катеров. Корабли взывали — подальше от долины, накрытой хмарью, пепельной каши и ручейков, тянувшихся по обшивке.

Зябко поведя плечами, димп нырнул в сумрак непогоды. Позади, отсекая далекий женский крик, с сердитым шипением закрылся переходник рейдера.

***

На втором руднике план дал сбой. Вроде песни, заведенной во славу и оконченную за упокой. Или великая Талла неправильно провела рекогносцировку, или захотела расстаться с жизнью — не суть. Операция стартовала на оптимистической ноте, а закончилась хетчем. Винить некого, искать причины — бессмысленно.

Николай прибыл на планету, шквальным огнем подавил внешнюю защиту, узконаправленными скальпельными залпами вырубил автоматику систем безопасности. Разобрался с техническим фактором и персоналом на минимуме усилий. Работавшие в комплексе люди и нелюди решили, что новый день важнее застрахованного имущества, и дали деру. Охотник проник на территорию рудника, подчистил хранилища и спокойно организовал транспортировку 34 контейнеров к грузовозу. Занял позицию у грузовой аппарели, и на том красота закончилась.

Почувствовав внезапную стылость воздуха — своеобразное затишье перед бурей, он коснулся рукояти лима и пригнулся, ведомый предчувствием.

Площадку, куда прибывали грузовики компании, ограничивали сталебетонные блоки, разлинованные черно-синими полосами, и далее горные хребты, ощерившиеся зубьями скал; кое где среди камней поблескивали островки снега. Пейзаж на троечку… Пяток гравикаров, штабеля серебристой тары — цилиндров, составленных у черно-синего бордюра, миниатюрные валы заправочных трубопроводов, неисправное горнодобывающее оборудование — в целом, достаточно просторные лабиринты площадью в десяток тысяч квадратных метров.

Позади, за спиной димпа, злобно шипел комбинат — шесть куполов, составленных равнобедренным треугольником. Гигантские шляпки загнанных в камни грибов, из чьих вершин периодически били струи пара — детища вентиляционных мембран.

Танталовое чудовище умирать не собиралось. Блистало ядовито-желтыми глазницами оконных бойниц. Местами желтые огни сменили алые вспышки пожаров; пламя неохотно уступало промозглой погоде и уцелевшим пенообразователям.

— Хоть погреюсь, — буркнул Николай, щурясь на трепыхание костров. Предчувствие опасности слегка отступило…

Куст взрыва расцвел не далее, чем в пятнадцати метрах от грузовоза. Ударной волной Охотника крутануло по часовой, шарахнуло об аппарель и бросило наземь.

Глава 14

Радуга стала одноцветной — неприемлемо красной.

Где лим? Пытаясь избавиться от марева боли, Николай пошарил рукой по бетонке… Выругался; под грохот артобстрела пальцы лизнул раскаленный осколок.

Уцепился за металл сходней, подтянулся. Излучатель найден — у самых колес гравикаров, тяжело заползавших в корабль. Ощутив в руках успокоительную тяжесть «Марк — VI», глянул по сторонам. Лучше бы не смотрел.

Сквозь вуаль бетонного крошева, оседавшего на поле, просматривались терзаемые разрядами блоки ограждения. Секции периметра одна за другой исчезали в вихрях энергии, уступая место приземистым силуэтам, что с лязгом пробирались через завалы.

Танки. Среднего класса, для боев на пересеченной местности и зачистки территории. Пехота.

Каким-то образом на планете объявились мобильные части федеральной гвардии. Не даром комплекс столь резво сдался… Из расчета, что поблизости располагалась военная база, не засвеченная в официальных сводках, либо секретный объект департамента обороны. Натравленные федеральным Советом они раскрылись во имя уничтожения альфа-противника.

— Замечательно. — Николай пересчитал силуэты пехотинцев, мелькавшие за пламенем. Очередной танк выплюнул голубоватый шар энергии, метеором прочертивший гарь и дым. — Просто великолепно, б…

Вдавив гашетку, метнулся к баррикаде, образованной развороченной бетонкой.

Кинжальные залпы рассекли пространство в опасной близости от тела. До укрытия метра три…

Он извернулся, пропуская луч, и скатился в траншею, прорытую танковым зарядом. Перед глазами поплыли милосердные круги: затмили хетч, что плюс. Убрали из действительности грузовой транспорт — минус. Необходимо определить время, оставшееся до завершения погрузки…

Взрыв плеснул в траншею волной гальки. Пехотинцы лупили от души; рано или поздно зацепят…

Свист и рев наполняли горевший воздух.

Бросок вверх. Свечкой взмыв над землей, Охотник прицельными залпами обработал левый — ближний к грузовику — фланг противника и рухнул вниз. Рыбкой переметнулся к следующему укрытию: скорости придал ряд плазменных взрывов. Опаленный, полузадушенный черным пропеллером ткнулся в борт неведомой машины и накрытый шатром огня скорчился у массивного трека гусеницы.

«Последний приют», — металась в голове шальная мысль. Кстати, почему за громом пальбы не приходит смерть? Враг разошелся не на шутку, так и сыпет, а результат — нулевой. Ведь куда-то пехота стреляла…

Николай приподнял голову, выглянул на оперативный простор… Справа — от куполов рудника — к нему прорывался силуэт, упакованный по полной боевой программе. Выделывая немыслимые па, лавировал меж огненных барьеров…

Талла; на миг ее лицо возникло среди дымных всполохов. Ошибки нет — она продолжала стремиться к встрече с Даром.

Взрыв, багрово-черным экраном развернувшийся за амазонкой, швырнул ее вверх. Черной птицей она взмыла к небу, перевернулась и пропала в пылевых облаках. В попытке узнать судьбу женщины Николай приподнялся…

Движение цели зафиксировал стрелок-оператор МРТ-12. На дисплеях наводки картинка в три приема стала портретной. Камеры выхватили из хаоса боя голову Кор Рона. Оператор почти ласково примостил ладонь на клавише пуска. Ему дадут золотой шеврон, а лучше нет — повысят…

Выстрел.

***

Планета ей разонравилась. Талла, стиснув зубы, продвинулась к едва различимым катерам. Противник наградил болью, взрывом сломал точность маневра. Но она привыкла к играм со смертью — сохранила пульсатор, остатки рассудка и волю, которая помогла сдвинуться с места.

Гвардейцы переключились на Дара в ярком намерении испепелить. Лучший момент, чтобы бросить тело в рывок и напоследок стрельнуть по формам.

Два излучателя, с противостоявших фронтов, заработали в унисон. Результаты впечатляли: пехотинец попал Талле в бедро, чем превратил ее движение в кувыркание по камням; она засадила разряд в плечо. Рука бойца, финальным усилием замкнув гашетку, отделилась от тела — рассыпая веер лучей, совершила три-четыре оборота и знатно проредила линию пехоты. Волей прихотливого случая запустила росчерк энергии в канал танкового ствола.

Мироздание дыхнуло жаром.

Димп перестал искать взглядом Таллу, повернулся — на отпущенный судьбой угол.

***

Оператор МРТ-12 от усердия прикусил губу. Так и умер.

Танковый заряд контактировал в стволе с посланцем лима, подорвался и обратным ударом вышиб затвор орудия из креплений. Прорвавшаяся в кабину огненная струя накрыла снарядные ячейки…

— Хороший факел, — кивнул Николай. Он не имел отношения к безвременной кончине машины, но испытал определенное удовлетворение.

Фигура Таллы возникла из ада, преодолела метра три и рухнула… на пути предполагаемого отступления. Ввиду долгожданного окончания погрузки Николай устремился к флагману — до того, как черная амазонка распласталась средь обломков.

Неведомым усилием женщина продвинулась еще на метр. Поднялась и опала рука… Надежда и спасение.

«Пехтура не промажет», — отрешенно констатировал Николай. Он чувствовал, как рамки электронных визиров сошлись на контуре федеральной цели.

Пальцы дрогнули на спусковых