Он кивнул:

– Конечно. Мне интересно все, чем ты занимаешься.

– Честно-честно?

Алексей обнял Веру и чмокнул в щеку.

– Честно-честно. Принести ноутбук?

– Давай.

Тенишев поднялся с дивана и направился к шкафу. Вскоре ноутбук был водружен на стол. Вера быстро вставила диск и нажала на кнопку «play».

На экране монитора возникло нежное, как у девушки, лицо Евгения Осадчего. Алексей отхлебнул пива и заметил:

– На вид обычный парень. Что он натворил?

– Убил обидчика своей любимой, – ответила Вера.

– И на таком основании вы записали его в сумасшедшие? – Тенишев хмыкнул. – Да его, наоборот, медалью нужно было наградить.

Вера протянула руку к «мыши» компьютера.

– Я не видела его больничную карту, – пояснила она, прибавляя громкость. – Может, там есть еще что-то.

Евгений улыбнулся:

– Поздравляю. Когда-то я тоже хотел стать врачом.

– Что же вам помешало?

– Нерешительность. Однажды, мне тогда было лет десять, мы с родителями отправились в п-поход. В лесу моя мама наступила на стекло, и оно глубоко вонзилось ей в ногу. Звать на помощь было некого. Тогда папа взял нож, вынул из аптечки йод и сам прооперировал маму. Все закончилось хорошо, но я понял, что не выношу вида к-крови.

– Хорошо, что он так рано это понял, – заметил Алексей. – Не знаю, как маме с папой, а его будущей жене явно повезло.

Вера легонько шлепнула мужа по затылку, он шутливо ойкнул и пригнулся.

– Ваши родители сильно любили друг друга?

– Еще как! Знаете, как они познакомились? О, очень смешная история…

Вера покосилась на мужа. Тот смотрел на Евгения с явным интересом. Тенишев обожал пить пиво под какой-нибудь фильм, особенно под триллер или боевик. Видимо, и запись беседы жены с пациентом клиники была для него чем-то вроде «документального психологического триллера».

– И тут к столику подошел парень. Подошел и г-говорит: «Господа, а вам не к-кажется, что вы здесь лишние?» Ну, амбалы послали его куда подальше. Но не тут-то было. Парень поднял п-поднос и говорит: «Траектория движения подноса, умноженная на центробежную силу и увеличенная силой п-притяжения, равной сумме энергии и массы подноса, сделает удар невероятно мощным. А толщина вашего черепа равна всего лишь п-полутора сантиметрам. Если хотите проверить правильность моих расчетов, пожалуйста, оставайтесь на месте».

Тенишев засмеялся.

– А его папаша был не дурак, – резюмировал он. – Знаешь, зая, я, конечно, ни черта не понимаю в психиатрии, но мне этот парень совсем не кажется сумасшедшим.

– У него уже наступило улучшение, – сказала Вера. – Но когда его только привезли в клинику, он был…

– Стой! – Алексей отнял от губ бутылку и пристально уставился на экран.

– Что такое? – не поняла Вера.

– Прокрути-ка назад…

– Зачем?

– Прокрути, говорю!

Вера пожала плечами и взялась за «мышь».

– Так?

– Нет, еще чуть-чуть, – скомандовал Тенишев.

Вера подчинилась.

– Вот-вот, здесь. Включай!

Вера щелкнула клавишей «мыши». Картинка на экране монитора снова задвигалась.

– Парень поднял п-поднос и говорит: «Траектория движения подноса, умноженная на центробежную силу…»

– Посмотри на его правую руку! – взволнованно проговорил Алексей. – Видишь?

Правая рука Евгения покоилась на столе. А его указательный палец тихонько поглаживал полировку столешницы. Ничего подозрительного Вера не увидела.

– Ну и что? – нахмурила она лоб.

Тенишев, не сводя с экрана взволнованного взгляда, спросил:

– Что он, по-твоему, делает?

– Царапает ногтем стол. Я тоже так делаю, когда о чем-нибудь размышляю.

Алексей закатил глаза:

– Боже, за что ты сделал женщин такими ненаблюдательными?

– Да что такое-то? – возмутилась Вера. – О чем ты говоришь?

Тенишев посмотрел на Веру снисходительно.

– Твой Осадчий не просто водит пальцем по столу. Он что-то чертит. И я, кажется, знаю, что именно.

– И что?

Алексей усмехнулся и сказал:

– Буквы.

Он поднялся с дивана.

– Ты куда? – взволнованно спросила Вера.

– Возьму листок бумаги и карандаш.

– Удивительно… – выдохнула Вера, глядя на лист, на котором теперь были начерчены буквы. – Откуда парень узнал, что я догадаюсь?

– Он не знал, – возразил Алексей. – Он просто верил и надеялся.

Вера снова взглянула на записанное карандашом слово и озадаченно нахмурилась.

– Одно непонятно, – пробормотала она. – Если ему нужна помощь, почему он просто об этом не попросил? Зачем понадобилось чертить на столе слово «помогите»?

– Значит, не мог, – резонно заявил Алексей и, сделав большой глоток из бутылки, откинулся на спинку дивана. – Слушай, Арнгольц, что за дела творятся в вашей клинике? Один пациент прикончил врача, другой тайно просит тебя о помощи.

Вера уставилась на мужа оторопело. Пробормотала:

– Меня?

Тенишев хмыкнул:

– Ну не меня же! Он ведь с тобой беседовал. Кстати, что ты намерена делать? – полюбопытствовал Алексей.

Вера пожала плечами:

– Пока не знаю. Для начала нужно еще раз с ним поговорить.

– А тебе за него по шее не надают? Ты, кажется, говорила, что он того… неприкасаемый.

– Неприкасаемый, – согласилась Вера. – И по шее надают. Но что-то ведь надо делать?

Алексей покачал головой и сказал со вздохом:

– Ох, Арнгольц, попрут тебя с работы. Как пить дать, попрут. И пойдем мы с тобой скитаться по миру с котомкой в руках.

Вера обняла мужа.

– А ты у меня на что? – весело спросила она. – Продадим одну из твоих картин и купим виллу на Багамах. Ты будешь ловить акул и продавать туристам их зубы. А я стану варить суп из их плавников. Лет тридцать протянем.

Веру вдруг захлестнула огромная волна нежности к мужу. Она крепко прижалась к нему и страстно поцеловала в губы. Тенишев слегка опешил. Затем усмехнулся и спросил дрогнувшим от возбуждения голосом:

– Это прелюдия?

– Это финальный аккорд, – Вера убрала руки с его плеч. – Леш, я устала, как собака.