Среди документов, добытых в те дни, важным английским трофеем становится копия доклада прокурора Святейшего синода, относящаяся к случаю, когда император вроде бы решил «наконец ликвидировать вопрос о Григории Распутине и отослать его от двора, как только будет найден новый массажист для царевича»[227].

В своих воспоминаниях Хор не без гордости сообщал:

«Новогодним вечером 1916 года[228] я отправил в Лондон срочную телеграмму, которая, ввиду ее строгой секретности, была зашифрована ключом леди Мод, с сообщением, что предыдущим утром в одном из петроградских частных домов был убит Распутин. Мое донесение было первым сообщением об убийстве Распутина на Западе, и позднее я первым из иностранцев узнал о нахождении тела»[229].

Произошло это так: в субботу во второй половине дня Хор присутствовал на заседании комитета по ограничению ввоза товаров из вражеских стран. Занятие это он не особенно любил, но участие в этом мероприятии входило в обязанности. И как только сонная атмосфера готова была сковать его сознание, как уже часто бывало, Хор заметил, что вдруг несколько членов комитета покинули заседание, а вернувшись, принялись что-то шептать своим соседям. Англичанин уверяет, что не придал этому особенного значения. И как только закончилось заседание, он вместе с председателем комитета Струве удалились в отдельную комнату, чтобы обсудить деятельность торговых фирм и предприятий, внесенных в черный список в связи с их подпольной и контрабандной торговлей с Германией и ее союзниками, как вдруг в комнату вошел сотрудник Министерства торговли и без всяких предисловий объявил, что сегодня рано утром великий князь Дмитрий Павлович и Феликс Юсупов убили Распутина.

Это событие было столь невероятно, что председатель комитета профессор Струве приказал принести любую вечернюю газету. Этим изданием оказались «Биржевые ведомости».

Струве просмотрел анонсы. Первый из них сообщал о мирных предложениях, второй о боях в Румынии, а третий гласил: «Смерть Григория Распутина в Петрограде». Заметка в газете занимала лишь строку, и к тому же на 2-й странице. Вот ее текст: «Сегодня в шестом часу утра в одном из аристократических особняков центра столицы, после раута внезапно окончил жизнь Григорий Распутин-Новых».

С этого момента, собственно, и начинается расследование Хора, а точнее, мониторинг русского расследования убийства Распутина. В нем есть несколько несомненных удач, которые следует принять во внимание. Они уже зафиксированы в том первом сообщении от 1 января по-европейски, и 19 декабря по-русски, отправленном в Лондон.

«Мне сообщили, что согласно опросу в его квартире на Английском проспекте[230] он покинул дом вечером в пятницу 29 декабря[231] и уехал на машине в сопровождении неизвестного офицера, с тех пор его не видели. В то же время создается впечатление, что заинтересованные люди нарочно распространяют фантастические и невероятные слухи для дискредитации всей истории. Никто не видел тела Распутина, и это играет на руку официальному опровержению и усиливает противоречия»[232].

Шифрограмма, посланная в Лондон на следующий день, дает не меньше пищи для размышлений: «Точно установлено, что Распутина действительно убили в доме князя Юсупова, а не в машине. Вечером прогремело несколько беспорядочных выстрелов, которыми была убита собака и разбито окно. Рано утром во дворе появились шесть человек, которые вынесли завернутый в шубу труп и положили его в ожидавшую машину. Насколько я знаю, все эти детали подтверждаются в отчетах агентов тайной полиции, ожидавших Распутина во дворе. Знакомый русский рассказывал мне, что один из его друзей видел отчеты, где во всех подробностях описано, как ночью к дому князя Юсупова подъехала машина, а затем отъехала от него.

Также говорят, что гости собрались довольно поздно, потому что большинство было вначале на званом вечере у мадам Головиной»[233].

В мемуарном тексте Хора есть и такое цитирование документа, посланного им в Лондон: «Кроме того, из абсолютно надежного источника мне сообщили, что императрице рассказали о преступлении в субботу вечером или в воскресенье утром»[234]. То есть это произошло или вечером 17-го, или утром 18 декабря.

«Мне известно еще, хотя из менее надежного источника, – сообщает Хор в Лондон, – что Ее Величество направила императору в ставку телеграмму следующего содержания: „Мы лишились нашего друга. В этом участвовали Дмитрий и Феликс (князь Юсупов)“»[235].

Сообщение источника Хора взято из телеграммы, посланной императрицей 17 декабря из Царского Села в Ставку. Передача текста источника несколько расходится с текстом императрицыной телеграммы в 16 часов 37 минут, но в целом соответствует ключевой фразе. Возможно, что это было подслушано в момент редактирования, и тогда объясняет, что фраза в телеграмме «Мы лишились нашего друга» в передаче в английском документе превращается в «Наш друг исчез». В оригинале телеграммы дальнейшая фраза звучит как: «Замешаны Феликс и Дмитрий»[236]. В передаче же источника: «В этом участвовали Дмитрий и Феликс (князь Юсупов)».

Но сегодня мы можем предположить, что таким «источником» для Хора был преподаватель английского языка цесаревича Алексея – британский подданный Сидней Гиббс. Он с самого начала был под подозрением у охранки и Департамента полиции, внесших его в «Список о справках по делу „Темного“ и других лиц, по особо важным обстоятельствам и случаям. За 1915–1916 г.».

В частности, там имеется «Гиббс, Сидней Иванович – великобританский подданный, 36 лет, протестантского вероисповедания, холост, почетный секретарь убежища и бюро для английских и американских гувернеров. Проживает в д. № 1/58, кв. 12, по Можайской улице, прибыл на жительство 21 июня 1910 г. из д. № 5 по Свечному пер. и прописался по заграничному паспорту, явленному в Русском консульстве в Лондоне 21 августа 1914 года. Занимает квартиру в 4 комнаты с платой 70 рублей в месяц. Имеет приходящую прислугу, мещанку г. Тулы, Екатерину Максимовну Щеглову, 32 л.