– «Некий оборотень» не столь виноват, – внезапно заговорил ти-Риэл. – Возможно, есть другой претендент на роль козла отпущения?

– Здесь не хватает леди Эзры, – уверенно сказал целитель Дэррик. – Ведь ты, Арфель, хочешь видеть ее сейчас?

В действительности Арфель не хотела видеть серебряную врачевательницу. Травница не считала ее «драгоценным человеком», но признавала, что леди может быть полезна. Эзра хочет возвыситься в глазах своих коллег, а потому будет безжалостна и беспощадна к оборотням. Тем более что этот ти-Риэл прямо намекает, что в безобразии участвовало двое.

«Ох, никто не слышал об оргиях в исполнении оборотней. Только бы не выяснилось, что на отцовство могут претендовать двое мужчин. Этого моя психика может не вынести», – мысленно посетовала Арфель. Но вслух она сказала совершенно иное:

– Да, Ричард. Я была бы рада, если бы она сейчас пришла.

– Я послал ей весточку. – По пальцам целителя скользнуло несколько колдовских искр. – Она спешит изо всех сил. Кто-нибудь желает выпить?

– Я, – безо всякого стеснения произнесла Каэль. – Обожаю вино.

Арфель с беспокойством проследила взгляд ти-Риэла – он пристально наблюдал за госпожой Хемм. И если бы оборотни могли воспламенять взглядом… Что ж, переданный Каэль амулет осыпался бы пеплом.

– Пока леди Эзра спешит к нам, мне бы хотелось прояснить один вопрос, – негромко произнесла Арфель. – Как работают эти амулеты?

– Вы спрашиваете про причины, которые побуждают оборотней дарить их? – нахмурившись, уточнил Илуор.

– Я спрашиваю про механизм защиты, – покачала головой госпожа Льефф. – Как показала жизнь, Соглашение не способно остановить бесчестного, жестокого и подлого оборотня. Можем ли мы предположить, что вся раса двуипостасных бесчестна? Разумеется, нет. По одному паршивому козлу все стадо не судят. Это человеческая поговорка. Но ввиду произошедших событий я хочу знать, что будет с оборотнем, который возжелает изнасиловать мою сестру.

– Я не думаю, что термин «изнасиловать» уместен, – хрипло произнес ти-Риэл.

– Отчего же? – наигранно удивилась госпожа Льефф. – Соглашение запрещает человеческим женщинам говорить «нет». Но говорят ли они «да»? Впрочем, это тема совершенно иной дискуссии. Но зато подаренный амулет позволяет сказать «нет». И если женщина говорит «нет», а мужчина все равно принуждает ее к сексуальной близости – это изнасилование. У оборотней не так?

– Вы правы, – коротко произнес Илуор и бросил ти-Риэлу: – Замолчи. Амулет не позволит оборотню совершить проникновение, если говорить околомедицинскими терминами.

– В медицине это называется иначе, – не смолчал целитель Дэррик.

В этот же момент отворилась дверь и в кабинет вошла леди Эзра. Она действительно спешила, об этом говорили ее порозовевшие щеки и сбившееся дыхание.

– Вышла за рожком мороженого, – коротко выдохнула врачевательница. – И узнала, что у нас намечается прелюбопытнейшая беседа. Полагаю, раз милорд и его любезнейший спутник остались после обеда, да еще и найдены мною в такой компании… Один из вас насильник, а второй практикует ментальную магию. Что объединяет вас в одну группу: вы преступники.

Леди Эзра создала себе кресло, уселась, расправила юбку и со смешком добавила:

– Но вам, милорд нид Энтан, ничего не грозит: лунного князя судить не будет никто.

– Я еще не коронован, – криво усмехнулся оборотень.

– Заготовку тоже не осудить не позволят, – отмахнулась врачевательница. – Так как это произошло? Госпожа Льефф оказалась настолько привлекательна, что во всем Ондиниуме не нашлось никого прекрасней? Или вас заводят недоступные женщины и по всей Империи таких, как наша травница, наберется с полсотни?

Нид Энтан медленно поаплодировал и задумчиво произнес:

– А вы не думали, что вас не любят коллеги не из-за вашего пола, а из-за вашего характера?

– А вы не думали, что мой характер – это следствие отношения ко мне моих коллег? – эхом откликнулась Эзра.

– Тем не менее леди сформулировала предельно четко, – жестко произнесла Арфель. – Вы с утра носили такой план – согласить меня? Вы подсели ко мне в кофейне, хотя были свободные столы. И женщины, готовые не сказать вам «нет». Что произошло между нами? Почему моя память была заменена?

Оборотень коротко и зло усмехнулся, после чего заметил:

– А вы умеете мстить, госпожа Льефф.

– Моя сестра обладает исключительным талантом, – с легкой улыбкой произнесла Каэль и кончиками пальцев приласкала амулет. – Она умеет выбирать правильные слова для правильного времени. И да, иногда слова ранят.

Илуор отошел к книжным полкам, подхватил какую-то невзрачную книжицу и, не глядя ни на кого из присутствующих, произнес:

– Во время патрулирования границы я был ранен. Целитель, сопровождавший наш отряд, был некомпетентен. Увы, среди оборотней мало врачевателей, а среди людей мало тех, кто хочет работать с оборотнями. И Соглашение никак не регламентирует этот момент.

– Я вам очень сочувствую, – сухо произнесла Арфель. – Вы выглядели болезненно, это верно. Но сейчас вы явно здоровы, набрали вес.

– Это мышцы, – чуть нахмурился оборотень.

– Поверьте травнице: и мышцы, и жировые отложения называются одним словом «вес», – госпожа Льефф обозначила короткую улыбку. – И я по-прежнему не понимаю, чего вы хотите добиться. Напомнить о том, как славно вы нас защищаете? Так мы и так это помним. К тому же выгода Серого Дола очевидна: Империя стоит между вами и отравленной демонической землей.

Отбросив книгу на полку, оборотень покачал головой:

– Если вы всем так сочувствуете, госпожа Льефф… Жаль ваших пациентов.

– Мне больше жаль себя, – усмехнулась Арфель. – Я бежала к вам на выручку, неслась, торопилась, переживала. Я думаю, что моя память была подменена именно в ту ночь, когда я «якобы» спасала вашу жизнь.

– Верно. – У оборотня заострились скулы и глаза налились внутренним светом. – Как я уже сказал, целитель был некомпетентен и я ослаб. В крови гуляла демоническая отрава, которая убивала мое тело. Оборотни практически не болеют – оттого и целителей так мало. Наш организм способен принимать самостоятельные решения. Я сорвался в гон.

– Как юный оборотень, которого не выпускают за пределы Серого Дола? – с истинно научным интересом уточнила леди Эзра.

– Да, – коротко ответил Илуор.

– И вы не могли его переждать? Перетерпеть? Если я правильно понимаю, ваша кровь, образно выражаясь, горела. И ее пламя выжигало отраву. – Ричард потер переносицу и продолжил: – Соответственно, прекращение гона в каком-то смысле даже наносило вред вашему здоровью. Во время совокупления пламя гаснет, в вашем случае это означало, что отрава останется в крови.

– Мне повезло, – спокойно ответил нид Энтан. – Гон продлился достаточно долго, чтобы отрава сгорела.