Глубоко вдохнув прохладный, пропитанный запахом влажных деревьев лесной воздух и мысленно подшучивая над собой, Вера посмотрела в сторону болота. И вдруг почувствовала, что у нее пересохло во рту и язык прилип к гортани. Белесая фигура никуда не делась, она по-прежнему следовала за Верой по пятам.

«Спокойно, – сказала себе девушка. – Спокойно, идиотка, а то и вправду окажешься в беде». И ей удалось успокоиться – ровно настолько, чтобы броситься бежать.

Однако, пробежав метров сто, остановилась. Испуганно и растерянно огляделась. Со всех сторон ее окружала черная стена мокрых, вздыхающих на ветру деревьев. Где же коттедж? В какой стороне?

Вера с ужасом осознала, что сбилась с пути. Дорога была где-то рядом, да и до коттеджа наверняка рукой подать, но попробуй отыщи его в такой темноте.

Она попыталась высмотреть хотя бы отблеск горящих окон, но ничего не увидела. В сторону клиники выходят только окна спальни и кухни, но свет там вряд ли горит. Алексей сейчас в мастерской – в последние дни муж повадился работать при свете электрических ламп. А Ольга… Ольга сидит в своей комнате с книжкой в руках. Или с бокалом…

Вера передернула плечами. Размышляя о доме, она на секунду позабыла о странной белесой фигуре, преследующей ее, но теперь снова вспомнила. Надо идти. Но куда?

Новый сильный порыв ветра закачал деревья, и в тихом, похожем на тягостный вздох, шуме листвы девушке послышалось, что кто-то зовет ее по имени.

– Вера…

И тут же она услышала шаги – под чьей-то легкой ногой тихонько хрустнул валежник. Потом где-то рядом шелохнулась ветвь. Еще несколько секунд, и Вера будет обнаружена.

Метрах в пяти от нее темнел кустарник. И тогда Вера поступила так, как на ее месте поступил бы любой ребенок. Она, стараясь ступать как можно тише, прокралась к кустарнику, обогнула его и присела на корточки.

Сидя за кустом, девушка затаила дыхание. Она не знала, кто следует за ней по пятам, но каким-то шестым чувством догадывалась, что если преследователь обнаружит ее – ей конец.

«Господи, прошу тебя, пусть он пройдет мимо!» – дрожа от ужаса, мысленно взмолилась Вера. Минута проходила за минутой. Наконец Вера набралась мужества и приподняла голову. Настороженно прислушалась. Ничего, только порыв ветра прошуршал по листве.

Он ушел? Похоже.

У нее отлегло от сердца. Вера медленно поднялась на затекших ногах. Куст бузины подсказал ей направление к коттеджу. Отсюда совсем недалеко. Еще минут пять, и она будет дома. Облегченно вздохнув, она повернулась, чтобы обойти кустарник.

И тут от ужаса скрутило желудок. Прямо перед собой Вера увидела высокую женщину в белом платье. Волосы незнакомки растрепались и висели вдоль бледного лица свалявшимися патлами. Ее лицо поблескивало в неверном лунном свете, и в его влажности и одутловатости было что-то противоестественное.

Вера начала пятиться. А женщина подступала, не сводя с нее пристального взгляда. Она словно плыла в сыром воздухе, чуть касаясь ногами травы.

Девушка пятилась до тех пор, пока не ткнулась спиной в дерево. Дальше отступать было некуда. А незнакомка все приближалась. У Веры перехватило горло, и ужас не смог пробиться сквозь сжатые мускулы гортани, чтобы вырваться наружу криком.

Бледное, одутловатое лицо женщины наплывало, росло – и вдруг остановилось, замерло в нескольких сантиметрах от лица Веры. Сначала незнакомка пристально разглядывала Веру расширившимися, полными отчаяния и ненависти глазами, затем разомкнула губы и, пахнув болотной сыростью, отчетливо проговорила:

– Он – мой.

Вера моргнула, и женская фигура исчезла, словно выступившие от страха слезы смыли ее силуэт с изнанки Вериных воспаленных век.

Через минуту, немного придя в себя, девушка тронулась с места, на негнущихся ногах обогнула куст и, спотыкаясь, зашагала к дому.

Только закрыв за собой входную дверь, Вера перевела дух. В висках стучало, глаза застилали слезы, грудь сдавила одышка.

Ничего-ничего, сейчас она успокоится… Нужно только привалиться спиной к стене и чуточку отдохнуть… Любой страх рано или поздно проходит.

Алексей, как она и предполагала, был в мастерской. Вера видела желтую полоску света, выбивающуюся из-под двери. Странно, что муж не вышел ее встретить. Хотя – ничего странного. Во время работы он часто слушает музыку. Вот и сейчас стоит, наверное, перед мольбертом в наушниках и, водя кистью по холсту, тихонько кивает сам себе, отбивает такт.

Нельзя показываться ему в таком виде. Нужно сначала успокоиться.

Вера принадлежала к той редкой породе людей, которые могут убедить себя в чем угодно, если убеждения эти основываются на доводах разума и непререкаемой логики.

Поэтому, поразмыслив и проанализировав ситуацию, она решила, что недавняя галлюцинация в лесу (которая, конечно же, и имела место быть) – последствия нервного потрясения, испытанного сегодня в клинике.

Необходимо просто взять себя в руки, и от страха не останется следа. Пожалуй, сейчас ей поможет таблетка валиума.

Вера вдруг вспомнила про таблетку, которая выпала из кармана Сташевского. Она быстро вынула из сумочки флакон с валиумом и поднесла его к глазам. Затем встряхнула флакон и снова воззрилась на его содержимое.

Той таблетки она не увидела. Конечно, глупо было класть ее с другим лекарством, пусть даже таблетки и отличаются по форме, но ничего страшного. Потом, когда у Веры будет время, она поищет тщательнее. Той таблетке некуда деться. А пока нужно принять валиум.

Вера прошла на кухню, достала из холодильника пластиковую бутылку с минералкой, положила таблетку на язык и запила водой.

Ну вот. Теперь надо подождать несколько минут, и она будет в полном порядке.

Девушка медленно досчитала до ста, чтобы окончательно успокоиться, потом взялась за ручку и распахнула дверь.

Как она и предполагала, Алексей стоял у мольберта в наушниках. Должно быть, слушал свой любимый джаз.

Вера ничего не понимала в джазе и знала, что Алешка тоже ничего в нем не понимает. Его пристрастие к нервирующей какофонии звуков она считала просто снобистским чудачеством. Джаз – это тоска по сытой, обеспеченной жизни.

«Боже, о чем я думаю?» – удивилась Вера.

Разомкнула губы и позвала:

– Леш!

Тенишев вздрогнул и, обернувшись, стянул с головы наушники.

– А, ты вернулась, – промолвил он, взглянув на жену. – Чего так поздно?

– Задержалась, – ответила она.

Нужно было сообщить ему об Астахове, но как – Вера не знала. Помучившись несколько секунд, она решила сказать прямо.

– Леш, Астахова убили.

– Что? – не понял Алексей. – Кого?

– Тимура Астахова. Помнишь, ты видел его на пикнике.