– Как пассажиры?

– Киров жив, но без сознания. Твой второй пилот тоже в отключке. Остальные погибли.

– Откуда ты?..

– Просто знаю, – перебил я его и посмотрел прямо в глаза.

– Ага, – кивнул он каким-то своим мыслям и принялся отстёгивать привязной ремень.

– Вас как зовут? – неожиданно для самого себя спросил я.

– Сергей. Сорокин Сергей. И давай на ты?

– Виктор Головин. Согласен. – Я протянул руку.

Контакт. Сергей Сорокин, 27 лет. Несмотря на молодость, один из опытных пилотов гражданского воздушного флота. Болен небом. Мечтал стать военным лётчиком, но направили на работу в ГВФ. Есть жена и маленькая дочурка, которых он очень сильно любит. В этот рейс должен был лететь другой экипаж, но у них не было опыта ночных полётов, поэтому Сергей сам вызвался.

– Вить, надо в салон выбираться, – пнув ногой заклинившую дверку между кабиной и салоном, сказал Сергей.

– Дай-ка я попробую… – Я вложил в удар рукой немного Силы. Дверка оторвалась от петель и улетела куда в темноту.

– Ни фига себе у тебя силища!

– Ха, есть немного, – хохотнул я.

Киров уже приходил в себя. Его аура светлела и набирала яркости. Второй пилот всё ещё был в отключке. Похоже, схлопотал сильное сотрясение мозга. Придётся лечить. Положил ему ладони на виски и начал работать с аурой. Очистил затемнения в районе головы, убрал начинающиеся симптомы язвы желудка, а заодно полностью убрал тягу к курению. Курил пернатый как паровоз. Естественно, только на земле.

Сработал Контакт, и я знал всё о втором пилоте. Тоже неплохой парень. Зовут Андрей, фамилия – Гончаров. Тоже 27 лет. Из родителей лишь мать. Отец погиб в Гражданскую. Летать в гражданской авиации нравится. Любит размеренность во всём. Холост, встречается с девушкой. Думает сделать ей предложение.

Андрей открыл глаза и огляделся вокруг.

– Где это мы?

– Вот он говорит, что на земле… – Сергей на полном серьёзе кивнул в мою сторону.

– А-а-а. Это хорошо. Земля – это просто замечательно, – всё ещё потерянно проговорил Андрей.

А я уже был возле начавшего приходить в себя Кирова. Тот, к удивлению, не пострадал. Видимо, от удара потерял сознание, но никаких следов сотрясения или контузии не было. Крепкий мужик, однако. Также положил ему ладони на виски и влил немного Силы.

Контакт. Ну что сказать? Истинный большевик. Верен Сталину безоговорочно, хотя порой не со всем согласен. Любит свою жену Марию Львовну Маркус и дочь Евгению, родившуюся от другой женщины. Переживает, что жена не приняла его дочь. С Мильдой Драуле, женой несостоявшегося убийцы Николаева, знаком, но исключительно по работе и, что называется, мельком. Никакими любовниками они не были. Так, пару раз сделал ей ничего не значащие комплименты, и на этом всё их общение закончилось.

Киров окончательно пришёл в себя и задал исключительно блещущий новизной вопрос:

– Где это мы?

На что получил от меня такой же новаторский ответ:

– На земле. Кстати, доблестные лётчики гражданского флота, а карта у вас есть?

Карта нашлась, вот только толку от неё было мало. Никаких ориентиров поблизости не видать. Лишь где-то дальше, за полем, на которое мы сели, виднелись реденькие огоньки какой-то деревни.

– Похоже, нам туда, – махнул я рукой в сторону жилья, – там и определимся, где мы.

А так удачно приземлились мы, как оказалось, в Новоторжковском районе, неподалёку от самого города Торжок. До Торжка добрались на санях, оставив пилотов у разбитого самолёта ждать помощь и забрав у погибших охранников документы и оружие.

В городе сразу проехали в горком партии, благо уже начался рабочий день, откуда Киров связался с Москвой. Нам было приказано ждать самолёт и по его прилёте немедленно вылетать в столицу. На аэродроме нас разместили в кабинете начальника, где мы в ожидании самолёта из Москвы пили обжигающе горячий чай.

– Что вообще это такое, товарищ Головин? – Киров похлопал ладонью по папке, с которой не расставался ни на секунду. – Откуда у вас эти сведения?

Я отхлебнул горячего и крепкого чая, поставил ментальный барьер, чтобы никто, даже случайно, не мог нас подслушать, и ответил.

– Всё это, – я кивнул на папку, – данные по всем месторождениям полезных ископаемых, открытым до две тысячи двадцатого года. В первой части – месторождения на территории СССР, со всеми характеристиками, во второй указаны месторождения по всему миру. Там лишь общие данные. А все эти, и не только эти, сведения у меня отсюда… – И я постучал пальцем себе по лбу. – А чтобы вам, Сергей Миронович, было хоть немного понятнее, давайте я снова представлюсь. Меня зовут Головин Виктор Михайлович. Родился я в тысяча девятьсот семьдесят пятом году. В две тысячи двадцатом, будучи смертельно больным, принял участие в одном эксперименте, в результате которого моё сознание было перенесено в тело моего же родственника, полного моего тёзки, на тот момент находящегося в глубокой коме, в тысяча девятьсот тридцать второй год. Перед переносом в мой мозг было загружено огромное количество разнообразной информации, и это, – я вновь кивнул на папку, – лишь её малая крупица.

– Всё это слишком неправдоподобно и похоже на мистификацию, – недоверчиво произнёс Киров.

– Я вас прекрасно понимаю. Сам бы не сразу поверил, но всё, что я написал, легко проверить. Достаточно отправить геологов по любым указанным здесь координатам.

– Ну, хорошо. Допустим, это правда. А у вас там, в будущем, все владеют такими необычными способностями?

– Ну, некоторые вроде как владеют, но таких единицы, и владеют они не в такой степени. А что касается меня, то это побочный эффект от переноса сознания. Эффект неожиданный, но достаточно полезный… – Я сделал глоток уже остывающего чая.

– Вы, молодой человек, Уэллса начитались, – с усмешкой заявил Киров. – Нам теперь что, ждать нашествия пришельцев из будущего?

– Повторюсь, товарищ Киров, все данные, предоставленные мной, легко проверяются. Так что смысла писать небылицы мне нет. Нашествия тоже можете не ждать. Перенос возможен лишь один-единственный. Там что-то связанное с торсионными и темпоральными полями. Я не особо вдавался в подробности. Кроме того, установка переноса со всеми данными по ней в том мире уничтожена. Это долгая история, но если вкратце, её собирались использовать для предоставления шанса на вторую жизнь стареющим представителям богатых семейств. В общем, тем, кто готов заплатить огромные деньги за такую возможность.

– Вы противоречите самому себе. Вы же сами сказали, что перенос возможен только единичный.

– Никакого противоречия. Я просто не уточнил детали. На самом деле перенос осуществляется не только во времени. Существует бесконечное множество параллельных миров, которые отличаются друг от