Влад молча поставил перед Василисой какао и подвинул ей блюдо с остатками утренней выпечки.

– Что случилось, Васют? Чем ты так взбудоражена?

Стася тихо подсела к столу и тоже получила кружку, полную ароматного напитка, и жест в сторону плюшек.

– Гости у вас с утра уже были?

Лисица медленно и с наслаждением отхлебнула горячую жидкость, прищурившись от удовольствия.

Влад сел напротив. Задумчиво постучал пальцами по столу.

– Она через вас пролетела? Снова?

– Если бы все так просто. Влад…

Лисица быстро взглянула на Стасю, словно спрашивая его разрешения. Тот кивнул утвердительно.

– Ты зачем ее сюда пустил? Она же… – Василиса подчеркнуто повела носом в сторону Стаси, – понять может все. А это же… сам знаешь. Прошел почти месяц.

Настасья вцепилась обеими руками в свою кружку.

– Она не почуяла ничего. С того самого дня, как их с Семой у камня нашли, у нее нет чутья совершенно. Так что не дергайся. А она что, уже раскричалась?

Василиса подцепила тонкими пальцами плюшку, милостиво оставленную детьми (пирожки с начинкой они смели напрочь) и, откусив, продолжала:

– Ты уже слышал, наверное. Тигров стало вдруг очень много, чтоб у них хвост облез, чтобы блохи заели. Их не видывали десятилетиями, а тут вдруг пожаловали. Будто случайно приходят в поселки, якобы просто проездом. То колесо прохудилось у них, то машина застряла, или просто водички попить. С людьми разговаривают, спрашивают. Даже деньги дают за простые расспросы.

Влад бросил осторожный взгляд на Настасью. Очень внимательно слушает, вопросов не задает, удивления не показывает. Умница, детка.

Поймала его глазами, выразительно посмотрела, зачем-то кивнула, да так, чтобы лиса этот жест ее точно увидела. Браво, Настенька, берет тебя Беринг в разведку.

– Что рассказывают? – нарочито-спокойно и даже как будто весело произнес, разворачивая поднос на столе. С его стороны выпечки было побольше.

– Всякое неприятное. И про человечку твою, – быстрый взгляд в сторону Стаси, та только плечами пожала, – и про детей. Дескать, это бастарды твои незаконнорожденные, мол, собрал выродков по мирам, что с иномирянками наплодил, а наследниками им не быть все равно.

Ноздри Беринга затрепетали, он даже слегка побледнел, Настя подвинулась, успокаивающе погладила его руку, он подхватил ее пальцы, нежно взглянув и поцеловал. Девушка в ответ улыбнулась. Получилась почти что семейная сцена.

– Ты сама-то что думаешь?

Василиса допила какао, прислушиваясь к звукам сверху. Дети спускались.

– Беринг, мы тебе верим. Что сочтешь нужным, то и делай. На лисье племя можешь рассчитывать. Только… Мой тебе все же совет: изоляцию вашу заканчивайте, отсутствие информации порождает все это. Как журналистка тебе говорю. Что хочешь делай, но отпуск твой подходит к концу.

Лавина из маленьких, но решительных любителей загадочного купинада сорвалась с лестницы: топот детских ног, смех и возня.

Василиса решительно поднялась, протянула руку Берингу.

Стасе лиса просто кивнула, накинула шубку на плечи, и привычно командуя шумной ватагой выскользнула из дома, осторожно закрыв дверь за собой.

Беринг встал, подошел быстро к окну, наблюдая отъезд микроавтобуса, сопровождаемый пританцовывающей собакой до самой границы поместья.

– А Ванька где?

– Ты не заметила? Он сначала подслушивал, потом проскользнул первым в автобус, шельмец. Победитель гонки за купинад среди малышни.

– А что такое этот… купинад?

Беринг вдруг рассмеялся.

– Это просто лисья шутка. Я думаю, Васька купила конфет или леденцов и выдаст их с умным видом, назвав купинадом. В ее, кстати, репертуаре, затейница.

– Она действительно журналист?

Он внимательно посмотрел на Настасью, о чем то задумался.

– Знаешь, а пойдем погуляем. Все равно мои планы на утро ты вероломно разрушила. Не оправдывайся, я понимаю, тебе все это нужно было переварить. Ну как, ты готова?

Погулять? Да, она совершенно забегалась в этом маленьком мире их дома. Ваньку Влад с собой часто брал в вылазки свои, девочки гостили у лис, а она… Она копалась в переживаниях и осваивала роль домохозяйки.

23. Особенности браков среди оборотней

Снегопад, ненадолго затихший, с новой силой обрушился на Белогорье.

Безветрие, сказочная тишина и медленно падающие ажурные хлопья белоснежного облака.

Если рассматривать небо, подняв голову и ловя языком эти кусочки, то кажется, что оно падает на землю. Медленно, неукротимо и бесконечно.

Они шли по уже едва видимой лесной тропинке, в направлении, известном одному только Берингу. Шли и молчали, каждый о чем-то своем.

– Ты не простудишься?

Сказал и остановился рассматривая ее очень пристально. Странно, Стася думала, что глаза у него темно-карие. А на фоне сияющей белизны зимнего леса они оказались зелеными. Темными, как сама чаща лесная, и такими же загадочными. Она рассматривала его, совершенно забыв о приличиях, подойдя вплотную, и вдруг обнаружила (совершенно внезапно), что он ее тоже рассматривает. Сверху вниз, очень медленно наклоняясь.

Со скоростью неба. Вот глаза стали ближе, вот дыхание коснулось ее лица, согрев губы. Она зачем-то закрыла глаза, потянувшись вперед.

Это не было поцелуем. Нечто другое, наверное волшебство. Медленно, чувственно, Влад рассказывал ей историю. О такой долгожданной любви, сложной и даже опасной. О своих всех надеждах, о долгих годах без нее. Как он боялся сейчас ошибиться и потерять. Чем рисковал и от чего уберегал ее.

Стася вдруг все поняла, бессловесно, вот так – только чувствами. Его руки сжимали девичьи плечи, он смотрел на нее, она знала. Приоткрыла глаза – убедилась: смотрел неотрывно и жадно.

Словно себя заставляя, медленно, с огромным трудом оторвался, полыхнув темной зеленью колдовских своих глаз. Притянул к себе, обнимая, в себе утопив.

– Настенька, я не испугал тебя?

Головой покачала в ответ. Было тепло и спокойно, по-настоящему. Он открылся сейчас, показал себя, не таясь, не скрываясь. Этот Беринг был еще лучше того, идеального.

Ее Беринг.

– Что мы будем делать теперь?

Очень важный вопрос, несомненно. Только она не понимала, что хотела бы услышать в ответ.

– Дальше гулять, – Влад усмехнулся одними глазами, как умел только он, отпустив ее на свободу. – И я тебе кое-что расскажу.

Она кивнула, о чем-то задумавшись, ловя рукой снежное волшебство.

– Сказку?

– Наверное, да. В твоём мире все, что ты видишь здесь – сказка.

Да уж, с этим и не поспоришь.

Взял ее за руку, согревая остывшие пальцы.

– В тридевятом царстве…

– Это место пролистываем с пометкой “прочли”.

– В старой доброй Урсулии жили-были волшебные жители. Так лучше?

Улыбнулась чему-то. Со времени их самого первого поцелуя она изменилась. Влад видел рождение женщины в своем доме. О чем-то мечтала, к чему-то прислушивалась. Это была уже не та решительная милашка со смешными косичками.