спешно завершать, хватать шкатулку и бежать следом за племянником императора в портал. Быть может, оно и к лучшему.

***

Ближе к вечеру, когда мы с ведьмами собрались в импровизированной тюрьме Ребекки, я пересказала девочкам суть беседы с управляющим гномьего банка. Речь шла, разумеется, о шкатулке.

Говорить о любовном проклятье я не планировала даже Игнату, поскольку прежде всего я наемник сотрудник с определенными задачами, которые прописаны в контракте о найме. Вот раскрыть заговор — мое дело, а вещать повсюду о любовном проклятье — не мое.

Впрочем, врать не стану, после того занимательного разговора с гномом я взглянула на Ланфорда иначе. Мага я пристально осмотрела на предмет остаточных чар и плетений. Таковых не обнаружилось, что могло означать лишь одно — никакого проклятья нет, а гибель женской части имперской семьи ничем не связана, кроме цепи трагичных случайностей.

Могло, конечно, быть такое, что дальнего предка Ланфорда прокляли, а негативные последствия передавались по наследству. Но даже в таком случае на маге можно было бы усмотреть плетения, коих не наблюдалось.

— Значит, шкатулка своеобразная карта. Только куда она приведет? Не думаете, что это может быть ловушка? — поинтересовалась Касьян, которая растянулась поверх подушек на широком диване в гостиной импровизированной тюремной камеры.

Сама заключенная в это время сидела на небольшом пуфе и внимательно рассматривала шкатулку. Взгляд ее скользил по вязи символов, а пальцы осматривали корпус в попытке отыскать тайный замок. Таковой обнаружить, увы, не удалось.

— Анчутки знатные обманщики. — согласно кивнула Ребекка. — Впрочем зачем ему это надо?

— Кто же его знает? — вздохнула я. — В этой истории загадок больше, чем ответов. Жила была женщина в другом мире, а затем получила дар и ушла жить в чащобу. И было бы все хорошо, да только случилось страшное — маги решили получить ведьм, скажем так, в безвозмездное пользование. Ведьму пленили. Вот только через некоторое время она озлобилась настолько, что решилась заключить сделку с чем-то ради еще большей силы, после чего, предполагаю, в ее сердце и поселилась тьма. Вот что может вынудить ведьму, которая не может не осознавать, что за силу придется платить, пойти на такой шаг? Да еще и мстить начать.

— А что толкает любого из нас на необдуманные поступки, оправдания которым нет? — вздохнула Ребекка. — Любовь, конечно же. Из любви и ради любви существа на какие только преступления не идут.

— Из любви заговор устраивать? — хмыкнула я недоверчиво.

— Обиженная женщина, любовь которой предали, и не на такой шаг решиться. — отозвалась ведьма тоном, за которым стояла история.

Впрочем, разве может ведьма мстить императорскому роду из ненависти? Действующий правитель в те времена еще даже не родился веков так много. Так при чем же здесь они?

Нет. Не складывается.

— Быть может ее сумасшествие просто достигло пика, а мы лишь оказались в неподходящее время в неподходящем месте. — предположила в свою очередь Касьян. — И здесь даже как такового мотива нет, потому что дело не в нас. Слети она с катушек пару веков назад, на нашем месте оказались бы другие.

Слова Касьян имели место быть, вот только стала бы сумасшедшая ведьма мстить столь лично? Травить магов и лес вокруг их загородной резиденции, внедрять фиктивных невест столь изощренным способом? Не имела я прежде дел с такими, как эта ведьма, но что-то в душе подсказывало — не стала бы. Здесь повод личный.

Личный…так может стоит подойти к вопросу с другого конца? Может стоит взглянуть не на ведьму, а на тех, кто оказался втянут в заговор? Взять того же императора. Его Величество Карсон Эверент при всей его шутливости свой пост не просто так занимает, иначе давно бы его свергли. Ан нет, усмотрел заговор и даже позволил привлечь иномирных специалистов. Но что о нем известно? Да ровным счетом ничего, кроме погибшей жены. О Томасе Ланфорде Эверенте я могу сказать тоже самое. Да и о сыне его тоже, нужно сказать, известно немногое. Я вот до сих пор так и не поняла, чем он занимается.

— Девочки, а вы что-нибудь знаете о погибшей супруге императора?

Не знаю, о чем говорили ведьмы в момент, когда я их прервала, но мой вопрос повис в воздухе. Ребекка и Касьян переглянулись, после чего старшая придворная дама все же вопросила:

— Тебя какое величество интересует?

— А супруг у императора было несколько? — удивилась я.

— Мать Грейстока, Анна Изабель Эверент, погибла в родах. О ней рассказать ничего не могу, — отозвалась Касьян. — Грей и сам ее не помнит. Император же и вовсе предпочитает не вспоминать погибшую императрицу. Говорят, что он ее любил до безумства, поэтому после ее смерти едва не потерял престол. Томас вовремя включился и несколько лет буквально заменял его. Ходят сплетни, что императору пришлось прибегнуть даже к нетрадиционной магии и выпить зелье для врачевания души, чтобы забыть свою первую любовь.

Зелье врачевания душ — вещь столь же редкая, сколько и опасная. Изготовить его практически невозможно, а купить и вовсе нереально. Но все же те, кто очень хочет, своего добиваются. Сама я с ним ни разу не сталкивалась, но поговаривают, что такое зелье способно заставить человека забыть про что угодно.

— Он выпил зелье, чтобы забыть императрицу? — поразилась я.

— Нет, что ты, — вздохнула Касьян. — императрицу он помнит, хоть и никогда о ней не говорит. Обратила внимание, что Его Величество Карсон носит медальон? В нем-то он и хранит фотографию первой супруги.

— Тогда для чего ему зелье? — недоуменно вопросила я.

— Он забыл свою любовь к ней. — произнесла Ребекка. — История та давняя, но помню я ее хорошо, хоть и была тогда совсем девчонкой. То был первый за десять лет балл, прогремевший во дворце империи. Музыка звучала лишь потому, что Его Величество больше не смог выносить боли и решил избавиться от нее. Пожалуй, то было правильное решение для всех нас. Что касается его…император вновь женился через несколько лет после того балла, где и встретил вторую императрицу. Лиллу Ангар урожденную Аннель, позднее Эверент. Ее-то многие и помнят как императрицу, поскольку в браке с ней Карсон был больше двенадцати лет. Погибла она при трагичных обстоятельствах — сход снежной лавины, когда та была на царской охоте. Весь двор наблюдал, как ее погребло под снегом заживо.

— Какой кошмар, — произнесла я.

— С тех пор император больше не женился, а в народе появились слухи о проклятье, преследующем их семью. Они укрепились после того, как леди Розалия Эверент, супруга лорда Томаса, погибла при акте терроризма в Академии. — продолжила