Шарлотта прижала Паутинку покрепче к себе. Хорошо бы она снова стала невинной салфеточкой. Которая даже стакан не схрупает!

И никаких бы с нею проблем.

Едва девочка подумала об этом, как собачка пропала. Но салфетка, к радости Шарлотты, едва не упавшей, когда ее руки перестали ощущать тяжесть теплого вертлявого тельца, осталась вполне живой. Сердито попискивая, заползла она к девочке под левый рукав и там немножко повозилась, устраиваясь поудобнее.

— Простите, — пролепетала Шарлотта. — Я не справилась с Паутинкой.

— А что насчет того, что ты ведьма? — крикнула из-за спины госпожи Герберы Эсми.

— Да, кстати, — Леона стояла куда ближе, кричать ей не требовалось. — Госпожа Гербера! Как быть с тем, что она ведьма?

Тут вперед, энергично работая локтями, выбралась Юлианна. Шарлотта не видела Карину, но была уверена, что и та где-то поблизости. — Она наш друг, — заявила Юлианна и встала рядом с подругой. — И кто хочет, чтобы ему расквасили нос, пусть подходит, не стесняется.

Девочка сжала кулаки и сердито посмотрела на всех.

— Вы посмотрите-ка, — проворчала кастелянша. — Мыльницу разбили, духами навоняли, еще и драться хотят. Между прочим, терпеть не могу отстирывать кровь!

— Успокойтесь все, — сказала госпожа Гербера. — Барышни, кто не умывался, срочно приводите себя в порядок. После завтрака всех вас жду в кабинете травоведения, там и поговорим.

— И насчет того, что Шарлотточка ведьмочка? А может, и другие девочки из ее спальни? — спросила Эсмиральда.

Госпожа Гербера вздохнула, прикрыв глаза, а затем поманила к себе Эсми. Ей надоело оборачиваться назад.

— Барышня Сланге, — сказала учительница, — не все ведьмы и темные маги находятся на стороне Тройки, и вы прекрасно это знаете.

— Все равно! Ведьмам в наш пансион ходу нет, — настаивала Эсми.

Леона, Бетти и Фэнни поддакнули почти хором.

Другие первогодки, пробравшиеся в умывальню, загомонили на много голосов, но Гербера сделала им знак замолчать.

— Есть, — сказала она. — Если госпожа Маркура доверяет ведьме или Темному магу, она ставит ему или ей отметину на руку. И тогда защитные чары пансиона их пропускают. Это доверие надо заслужить. И если его не оправдать — отметина будет очень больно жечь. Так говорят — я не проверяла.

Девочки ахнули, пораскрывали рты, когда госпожа Гербера и Шарлотта почти одновременно закатали рукава на левых руках и показали свои отметины, похожие на татуировки. Рядом с Герберой Шарлотте не было страшно или неловко демонстрировать эту метку. А присутствие подруг подбадривало и утешало девочку.

— Вы ведь не хотите поставить под сомнение доверие госпожи Маркуры? — мягко, добродушно спросила учительница.

Шарлотта попыталась проскользнуть мимо Юлианны и Карины в столовую, но не тут-то было.

— И мы с тобой пойдем, — заявила Юлианна.

Карина только покивала. Было видно, что ей не по себе.

— Если хочешь, я выдеру Эсми ее волосенки, — сказала Юлианна чуть погодя.

— Нет, — резко сказала Шарлотта. — Я совсем забыла тебе вчера рассказать кое-что!

Но тут у входа в столовую им встретилась Дэрия.

У нее был нездоровый вид. Глаза и нос покраснели, губы припухли. To ли повариху одолевал насморк, то ли она недавно плакала!

— Так-так, барышня Хармони, — сказала Дэрия ничего хорошего не предвещающим тоном. — Почему это вы опаздываете?!

— Ааа… а она привела нас на подмогу, — сказала Карина. — Мы вместе быстро управимся!

— Вот и хорошо, — ответила Дэрия. — Потому что, видите ли…

Она оглянулась на столовую и кухню и вдруг всхлипнула.

Что такое случилось?

— А другие-то дежурные где? — спросила Юлианна с вызовом.

— Да вот, — повариха промокнула глаза уголком фартука. — Едва я отвернулась, как устроили на кухне танцы. Танцы! На кухне! Опрокинули целый чан горячей овсянки!

Юлианна так и подскочила от радости.

— Вот это да! Новую-то ведь все равно времени варить уже нету!

— Не «нету», а «нет», — поправила подругу Карина. — Ох, как же так! Сильно девочки пострадали? Обварились небось!

Дэрия дернула плечами.

— У меня хватило реакции, чтобы оттолкнуть их.

— А вы? — тихо спросила Шарлотта.

— Да пустяки, попало немного на ногу. Но я уже привяла компресс из сырой картошки, — сказала Дэрия уныло. — Девчонок я, конечно, выгнала… то есть барышень. Пусть танцуют вон… на лужайке. Но завтрак через полчаса должен быть на столах! Никак ни с чем не успеть!

Шарлотта, Карина и Юлианна переглянулись и засучили рукава.

— Чего это не успеть, — деловито сказала Юлианна. — А вы, что ли, совсем не умеете готовить? За столько лет уж могли научиться!

— Только самое простое, — вздохнула Дэрия. — Кулинария — тоже магия! А я…

— Госпожа Гербера рассказывала, — Шарлотта осторожно взяла повариху за руку. — Идемте. Самое простое — это как раз то, что надо.

За полчаса девочки и Дэрия, конечно, не справились. К счастью, три дежурные третьегодки не ушли далеко и не занялись танцами — они убирали с пола последствия катастрофы. Юлианна попросила Дэрию отправить девочек, как управятся, накрывать столы.

Застучали по доскам ножи, замелькали в руках венчики для взбивания, заскворчало на сковородах масло. Юлианна обжаривала сладкий перец, помидоры и зелень и ссыпала на большие противни, а Карина и Шарлотта заливали все это взбитыми яйцами с молоком. Дэрия резала хлеб и ветчину, а одна из девочек, оставшись с ними, варила какао в огромном чане.

Работа кипела, скворчала и булькала. Не все шло гладко: кипяченое молоко выплеснулось на плиту (едва отчищенную от овсянки), один из огромных омлетов подгорел с бока, но через сорок пять минут, когда из столовой уже слышался недовольный ропот, девочки вышли из кухни, катя перед собою полные еды сервировочные столики.

А так как нынче блюд оказалось не так уж много, раздали они еду довольно быстро.

Дэрия, правда, так ни разу и не улыбнулась, но хотя бы перестала шмыгать носом. Шарлотта не знала, простила ли ее повариха за позавчерашний фокус с овсянкой, но надеялась, что уж хотя бы с этим-то все будет хорошо!

Вот только Шарлотта опять забыла сказать Юлианне, что в прошлый раз девочки из второго класса поспорили, как скоро барышня Амадор вылетит в этом году из пансиона.

***

Шарлотта с удивлением заметила, что многие девочки за столами с неудовольствием ковыряются в омлете.

— Лук, — скривилась одна, когда Шарлотта ставила на стол второгодок корзинку с хлебом. — Ненавижу лук.