Вуди плюхнулся обратно, довольный собой и миром.

– Курсант Вайши.

Девушка с копной черных косичек поднялась и села обратно, получив приговор – Земля.

– Курсант Дидрик… – Учитель ткнула пальчиком в нужную строчку. – Вода.

– Как, Вода? – пробормотала Стефания растерянно. – Это точно?

Кишман снова сверилась с листком.

– Совершенно точно. Не расстраивайтесь, Стефания, Вода не самый плохой вариант, и раз уж так вышло, значит, ваши способности заложены таким образом. Садитесь. Курсант Кельвин.

Берт едва не уронил стул, вскакивая.

– Земля. Но советую заниматься дополнительно, потому что ваш уровень по классической шкале измерения магического потенциала слишком велик для этой Стихии. Вероятно, вам еще предстоит трансформировать ее во что-то другое.

Берт сел на место, лучась от радости. Еще бы, ему наговорили комплиментов и приятностей, несмотря на то что ему досталась слабейшая из Стихий.

– Курсант Герман. – Алина улыбнулась ему, и Герман спокойно поднялся. – У вас Воздух. Поздравляю.

Герман пожал плечами и сел на место. Было ясно, что Стефания была разочарована вердиктом, а вот его все устраивало. Его бы и Земля устроила, ведь главное не сама Стихия, а то, как он будет ее использовать. Многим это только предстоит понять.

Все ждали, кому же улыбнется удача.

– Курсант Вильтрауд. Ваша Стихия Огонь.

И дождались.

Рене самодовольно ухмыльнулся, будто такая честь – это нечто само собой разумеющееся. Даже поклонился, как заправский шут. Герман усмехнулся, а Стефания украдкой показала ему кулак.

Остаток занятия потратили на то, чтобы увидеть созданный Кишман магический узор и попытаться его повторить. Что этот узор означал, она не говорила, и Герман, сцепив зубы, раз за разом пытался ухватить «струны» магических потоков и сложить так, как было в образце. От напряжения сводило спину, а руки затекали, даже несмотря на то, что он неосознанно шевелил ими в такт мысленным усилиям.

– Расслабьтесь, курсант Дидрик, – услышал он голос Алины. – В таком напряжении вы не сможете удержать потоки. Учитель Дженаро должен был рассказать вам, как важно сохранять спокойствие.

– Дженаро? – переспросил Герман, забыв спросить разрешения задать вопрос. – Учитель Дженаро вернулся?

– Да, командировка подошла к концу, и он приступил к своим обязанностям. Учитель Гротт сможет вздохнуть свободно.

Учитель Кишман улыбнулась и подмигнула Герману. Тому даже стало неловко.

Вдруг рядом что-то зашипело, в спину ударила волна жара.

Герман резко обернулся и увидел, как от парты Альберта к потолку устремилось облачко огня. Все растерянно уставились на это чудо, и только Герман заметил, что лежащие на парте тетради и учебники тоже занялись веселым пламенем. Он молниеносно схватил со стола учителя вазу, вытащил цветок и окатил водой и парту, и самого Альберта. Все выдохнули с облегчением.

– Спасибо, Герман. – Кишман расцвела милой улыбкой. – Увы, непредвиденные случаи в практике не редкость. Вы молодец, не растерялись, как и полагается солдату.

Герман принял похвалу с легкой вежливой улыбкой и протянул Алине спасенный цветок, попутно отмечая, как меняются эмоции Стефании, окрашиваясь темными тонами. Он считывал ее не специально, просто так получалось.

– А я думал, у красавчика Земля, – выдал с безопасного расстояния Рене. – Как так вышло-то?

Вопрос был резонным, и все повернулись к учителю. Кишман взяла со стола учебник:

– Глава 2, параграф 8. Изучите к завтрашней практике, – и, смилостивившись, коротко пояснила: – Ваша профильная Стихия не ограничивает остальные способности. Просто она будет даваться вам проще всего, поэтому к старшим курсам заниматься вы будете только ею. Курсант Кельвин лишний раз доказал, что не зря получил рекордно высокий показатель магического потенциала. Понятно?

Значит, вожделенный Огонь еще не для всех закрыт. Герман поймал торжествующий взгляд Стефании и в который раз поразился этой девушке.

После урока с Алиной Кишман Герман поспешил отделиться от потока сокурсников и отправился бродить по учебному корпусу. Рене кое в чем был прав – Герман тоже не чувствовал в себе никаких принципиальных изменений, браслет просто ощущался на руке, и даже знание своей профильной Стихии пока ничего не принесло. До поступления казалось, что все будет гораздо проще, а не так, как сейчас.

Например, что делать с Альбертом? Скрывать от него правду становилось все сложнее, сам Берт вроде бы и не стремился что-то узнать, но когда-нибудь придется. Для начала нужно узнать, кто стер ему память, спрятал его личное оружие на территории училища и зачислил под вымышленным именем. Для молчания у Германа была веская причина. Берт ни за что не сумеет долго молчать, а где-то поблизости притаился враг, который сразу же заткнет ему рот. Сначала стоит разобраться с этим неведомым противником.

Потом Стефания. Ее история про свидетельницу преступления была шита белыми нитками. Герман просто это чувствовал, хотя звучало довольно складно.

И, наконец, не слишком ли много тайн собралось в одном месте? Нет ли между ними связи?

Герман остановился и, вцепившись в парапет пальцами, налег на него. Это здание имело красивую крытую галерею вдоль третьего этажа, которая выходила во внутренний двор. Внизу виднелась усыпанная песком площадка, похожая на ту, что использовалась для занятий фехтованием, но более обширная. Крышу поддерживал ряд колонн, возле одной из которых остановился Герман. Пальцы правой руки нащупали левое запястье, которое плотно облегала полоска металла, теплого от его тела. Тем временем внизу на площадке кое-что поменялось. Герман передумал уходить, происходящее зацепило любопытство и немного разогнало мрачные мысли. Прислонившись плечом к колонне, он принялся следить за странными приготовлениями.

Два парня в форме курсантов с нашивками первого потока о чем-то беседовали посреди песочной площадки, а незнакомый Герману учитель в это время расставлял по углам периметра металлические штыри с массивными набалдашниками в виде прозрачных кристаллов. Когда с этим было покончено, учитель покинул огражденную территорию, и курсанты разошлись в противоположные стороны. Кристаллы ярко вспыхнули, так что Герман на миг зажмурился, а когда открыл глаза, площадка была заключена в клетку из соединяющих штыри лучей. Парни одновременно вскинули руки, и стало понятно, что это самая настоящая магическая дуэль.

– Тierra! – закричал один из дуэлянтов, крепкий русоволосый парень с небрежно расстегнутым вопреки правилам воротником. Песок под его ногами взлетел в воздух, и взрывная волна пересекла площадку, устремляясь к противнику. Тот, высокий стройный брюнет, вот-вот должен был исчезнуть под песчаным цунами, но взмах руки, и песок застывает стеной из стекла. Ограничительный барьер заискрился, едва справляясь с такой мощью, и до галереи донесся ее отголосок. В лицо дохнул нестерпимый жар, щеки запылали.