Ну что, потопали?

А где он живет-то?

В Лаврушинском переулке.

Это где?

Да рядом с Третьяковкой, недалеко!

Поехали!

В подъезде большого серого дома был установлен домофон.

Не беда, подождем, пока кто-то выйдет или войдет! —сказал Петька.

Еще чего! Не будем глаза мозолить! — возразила Даша.

А что ты предлагаешь?

Увидишь!

Даша набрала на домофоне какие-то цифры. Раздались сигналы иженский голос:

Кто там?

Мама, это я! — совсем детским голоском проговорилаДаша.

И о чудо! Дверь открылась!

Здорово, Лавря! Психологический расчет — ребенку любойоткроет?

Именно!

Так, тут по две квартиры на площадке, значит, нам нуженпятый этаж, — сообразил Игорь.

Едва они подошли к лифту, как он ушел, его вызвали сверху.

— Поднимемся пешочком! — предложила Даша.

И они стали не спеша подниматься по лестнице.

А лифт, кстати, на пятый вызвали, — сказала Даша.

Тогда подождем, а то вдруг это он! — прошептал Петька.

Лифт двинулся вниз, и вдруг раздался треск, и оностановился.

— Кажется, застрял! — прошептал Игорь.

Вскоре человек в лифте начал стучать кулаком.

— Эй, кто там! Лифт застрял! Вызовите монтера!Диспетчер! Диспетчер!

Похоже, он был в панике. Ребята бросились наверх. Лифт былглухой. Не видно, кто там застрял. «Это к лучшему», — решил Петька.

Вы не волнуйтесь, я сейчас вызову монтера! — сказал он.

Эй, мальчик, ты чей? — спросил мужчина.

Я — Матвеев!

Из нашего подъезда?

Нет!

Мальчик, диспетчер не отвечает, я тебя умоляю, сделайчто-нибудь! Лучше всего сбегай домой и позвони по телефону. Скажи… Ах черт, ясовсем забыл, у меня же есть сотовый телефон! Спасибо, парень, я сейчас сам…

Здорово же он перетрухал, если забыл про сотовый! Наверное,у него клаустрофобия, — сказал Игорь. — Интересно, это он?

Почему-то мне кажется, что да, — отозваласьДаша. — Только давайте помолчим.

Алло! Диспетчерская? Я застрял в лифте, дом семнадцать,первый подъезд. Я очень спешу. Скорее! Как через полчаса? Я не могу сидетьполчаса в лифте! Сделайте что-нибудь! Черт бы вас побрал! А если я тут умру?

Гражданин, не нервничайте! Я уже звоню! Но вы же не одинзастрявши! Вот тут дама тоже застрявши, так она спокойно ждет!

А я не могу, у меня важное дело! Я опаздываю!

— Ничем не могу помочь, гражданин!

И диспетчерша отключилась.

Эй, есть тут кто-нибудь? — спросил мужчина, но как-тостранно, как будто проверял, а не просил о помощи. Ребята пока промолчали. И незря.

Алло! Это Снежников! Мне необходимо переговорить с МихаиломЕвграфовичем!

Ребята затаили дыхание.

— Миша! Это я! Такая идиотская ситуация. Я застрял влифте! Говорят, не раньше чем через полчаса. Отложить на завтра? Не хотелось быоткладывать! Я ведь слово сдержал, все сделал чисто! Что, приедешь ко мне?Просто замечательно! Я же предлагал, а ты… Когда? Через полчаса? Отлично, еслименя к тому времени освободят! Что ты смеешься? Ну и шутки у тебя, Миша! Ладно,жду! Эй, есть тут кто-нибудь? — снова проверил он.

И они снова промолчали. «Удача идет к нам в руки», —решил Петька. То же подумали и Даша с Игорем.

Они на цыпочках спустились вниз. У лифта стояла девушка сбукетом цветов.

Что, лифт не работает? — спросила она.

Не работает, — кивнула Даша.

Как это надоело! — вздохнула девушка и пошла пешком.

Они выскочили во двор.

Ну, что будем делать? — спросил Игорь.

Прежде всего надо поглядеть на этогоСалтыкова-Щедрина, — усмехнулась Даша.

На кого? — удивился Игорь.

Ну, Салтыкова-Щедрина тоже Михаилом Евграфовичемзвали, — пояснила Даша.

А, понял! Ты думаешь, это и есть заказчик? — догадалсяИгорь. — Да?

Я надеюсь! Надя же говорила, что он должен вот-вот получитьбольшие деньги… — прошептал Петька. — Может, этот Михаил Евграфовичпривезет денежки ему на дом…

Ой, ребята, а что, если… — испуганно начала Даша. — Чтоесли он его… убьет? Зачем ему человек, который знает его тайну?

Но тогда, по этой логике, они должны убрать еще как минимуми Таисию… — похолодел Петька.

Да вы что, спятили? — воскликнул Игорь. — Комунадо мокрушничать из-за какого-то дюдика? Да у вас крыша поехала! Ну сперли егозачем-то, кто их знает — зачем, но убирать свидетелей? Это уж чересчур. Фигнясплошная. Если бы всех свидетелей всегда убирали, на свете уже вообще никого неосталось бы!

Думаешь? — прищурился Петька.

Думаю!

Наверное, ты прав, Крузейро! У нас немножко мозгиперегрелись. Ах, какой же я болван! Всем болванам болван!

Почему?

Я же на радостях не прочел роман, а надо бы… Вдруг тамразгадка… Ведь зачем-то его все-таки пытались уничтожить, он попал мне в руки,а я… Сегодня же займусь!

Ладно, это еще успеется, — махнула рукой Даша, —главное — решить, что мы сейчас делать будем, скоро Михаил Евграфыч приедет… Амне вот что еще в башку залетело… Почему они не убрали Веронику? Это ведьнесложно было сделать, даже никаких подозрений не вызвав, а? Ну, померлаодинокая старушка, так, легко, во сне, например… Если у них были ключи ивообще… Странно…

Ну, это-то как раз понятно, — заметил Петька. —Если бы они ее убрали, а потом похитили роман, то ее смерть сразу вызвала быподозрения…

А кража романа не вызвала, что ли? — осведомилась Даша.

Но кража, — в конце концов, внутреннее делоиздательства. А убийство — нет, дудки, тут уж обязательно всплыла бы и этаистория… И, по-видимому, не Вероника представляет опасность для этих типов, аименно ее роман! А вот почему — это непонятно!

Наверное, в этом романе есть что-то… — начала Даша, но тутво двор въехал черный «Мерседес», из которого вышел мужчина лет сорока пяти сдипломатом в руках. Шофер и двое парней на заднем сиденье остались на местах.

Телохранители, наверное, — шепнула Даша Петьке на ухо.

— Вряд ли, чего ж они, как пни, сидят в машине?

Мужчина пытался справиться с домофоном, но тут как раз вышелмальчишка лет семи, Михаил Евграфович прошел в подъезд, за ним устремилисьПетька и Игорь. Дашу оставили во дворе — на всякий случай. Они помчались вверхпо лестнице, а мужчина громко чертыхался. Потом постучал по стенке лифта.