— Я бы никогда не хотела жить в Амстердаме, —категорично ответила я и тут же добавила: — Слишком утомляет эта атмосфера.

— Ты просто еще как следует не узнала этотгород. Чтобы узнать Амстердам, нужно поплавать по его каналам. Тут есть станцияводных велосипедов. Нужно посетить сыроварню и мастерскую по производствудеревянных башмачков. Я называю Голландию «второй Венецией». Как ни крути, аони чем-то похожи.

Я посмотрела на аккуратные домики, а Марьянатоном экскурсовода тут же мне пояснила:

— В этих домах такие крутые винтовые лестницы,что жильцам приходится забираться по ним ползком. Лифтов в них нет.

— А это что? — я показала на расставленныеповсюду открытые туалеты, в которых не было ни окон, ни дверей.

— Это туалеты. Просто голландцы пьют слишкоммного пива. Они подходят к совершенно открытым туалетам и, никого не стеснясь,делают свое мокрое дело.

— Надо же, открытые туалеты для мужчин,секс-шопы, кинотеатры, в которых крутят фильмы эротического содержания. Повсюдуцелуются девушки с девушками, парни идут в обнимку, щиплют друг друга за попку.На лавочках курит травку молодежь. Это что ж за страна такая?

— А вот и знаменитая улица Красных Фонарей.Видишь, все туристы прячут камеры. Снимать на камеру здесь запрещено.

— А что находится на этой улице?

— Специализированные кинотеатры для взрослых,комнаты, где якобы делают тайский массаж, но на самом деле дело никогда необходится одним массажем, секс-шопы. В витринах полуобнаженные девушки.

— Это что-то типа нашей Тверской? Там тожедевушки на морозе стоят.

— Там они на морозе, а здесь в тепле и застеклом. Они платят налоги. Так что все вполне пристойно. Заезжать на улицунельзя. Там просто освещенные розовым светом витрины, за которыми сидятполураздетые барышни. Розовый свет является своеобразной приманкой.

Мы проехали мимо улицы Красных Фонарей и,остановив машину рядом с одной узенькой улочкой, вышли. Я слегка наклонилась иподергала затекшими ногами.

— Гашиш! Кок! Героин! ЛСД! — послышались замоей спиной незнакомые мужские голоса.

— Не откликайся, — предупредила меня Марьянаи, взяв за руку, повела за собой.

— Марьяна, а куда мы приехали? Здесь мнепомогут?

— Дорогая, здесь тебе обязательно помогут.

Марьяна завела меня в небольшую комнату, вкоторой почему-то не было окон, и предложила сесть друг напротив друга за стол.

— Ну, как здесь тебе?

— Я даже не знаю, — неуверенно ответила я. —Мне здесь не жить.

— Первое время тебе придется пожить именноздесь.

Неожиданно женщина изменилась в лице изаговорила достаточно резким и жестоким голосом:

— А теперь слушай меня внимательно. Я выкупилатебя в полицейском участке за большие деньги. У меня прямая связь с полицейскимучастком. Мне всегда сообщают о поступлении таких молоденьких и симпатичныхнелегалок, как ты.

Я слушала Марьяну и чувствовала: что-то не таки, по-моему, я куда-то влипла. Только вот куда, пока я еще не могла понять.

— Марьяна, я что-то не очень понимаю, о чем тыговоришь. Ты поможешь мне вернуться на родину?

— Нет, — усмехнулась Марьяна.

— Но ты же из службы социальной помощи?

— Я действительно оказываю социальную помощь.

— Тогда я тебя не очень понимаю.

— Даю тарелку супа, крышу над головой, но моюпомощь нужно отрабатывать.

— Каким способом?

— Милочка, у нас, у баб, есть только одинспособ отрабатывать деньги. Другого еще никто не придумал.

— Что ты имеешь в виду?

— Не будь дурой и не делай вид, что ты непонимаешь, о чем идет речь.

Почувствовав неладное, я принялась перебиратьв голове всевозможные варианты дальнейших событий и то, как мне вести себядальше. Остановившись на том, что мне нужно как можно быстрее уносить ноги отэтой подозрительной Марьяны, я выдавила из себя улыбку и, собрав остаткисамообладания, произнесла:

— Извини, но мы с тобой неправильно друг другапоняли. Мне тарелка супа и крыша над головой не нужны. Я сюда не на заработкиприехала. Мне нужна срочная депортация на мою родину. А за тарелку супа пустьработает кто-то другой, кому деньги нужны, а я на своей родине неплохо былаустроена.

— Ты хочешь обратно в полицейский участок?

— Я с этим как-нибудь сама разберусь.

— Но я отдала за тебя деньги!

— За это я тебе очень даже признательна.Скажешь, какая сумма, черканешь свой адресок, я тебе обязательно вышлю.

— Ты что, до сих пор не поняла, кто я такая?!

— Я поняла, что ты разыскиваешь девушек,попавших в трудное положение, и принуждаешь их к занятиям проституции, —достаточно прямолинейно произнесла я.

— Ох, как смело, — захлопала в ладоши Марьяна.

— Марьяна, я не по этой части.

— Так надо же с чего-то начинать, — как-топо-недоброму усмехнулась недовольная моим поведением женщина.

— Сколько я тебе должна за освобождение?Напиши адрес, я вышлю.

— Я деньгами долги не беру, — Марьяна закинуланогу на ногу и затянулась сигаретой. — Только натурой.

— А я натурой не рассчитываюсь. Марьяна, моедело деньги тебе предложить, а твое — отказать. Так что, извини, но мне здесьбольше делать нечего.

Я направилась к выходу, но в тот момент, когдая проходила мимо усмехающейся, курившей тонкую сигарету женщины, она поставиламне подножку, и я чуть было не пропахала носом всю комнату.

Единственное, что меня спасло, — так это то,что я смогла ухватиться за дверную ручку и чудом сохранить равновесие.

— Дура, — только и смогла сказать я Марьяне,которая изучала меня насмешливыми глазами.

— А за дуру ты мне тоже ответишь.

Окоченевшими от страха пальцами я толкнуларучку двери и с ужасом посмотрела на стоящего на пороге громилу.

— Привет, — сказал мне громила и толкнул меняобратно в комнату.