка.

— Ты что, подозреваешь в нападении десятилетнего ребенка?

— Нет, конечно, — улыбнулся Морис. — Это так, информация для расширения кругозора.

— Ну спасибо, благодетель, — усмехнулась Мирослава. — И как ты провел лето? Тьфу, день!

— Я его и провел со Стивом. Можно рассказать?

— Рассказывай, — вздохнула Волгина.

И Морис подробно поведал ей обо всем.

— Я обещал ему вечером партию в шахматы, — добавил он.

— Обещал — сыграешь.

— Опять у нас никакого улова, — вздохнул Морис.

— А Нина не ходила на речку?

— Нет, у нее болит голова, и она осталась дома читать книгу, по крайней мере, так она сказала сыну.