«Я буду играть, как я это делал в «Монако», на фланге, либо на левом, либо на правом, – объяснял он. – Я не Давид Трезеге. Люди не должны ожидать от меня мешков забитых голов». Позже ничем не примечательную игру Анри в Турине списали на его «репозиционирование» на левый край, что якобы притупило инстинкты природного страйкера. По правде говоря, только Венгер видел его, фигурально выражаясь, «спящим» центральным нападающим. Я помню мой разговор с главным тренером «Арсенала» летом 2008 года, сразу же после того, как Самир Насри переехал из Марселя. «Иногда это хорошая идея, – говорил он мне, – попробовать игрока, будущее которого в центре, поставить играть на фланге. Он привыкает пользоваться меньшим пространством для обработки мяча, так как боковая линия эффективно делит пополам площадь, на которой он может что-то сделать; когда вы сдвигаете его в середину, он начинает дышать свободнее и может лучше распорядиться предоставленным пространством». Слова Венгера, сказанные о Насри, можно применить и к Анри, однако я очень сомневаюсь, что именно такой план имелся у Липпи, когда он посоветовал своим работодателям обратиться в «Монако». Это «репозиционирование» Тьерри стало лишь отвлекающим маневром; основной причиной его неспособности утвердиться в Турине были требования, предъявляемые к игроку полузащиты в безопасной среде Серии А в 1990 году. Бланшар как-то сказал мне: «Ювентус» – это команда, где тебя необязательно попросят играть на той позиции, которая для тебя более естественна. Тебе надо встраиваться в тактическую схему, и есть определенная вероятность, что твои качества игрока для нее не подойдут. Тьерри был форвардом, а в «Ювентусе» его поставили слева в полузащите – на этой позиции тебе необходимо существенное упорство, чтобы ты смог выполнить свои функции как в нападении, так и в защите». По мнению Бланшара, Тьерри не был готов: ему бы пришлось научиться защищаться, притом что никто из предшествующих тренеров не учил его этому и не ставил в состав в таком качестве. Вспоминая эти несколько месяцев, проведенных в Италии, Тьерри сам говорил в 2002 году:

«Учитывая его молодой возраст, даже принимая во внимание все, что он сделал на тот момент в «Монако», – добавляет Бланшар, – он все равно был новичком, выражаясь футбольными терминами. Поэтому у него и возникали сложности с адаптацией к предъявляемым к нему требованиям. Когда ты подписываешь контракт с таким весомым клубом, как «Ювентус», ты чувствуешь себя очень гордым, тебе хочется блистать, показать, чего ты стоишь. Поэтому это случается не часто, но все же ты не оказываешься в ситуации, когда ты можешь использовать свои качества по полной и приходится трудно». И действительно, довольно быстро стали возникать сложности, несмотря на предсказания Зидана, что такому «умному, сообразительному и быстрому игроку», как Анри, «в «Ювентусе» станет очень комфортно». Наоборот, в составе своей новой команды Тьерри впервые появился на поле 24 января 1999 года, отыграв последние двадцать минут матча с «Перуджей», где «Ювентус» одержал верх 2:1; затем он вышел в стартовом составе на не слишком судьбоносный ничейный матч Кубка Италии с «Болоньей» – вот, пожалуй, и все, чем он мог бы похвастаться. Исключением, пожалуй, является действительно великолепная игра на «Стадио Олимпико» 17 апреля под проливным дождем – тогда «Ювентус» наголову разбил «Лацио», команду Свена-Ерана Эрикссона. Тьерри забил в том матче два мяча (можно сказать, при содействии вратаря «Лацио» Луки Маркеджани), победу одержал «Ювентус» со счетом 3:1. Но его общий голевой счет составлял лишь три мяча в шестнадцати играх, в большинстве из которых он проводил на поле далеко не девяносто минут.

Все это, однако, не значит, что время, проведенное Тьерри в «Ювентусе», прошло впустую или его можно хотя бы в малой степени считать «неудачей». Это стало первым решением Тьерри как профессионального игрока. Сколько вы знаете двадцатиоднолетних парней, способных моментально заявить о себе в чужой культуре, особенно такой консервативной, как кальчо? Ядро туринской команды не сделало никаких исключительных усилий для новичка, чтобы дать тому почувствовать себя дома, как, впрочем, и для других «пришлых»; другими словами, абсолютно ничего. Тактические установки Липпи и Анчелотти нивелировали все качества Анри-игрока, способного изменить ход игры. Удивительно, что в такой обстановке Тьерри не растерял и на йоту уверенности в своем таланте. Бланшар, который переживал все намного ближе к сердцу, чем его новый партнер, утверждал, что ни Тьерри, ни он «не волновались безосновательно». «Нас не случайно взяли в «Ювентус», – говорит он. – Если ты играл за них, это уже означало, что у тебя были необходимые качества. Да, некоторые вещи ты контролировать не мог – решения, которые принимает тренерский штаб или наш совет, форма команды и так далее; а другие можешь – уровень твоего индивидуального мастерства, вне зависимости от контекста, в котором ты его демонстрируешь и который, кстати, не всегда добавляет тебе вистов. Тьерри и я вообще над этим не задумывались. Для нас главным было пытаться играть и поднимать «Ювентус» как можно выше. В таком клубе, как «Ювентус», поражение не принимается». И давайте не будем забывать, что если Тьерри «провалился», то в тот самый год в Турине провалились все. Вот как он сказал об этом в 2004 году:

«Я помню его растерянность, – вспоминает Бланшар, – когда ему пришлось играть на той позиции… Он не играл в полную силу, не прикладывал тех усилий, которые мог бы приложить. Я с ним об этом говорил. «Скажи себе, что тебе повезло, что ты вообще играешь». Вот как я сказал ему: «Отдавайся полностью. Не думай, чувствуешь ты удовлетворение или нет… это не та проблема. Потом ты сможешь идти, куда захочешь и когда захочешь. Но то, что ты переживаешь сейчас, – это просто уникально, и ты поймешь это позже». Та самая игра, когда он забил два гола в ворота «Лацио», это был его способ сказать: «Когда я полностью интегрирован в игру и люди мне доверяют, я смогу делать великие дела для этого клуба». Но ему не дали на это времени. Я вам так скажу: «Ювентус» больше сожалел о том, что дал Тьерри уйти, чем Тьерри горевал по поводу ухода из команды».

Нельзя сказать, что Тьерри страдал от того, что стал «побочным эффектом» после того, как Липпи сменил Анчелотти в феврале 1999 года. Что-что, а данная перестановка в руководстве сыграла ему только на руку. Слова, сказанные Флораном Малуда позже о своем тренере в «Челси», тогда тоже были правдой: «У Анчелотти такой характер, что он должен быть близок с каждым игроком – и с теми, кто играет, и с теми, кто не играет. Он знает прекрасно, что те, которые не играют, имеют свои мысли на этот счет, но он пытается всех держать вместе». С этим соглашается Бланшар: «Я бы сказал, что Анчелотти был как-то ближе игрокам, чем Липпи. Но его методы были очень похожи на методы Липпи, они одинаково себя вели. Они знали эту команду уже не один год и были склонны верить тому, что они знали, нежели тому, что они знали не очень хорошо». Особенно если эти игроки, которых «они знали не очень хорошо», демонстрировали так мало природной склонности к игре в защите, как это делал Тьерри.