Медленно выдохнув, Арфель позволила себе расслабиться. Все будет хорошо. Она не рассчитывала, что Ричард вмешается, что он рискнет выступить против оборотней. Но сейчас, когда оба целителя были готовы предать происходящее огласке… Все будет хорошо. Для нее. А для Илуора нид Энтана – плохо, и он явно это понимает. Опустил голову, стиснул зубы – готовится признать свое поражение. Или нет?

Неприятно улыбнувшись, нид Энтан вскинул голову и с неясной интонацией произнес:

– Соглашение, пункт седьмой: "Если воин встретит среди людей свою пару, ни закон, ни люди не могут чинить им препятствий". Свободный боец ти-Риэл, готов ли ты под присягой подтвердить, что во время гона я звал именно Арфель Льефф?

– Готов, – широко оскалился оборотень.

– Арфель Льефф, серебряная искра моего сердца, – оборотень легко опустился на одно колено, – наша жизнь едина и неделима, я признаю тебя своей человеческой парой, своей ша-раарти.

– Нет! – крикнула Арфель и в панике повернулась к Ричарду. – Нет же?

Каэль стиснула кулаки:

– Мерзавец. Какой же ты мерзавец. А как же твоя невеста? Не выколет тебе глаза?

Вместо Илуора ответил ти-Риэл:

– Она поймет. К тому же жена – это жена, а ша-раарти – искра сердца, серебряный свет луны. Признать женщину своей ша-раарти означает взять за нее ответственность, но это не равно супружеской связи.

– Ша-раарти не может свидетельствовать против своего то-соэлена, – хрипло произнес Илуор. – Я… Мне действительно жаль, что все так сложилось. К рассвету наши узы обретут полную силу.

– А ритуал? – спросила леди Эзра. – Разве вы не должны обменяться кровью?

– Внутри Арфель мой ребенок, это сильнее любого обмена, – коротко ответил оборотень.

Арфель прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Вот и все. Вот и все. Все мечты, все чаяния. Простая и понятная жизнь – все полетело оборотню под хвост. Кто, кто мог представить, что нид Энтан вспомнит про ша-раарти?! Оборотни уже давным-давно не берут за себя человеческих женщин!

"Но и он меня не замуж позвал, – обреченно подумала Арфель. – Ненавижу".

– Ненавижу, – это она повторила вслух. – Ненавижу вас, милорд, и весь ваш Серый Дол. Ненавижу.

Где-то за окном раздался горестный волчий вой, но травница была слишком поглощена своими переживаниями, чтобы обращать внимание на чужие страдания.

– Я поеду с тобой, – решительно сказала Каэль. – Я твоя сестра и имею на это право.

– А я целитель, – так же непреклонно произнес Ричард, – и готов сопровождать тебя, Арфель, куда бы ты ни отправились.

– Спасибо, – ломким, тихим голосом ответила она. – Я хочу остаться одна. Надо пережить эту потрясающую честь.

Она внезапно подняла взгляд и посмотрела в глаза оборотня:

– Я сделаю все, чтобы вы пожалели о своем решении. Абсолютно все.

Кабинет Арфель покидала в абсолютной тишине.

– Вы омерзительны, – задумчиво сказала Каэль. – Не то чтобы мы могли вас за это винить, все же наполовину вы животное, а это многое объясняет. Но все равно ваш поступок крайне омерзителен даже для того, кто наполовину бессловесная тварь.

С этими словами госпожа Хемм вышла из кабинета, чтобы найти подругу. Если маг-практик правильно понимала произошедшее, то еще не рожденный ребенок одним махом лишился материнской любви.

Когда Каэль вошла в комнату, Арфель сидела на кровати. Травница поджала колени к груди и обняла их руками. Её знобило. Медленно и аккуратно она легла и укрылась краем одеяла.

– Я больше ничего не хочу, – сказала она.

– Это еще не конец, – ответила ей подруга.

– Ты в это веришь? Это странно, потому что я уже ни во что не верю. Почему мы не вспомнили про эти узы?

– Понятию «ша-раарти» больше двух тысяч лет, и, что самое главное, уже лет пятьсот никто не инициировал подобной связи. – Каэль тяжело вздохнула. – И даже если бы мы об этом подумали… Мы ничего не могли бы сделать.

Арфель повернулась к подруге спиной и накрылась одеялом с головой.

– Я планирую проспать до самого рассвета.

– А я планирую прошерстить библиотеку нашего гостеприимного целителя. О ша-раарти писали, и писали довольно много.

– Любовные романы, – невнятно фыркнула госпожа Льефф.

– А вот зря ты так принижаешь развлекательную литературу, – тут же возмутилась Каэль. – Я по жизни оборотней не люблю, но вот книги… Книжные оборотни – они поприятнее настоящих. Так что да, я очень много прочитала о ша-раарти. Было это лет десять назад, но тем не менее. Я точно знаю, что связь нерушима.

Глухо фыркнув, Арфель с ехидцей поблагодарила подругу:

– Ты меня сейчас невероятно утешила.

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату вошла леди Эзра.

– Что-то случилось? – вскинулась Каэль.

– Я пришла усыпить твою подругу. На пару часов, не насовсем.

Серебряная врачевательница наклонилась над постелью и запустила узкую прохладную ладонь в складки одеяла.

– У тебя должен быть выбор, – тихо-тихо шепнула Эзра и вложила в руку Арфель крошечный флакон. – Все имеют право на выбор. Я верю, что Соглашение будет расторгнуто еще при нашей жизни.

– Спасибо, – едва слышно ответила Арфель и прикрыла глаза, позволяя врачевательнице усыпить себя.

Травнице не нужно было вскрывать флакон, чтобы понять, что там. Ей даже не нужно было на него смотреть, она и так понимала, что именно принесла ей Эзра. Сильнейший стимулятор – из тех, что обычно используют боевые маги. Такой стимулятор увеличит ее колдовскую силу в десятки раз и одновременно сожжет ребенка в ее чреве.

«Я не смогу, – с отчаянием подумала Арфель. – Не смогу». Через пару мгновений ее разум заволокла наведенная тьма, и она расслабилась, погрузившись в сон без сновидений.

Илуор нид Энтан.

Во рту поселился омерзительный кислый привкус. Отчаяние и ярость, ненависть и отвращение – узы то-соэлена и ша-раарти развивались почти молниеносно и приносили не самые приятные ощущения. Он даже мог бы поверить в то, что Арфель Льефф его предназначенная. Если бы, конечно, многие века назад не было бы научно доказано, что предназначенных не существует. Пары оборотней подбираются по силе и потенциалу, и это самое разумное, самое правильное, что только может быть в природе.

– Вы понимаете, что вы нежеланный гость в этом доме? – холодно спросил человеческий целитель.

– Вы смеете выгонять нас? – тут же вступил в перепалку ти-Риэл.

– У вас есть жалобы? Соглашение не предусматривает обыденного гостеприимства, – еще суше произнес Ричард.

– Какие отношения вас связывают с Арфель Льефф? Отчего вы столь отчаянно защищаете ее?