Выглядела она бледненькой. Заново переживая ужасы необычной ночи, становилась, как мне показалось, ещё белее. Но аппетит у неё не пропал. Навернула две порции каши, выпила две чашки кофе. Подкладывая ей псевдокускус и подливая кофе, я решила, что самое страшное осталось позади. Если уж ночью она не скончалась от испуга, то теперь точно жить будет!

Кирилл, откушав, стал собираться домой, поторапливая Липочку:

– Скорее, скорее, у меня сегодня дел по горло!

Но Липочка проявила неслыханную храбрость и твёрдость характера:

– Я с тобой не поеду. Я здесь останусь.

– Где – здесь? – опешил братец. – У Игната?!

– Да при чём здесь Игнат, – всплеснула она изящными ручками. – Я с Аней останусь, мне с ней интересно!

– Ну, тогда и я здесь останусь! – психанул старший брат, у которого младшая сестрёнка прямо на глазах от рук отбилась.

– Оставайтесь оба, – примирительно сказала я. – Сейчас посуду вымою, и пойдём все вместе в гости к моей подружке Мане, узнаем, как у них там дела. Ой, Липа, она такая чудесная девушка! Познакомлю вас. Вы должны понравиться друг другу.

После этих слов Кирилл молча встал и тихо ретировался из дома.

То-то же!

К Маше мы всё-таки пошли. Мне не терпелось узнать, чем закончилась эпопея с коляской. Но для начала мне пришлось выдать Кирилла. Я больше не стала себя сдерживать и наябедничала на него от души, в красках расписывая, как он поехал по тротуару, нарушая правила дорожного движения и подвергая опасности жизнь мирных обывателей, и как потом бампером зацепил детскую коляску и тащил её за собой какое-то время. И это ещё счастье, что коляска оказалась пустой!

– Вот почему, подружка, твой замечательный братец оказался вечером буквально рядом с нашим домом. И машину ты видела именно его, тебе не показалось.

– А зачем он поехал по тротуару? – задала Липочка резонный вопрос, оправившись от первого шока.

– Ну, говорит, что хотел объехать затор. Все люди как люди, в пробке стояли, послушно дожидались, когда рассосётся, а вот некоторые депутаты, как выяснилось, считают это ниже своего достоинства…

– Слушай, а если папа девочки – такой крутой, так не он ли решил ночью нас поджечь? Ну, чтобы отомстить…

Я задумалась. Такой пассаж мне в голову не приходил.

– Нет, Липа, это глупость. Ведь его ребёнок остался жив-здоров, пострадала только коляска, а при его доходах это и убытком-то не назовёшь. К тому же братец твой купил им новую коляску, папаше вообще тратиться не пришлось. Так зачем бы он стал лишать жизни четырёх людей, из которых трое вообще ни в чём не виноваты, и обрекать себя на пожизненное сидение в тюрьме? Нет, не такой он дурак!

– А если он сделал это в состоянии аффекта?

– Ты знаешь, из той скупой информации, которую я получила от Мани, я сделала вывод, что Сашурка не нужна особо ни отцу, ни матери.

– Так зачем они её родили? – удивилась Липа.

– Думаю – просто, чтобы была. Типа – у всех есть дети, ну, и у нас пусть будет. А о девочке заботится Мария. Мне кажется, только она и любит её по-настоящему.

– Да-а, история, – покачала головой Липа. – Слушай, а не могла ли ночной пожар устроить эта самая Маша? Я, конечно, не хочу сказать о ней ничего плохого, но вдруг она подумала, что так сможет защитить девочку?

– Кто – Машка?! Ты с ума сошла… Во-первых, она вовсе не такая кровожадная. Во-вторых, она от Сашки – ни ногой. В-третьих, бомжик говорил, что ему за это дело сто долларов полагалось, а откуда у Сашки такие деньжищи? Не у хозяина же просить… К тому же бомжик сказал, что его нанимал дяденька, а не тётенька.

– Так ведь соврать мог, – пожала она плечами. – Специально, чтобы следствие запутать.

Я снова подумала, рассматривая это предположение с разных сторон.

– Нет, всё равно не получается. Вряд ли Маша знала, что Кирилл заночует здесь. Он и сам решил это только в конце ужина, ты же помнишь! А даже если бы знала… И даже если предположить, что в глубине души она – чокнутая. Но я-то в подружках у неё числюсь. Меня-то за что со свету сживать? Нет, не получается.

Теперь уже Липе и самой стало интересно посмотреть, что же это за Маша такая необыкновенная: кормящая няня, которая одна только так любит девочку, что – по предположениям – готова ради неё на любое преступление.

Я нашла магазинный чек с записанным Машей номером телефона, позвонила. Она схватила трубку и скороговоркой произнесла:

– Квартира Ярошенко, добрый день. Павла Александровича нет дома.

– Да на фига мне твой Павел Александрович? – удивилась я. – Мне бы с тобой увидеться!

– Ой, Анечка, это ты, – обрадовалась Марья. – Как хорошо, что ты позвонила! Я так по тебе соскучилась! Приходи к нам в гости!

– Так ведь я за этим и звоню! Хочу прямо сейчас прийти. Можно?

– Можно, можно! Я сейчас как раз свободна.

Липе я сказала:

– Собирайся, прямо сейчас и пойдём к ней. Сказала, что свободна. Видимо, Сашурку спать уложила.

Мы пришли в особняк, где вчера я пережила столько неприятных минут.

Маша радушно встретила нас на пороге, повела в дом. Честно сказать, она совсем не была похожа на человека, который ночью хотел кого-то убить.

Я познакомила их с Липой, сказав, что они обе – мои подруги, и я мечтаю, чтобы между собой они тоже подружились. Машка тут же выразила готовность дружить, потому что до меня и Липки её единственной подругой была бессловесная Сашенька, которой, в общем, и дружить-то было некогда, поскольку она в основном спала.

Мы с Липой решили на первых порах не говорить Маше, кто является старшим братом её новой подруги. Ну, чтобы не портить человеку первое впечатление.

– Ой, Липа, что у нас вчера случилось! – сразу же затараторила Маша. – Сашурка-то моя чуть не погибла! Идиот какой-то нашу коляску бампером зацепил, перевернул, протащил…

– Я в курсе, – сдержанно отозвалась Липа. – Мне Аня рассказывала.

– Ну, правда, человеком он оказался не злым и даже, можно сказать, порядочным. Коляску новую купил, но Павлу Александровичу это не очень понравилось. Сказал, что он вполне в состоянии купить своему ребёнку новую коляску. Ой, девочки, вчера выяснилось, что он Сашурку так любит! – запрыгала она и захлопала в ладошки.

– Тихо, Сашку разбудишь, – шёпотом прикрикнула я на неё, памятуя, что девочка спит в соседней комнате, буквально за стенкой.

– Не разбужу, не разбужу, – пела Машка. – Сашенька сейчас наверху, с папой общается.

Я нахмурилась:

– Ты же сказала по телефону, что его нет дома!

– А это он велел так всем отвечать, чтобы не доставали с ерундой.

– Разве у олигархов бывают ерундовые дела? – искренне удивилась я.