– И правда что, – кивнула Арфель.

Каэль отвернулась, а травница вдруг подумала, что «мне он аборт не делал» и «я никогда не делала аборт» все же разные фразы и несут разную смысловую нагрузку. Вопрос вертелся на языке Арфель, но она сдержалась. Было ли ей интересно? Не особенно. Хотела ли она спросить из вежливости? Да какая уж тут вежливость! Такой вопрос ближе к феерическому хамству.

«Когда-нибудь потом», – решила госпожа Льефф и села к столу.

Служанка принесла чай к тому моменту, как подруги уже подчистили тарелки. На щеках девушки можно было заметить подсохшие дорожки от слез. Она, не поднимая глаз, быстро собрала посуду, выставила на стол чайник с чашками и плетеную корзинку, заполненную ароматными сдобными плюшками. Все это было сделано очень быстро и почти беззвучно.

– Мы не собираемся подставлять Дэррика, – бросила ей в спину Каэль.

– А он сам справится, – буркнула служанка. – Ругается сейчас с гостями.

– Ругается? – нахмурилась Каэль и обеспокоенно посмотрела на подругу. – А что они не поделили?

– Не знаю, плохо слышно. Леди Эзра в сад ушла, а господин что-то про целительскую тайну объясняет. Очень громко объясняет. Слишком громко, а с лохматыми так нельзя, – служанка всхлипнула. – Порвут ведь и скажут, что он первым напал.

– Ясно, – коротко произнесла Арфель. – Иди.

Когда за служанкой закрылась дверь, подруги переглянулись и, не сговариваясь, помянули все демонское сонмище.

– Я думаю, что пора расставить все точки, – решительно произнесла Арфель. – Неохота переодеваться обратно, если честно.

– Но придется, – кивнула Каэль. – Две минуты на все про все?

– По меньшей мере мы можем попытаться уложиться, – улыбнулась госпожа Льефф.

За две минуты переодеться не получилось, но за десять – да. Каэль надела амулет поверх блузки и наколдовала зеркало:

– Не особенно красиво, зато безопасно. Помочь тебе?

– Нет, – улыбнулась Арфель и откинула косу за спину, – я готова. Идем? Какова будет наша официальная причина для визита в кабинет господина Дэррика?

– Скажем, что тебе стало лучше и что ты хочешь, м-м-м, уточнить, можно ли тебе, допустим, смешивать настои? – рассеянно предложила Каэль.

– Я и так это знаю, – возмутилась госпожа Льефф.

– Арфель, – выразительно закатила глаза госпожа Хемм.

– Да, точно. Официальная причина, – травница кивнула, – хорошо, пусть будет так.

Несколько минут, и подруги замерли перед кабинетом господина Дэррика. У Арфель здорово убавилось решимости, но она не позволила себе отступить, а потому решительно толкнула дверь и вошла без стука.

– Вы заняты, целитель? – с тщательно отмеренным равнодушием спросила травница.

– Не слишком, – сдержанно улыбнулся господин Дэррик. – Проходите, госпожа Льефф.

Нельзя сказать, что в кабинете сложилась приятная дружественная атмосфера. Напротив, мужчины как будто грозовой ураган призвали – напряженные, застывшие, они жадно выискивали друг в друге слабину. Нид Энтан замер у стола. Его стиснутые кулаки и прищуренные глаза выдавали охватившую оборотня ярость. Ти-Риэл стоял спиной к окну и казался спокойным. Целитель Дэррик сидел за своим столом и, сложив на груди руки, сверлил взглядом Илуора. Их спор явно грозил перейти в рукоприкладство.

– Я бы хотела, чтобы вы называли меня по имени. Оно простое и несложное, – просияла в ответ Арфель и двинулась к изящной софе.

Каэль тенью скользила за подругой. Удерживая на лице маску вежливой заинтересованности, маг-практик скользнула равнодушным взглядом по оборотням и приветливо улыбнулась целителю.

– Только если вы ответите мне тем же. Меня, как вы помните, зовут Ричард, – мягко ответил господин Дэррик.

На самом деле Арфель не только не помнила, как зовут целителя, она этого банально не знала. Но уточнять не стала – зачем окружающим эта абсолютно излишняя информация?

– С большим удовольствием, Ричард.

Подруги присели на диванчик и замерли в одинаково благочинных позах: лодыжки перекрещены, ладони на коленях, спины прямые. Хоть сейчас на чаепитие в магистрат.

– Госпожа Льефф, я бы хотел поговорить с вами, – жестко произнес нид Энтан, отворачиваясь от Дэррика.

– Я по-прежнему не подлежу Соглашению, милорд нид Энтан, – ласково пропела Арфель. – Но хочу поблагодарить вас за амулет, он стал истинным спасением для моей сестры.

Ти-Риэл сверкнул глазами и вкрадчиво осведомился:

– А разве прилично избавляться от подарков?

– О, вы знаете, последнее время понятие приличий сильно переоценивают, – безразлично бросила госпожа Льефф. – Называя те или иные действия "неприличными", люди зачастую имеют в виду, что им неудобно чужое мнение. Или чужие действия. Нелюдей это тоже касается.

Илуор одним жестом приказал ти-Риэлу заткнуться и повторил:

– Я желаю говорить с вами, госпожа Льефф. Это важно и довольно срочно.

– Только говорить? – с интересом уточнила госпожа Льефф. – Видите ли, я не могу остаться с вами наедине. Это никак не возможно. Не буду разводить излишних тайн, сейчас я лечусь от внезапной и ничем не обоснованной потери памяти. Есть вероятность, что кто-то сделал со мной нечто ужасное. Так что вам не удастся убедить меня довериться вам. Кто-то уже обманул мое доверие, милорд.

Оборотень прикрыл глаза, шумно выдохнул и процедил:

– Я могу гарантировать вашу безопасность.

– О, так вы можете поклясться в том, что никогда не причиняли мне вред? – с тонкой усмешкой спросила Арфель. – Вы дадите полноценную магическую клятву?

В кабинете повисла мертвая тишина. Каэль с интересом наблюдала за сменой эмоций на лице ти-Риэла – злость, раздражение и обреченная покорность. Арфель же не отводила взгляда от нид Энтана – упорство, решительность и смирение. А Ричард Дэррик умудрялся присматривать за всеми одновременно. Его левая рука лежала на стеклянном шаре, и госпожа Льефф готова была поспорить на все свои сбережения: целитель мог вызвать стражу в любую секунду.

– В чьем присутствии вы желаете говорить? – оборотень почти рычал, и Арфель, чуть пожав плечами, спокойно ответила:

– В присутствии Ричарда, потому что он исцелил мое тело, в присутствии леди Эзры – она лечит мой разум, и в присутствии Каэль Хемм – она хранит мое спокойствие. Три драгоценных человека, без которых я не представляю своей жизни, милорд нид Энтан.

Оборотень коротко выдохнул и с кривой усмешкой произнес:

– Выбор мне не предоставлен, верно?

– А мне он был предоставлен? – подалась вперед Арфель.

Илуор переменился в лице:

– Вы на что-то намекаете?

– Мне кажется, – нарочито равнодушно произнесла Арфель, – госпожа Льефф говорит прямо. Очень прямо и недвусмысленно. Здесь все присутствующие знают о том, что некий оборотень совершил преступление. Нарушил Соглашение. Не так ли?