— Закрой глаза, представь свою квартиру и пожелай туда попасть, — посоветовал Лекс. — А потом направь Мрак на реализацию своего желания.

   Я сделала, как он велел. Воображение у меня всегда работало как надо. Квартира перед мысленным взором получилась как настоящая. Едва картинка обрела объем, я толкнула дверь, но не рукой, а Мраком. Взяла и направила его прямиком к переходу.

   Раздался тихий скрип. Переход открылся. Вот только куда? Я осторожно приоткрыла один глаз. Но не успела ничего толком разглядеть, как Лекс обнял меня за плечи и поцеловал в макушку.

  — Молодец, — похвалил он и тут же поспешно отстранился, пока Мрак не взбунтовался.

   Я задохнулась от этой ласки. От нее веяло уютной нежностью. Такой домашней и родной, что на глаза навернулись слезы. Неужели у нас всегда будет вот так – вырванные у Мрака беглые прикосновения? Даже мне этого мало, что уж говорить о Лексе.

  — Идем, — энфирнал открыл дверь шире и первым воспользовался переходом, заходя в мою квартиру.

  У меня действительно получилось. Я это сделала – заставила переход открыться туда, куда мне нужно.

  — Понимаешь, что это значит? — спросил Лекс. — Ты в состоянии попасть куда угодно. Не знаю, как это у тебя получается, но это потрясающе, Лисса.

   Он прошел вглубь моей квартиры, трогая по пути предметы, словно желая убедиться, что все это ему не привиделось. Наткнулся на свое пальто и забрал его с кресла, где оно висело.

   Энфирнал был в восторге, а я с замиранием сердца наблюдала за его эмоциями. Общение со мной явно пошло ему на пользу. До чего же приятно видеть Лекса таким! Живым, настоящим.

  — Я должна тебе кое-что рассказать, — заявила я.

  — О чем? — Лекс обернулся ко мне.

  — О своем отце.

  Время пришло. Нельзя и дальше скрывать правду.

   Рассказ об отце озадачил Лекса. Он выспрашивал подробности, хотел знать все до мельчайших деталей.

  — Теперь понятно, почему твои эмоции остаются на прежнем уровне, — сделал он вывод. — Они уже должны начать угасать, хоть немного. Но ты каким-то образом нашла баланс с Мраком. Ты будешь первым чувствующим энфирналом в двух мирах.

   Я улыбнулась. Эта новость меня порадовала. Наконец, мои эмоции будут в порядке. Похоже, мне как раз не хватало Мрака для равновесия. Все, что мне надо было – принять его.

 — А еще Мрак слушается тебя. Ты в состоянии подчинить его и заставить делать то, что тебе нужно, — продолжил Лекс. — Вы взаимодействуете на более высоком уровне.

  — Не так уж я всесильна, — проворчала я, намекая на запрет прикосновений, и Лекс прекрасно меня понял.

  — Возможно, однажды и это получится, — улыбнулся он.

  — Давай потренируемся, — предложила я и потянулась к энфирналу.

   С нашей близости прошли сутки, и я была не прочь все повторить. Прямо хоть ищи чародея и проси его о новом внушении. Подозреваю, узнай он, к чему оно привело, его бы Кондратий хватил.

   Лекс осторожно обнял меня. Его ладонь на моей пояснице не прижималась, а лишь слегка придерживала. Он наклонился ко мне и прошептал:

  — Попробуй контролировать Мрак.

  — Сейчас? — Я даже себя контролировала с трудом, когда он так близко.

   Лекс кивнул, а потом поцеловал меня. Сперва медленное скольжение языка. Легкое и чувственное прикосновение. Потом глубже и быстрее. Еще и еще. Нежность, перерастающая в жадность. Так остро, что можно потерять себя в этом поцелуе.

   Жаль, длилось это недолго. Естественно, я забыла о Мраке, едва губы Лекса коснулись моих. Я вообще обо всем на свете забыла. И результат не заставил себя долго ждать – Мрак взбунтовался.

  Лекс тут же разомкнул объятия и признался:   

— Твои поцелуи опасны для меня.  

Такого я точно не ожидала. Его послушать, так я роковая женщина.

  — Из-за Мрака? — уточнила я.

  — Вовсе нет. Они заставляют мое сердце биться чаще.

  — А для энфирнала это, конечно, плохо.

  — Это плохо для тебя. Однажды я не смогу остановиться и это уничтожит нас обоих.

  Я сглотнула ком в горле. Звучит как обещание. Не уверена, что я буду против.

  Никто не может разлучить нас с Лексом. Даже Мраку не под силу забрать его у меня. Потому что он мой. Настолько, насколько это вообще возможно. Мы связаны на всех уровнях бытия – телами, мыслями, душами. Между нами все по-настоящему. Это даже не любовь, а что-то гораздо большее. Предназначение, судьба.

   — Не переживай, — Лекс погладил меня по щеке. Так как на нем были перчатки, Мрак не возражал. — Однажды у тебя получится. Мы будет тренироваться.

  — Не стану скрывать, такие тренировки мне по душе, — усмехнулась я.

   Но пора было заняться делами. Их скопилось немало. Лекс был настроен поймать Кудесника. Он порядком всех достал. И в этот раз я могла помочь. После нашей второй встречи мне все-таки удалось запомнить его внешность. Думаю, это случилось благодаря Мраку. Он сделал меня сильнее.

   — Составим портрет Кудесника, это поможет его найти, — сказал Лекс. 

    Видела я, как составляют эти портреты. Этим занималась женщина-энфирнал. Чем-то ее действия были схожи с тем, как Джаспер считывает людей. Она тоже работала через прикосновения. Только она еще была отличным художником. Подсмотрев в чужом разуме образ, она изображала его на бумаге.

  Я опасалась подвергаться этой процедуре. Прикосновение Джаспера мне категорически не понравилось.

  — Не переживай, — подбодрил Лекс, — это не больно. Ты ничего не почувствуешь. Просто погрузишься в небольшой транс.

    В любом случае выбора у меня не было. Кудесника необходимо остановить, пока он не навредил кому-то еще.

  Художницу звали Эстиола. Она была энфирналом среднего возраста. Десять лет как приняла Мрак. Прямо юбилей. Все это она рассказала о себе, пока готовилась к сеансу.

  — Мы просто сядем друг напротив друга, — объяснила она. — Возьмемся за руки и закроем глаза. Ты представишь внешность чародея как можно подробнее, я ее увижу, а потом нарисую. Это займет полчаса, не больше.

   У нее был спокойный голос уверенного в своих словах существа. Но я знала – это просто равнодушие. Энфирнал ее возраста уже потерял эмоции.

  — Постарайся расслабиться, — попросила Эстиола. — Твои чувства чересчур сильны.

  — Я попытаюсь, — кивнула я.

   Эстиола взяла меня за руку, и мы закрыли глаза, но длилось это недолго. Буквально через минуту она заявила:

  — Нет, я так не могу, — и отпустила мои руки. — Ты слишком громко чувствуешь, это сбивает. Я в состоянии думать только о твоих эмоциях.