Следом за ними убежала Изабель. Юрг покосился на Змея, скривился, словно ему вместе с плохим настроением выдали телегу лимонов, и ушел.

Я тоже собиралась упорхнуть. Впереди первые выходные!

Но стоило взяться за ручку, как меня развернули, дверь с хлопком закрылась, а я оказалась спиной к ней, прижатая к деревянному полотну. По обе стороны от моей головы легли ладони Змея. Он наклонился и тихо сказал:

– Попалась, мышка!

Его дыхание выжигало кислород между нами. Васильковые глаза были совсем близко. Яркие, как летнее небо, глубокие, как омуты. Стейн почти касался моих губ своими.

Я судорожно сглотнула. Парни в моей жизни были: одобренные родителями. Они ухаживали, приглашали на свидания. Случались и поцелуи. Но их поцелуи никогда не вызывали ничего подобного тому, что я чувствовала рядом с теневиком…

Змей склонился к моему уху и прошептал:

– Расскажи мне сказку, мышка.

Что? Какие сказки?

Я заморгала, пытаясь привести в порядок мысли.

– Сказки в библиотеке, – пробормотала я.

– Этой точно нет.

Стейн снова смотрел в глаза, а мне некстати вспомнилось, что мы с ним слегка женаты. Может, в этом причина моих чувств к нему? Какой-то побочный эффект от древнего обряда?

– Сказка про близнецов. – Змей отодвинулся, но не спешил убирать руки. – Жили-были два близнеца, оба с нейтральным даром, бытовая магия. Но не только. Имелся у них и второй дар.

– Не дар, – тихо призналась я, – проклятие.

Отправившись на поле, я знала, что Стейн поймет. Но в глубине души все равно тлел уголек надежды. И теперь его загасили, залив вспыхнувшей в васильковых глазах злостью.

Змей замер, глядя в упор. На его щеках выступили желваки.

– Какого беса ты молчала, Мартина?

– Это не запрещено правилами, – не знаю зачем напомнила я.

– Потому что нормальные проклятия, мышка, вредят только проклятому! – Змей стукнул кулаком о дверь.

Я вжалась в дверь, опасаясь получить полную шею заноз, и выдала то, что крутилось в голове:

– У тебя хобби двери портить?

– Есть такое увлечение, недавно появилось… – Стейн медленно выдохнул, его губы скривила усмешка. – Проклятие – это причина? Причина, почему тебе так надо было попасть в команду?

– Да. – Я грустно улыбнулась.

– А что, обычным способом, обратившись к проклятийнику, неинтересно? – раздраженно уточнил Змей.

– Интересно, только я не первая проклятая в семье. Маги, которых смогла найти моя семья, ничего не смогли с этим сделать, – в тон ему отозвалась я. – Все, что они могут мне предложить, – уютный склеп.

Стейн нахмурился.

– Уединенный домик со всеми удобствами, где я проведу всю жизнь, дабы не причинять излишней правды окружающим, – исправилась я.

Змей насмешливо выгнул русую бровь.

– Склеп на двоих?

– Нет, – я отрицательно покачала головой, – брата отец не собирается никуда запирать.

Непонятно почему, но в домик родитель отправлял только меня. Интересный подход. Правда – плохо. Ложь – нормально?

– Тени и солнце, мышка, – неожиданно рассмеялся Стейн, – ты безо всякой правды меня с ума сведешь!

Замолчав, он наклонился и, легко коснувшись губами уголка моего рта, улыбнулся. И осторожно, словно боясь спугнуть, поцеловал. Мягкое прикосновение чуть обветренных губ, от терпкого древесного аромата кружится голова, ноги становятся ватными, а руки сами ложатся на его плечи, запутываются в его волосах. Его ладонь на моем затылке…

Слегка прикусив мою нижнюю губу, Стейн, лаская, проводит по ней языком. Углубляет поцелуй. Я окончательно теряюсь, рассыпаюсь сверкающими осколками…

Стук в дверь и насмешливое «Нет, я все понимаю, весна, но вы хоть стол отдайте!», сказанное рычащим голосом горгульи, заставило нас разорвать прикосновение.

В коридор я выходила, на ходу приглаживая волосы. Змей заново завязывая шнурок на затылке. Хвост я ему, как оказалось, распустила… пока мы целовались.

Горгульи тренера, подпирающие стенку у двери, оскалились, явно заподозрив что-то другое. Но мама не зря пытала меня этикетом. Я сделала вид, что совершенно не понимаю, почему у них сезон проветривания клыков открыт.

Едва стадион остался позади, Змей утащил меня к скамейке в тени раскидистого дерева и потребовал рассказать, откуда у нашего семейства проклятие. Я выложила все: и про отца, и про домик, и про предыдущих проклятых. И про нашу с Ненси попытку ограбить семейный архив.

– Обязательно посмотрим ваш архив, – кивнул Змей.

А я перешла к защите от проклятия. В конце описала свою попытку установить защиту прямо на свои руки и ее провал.

– Тебе нужно прикасаться, а брату нет? – уточнил Стейн.

– Да. – Я поправила перчатки.

Змей нахмурился, проследил за тем, как тройка парней с радостным гиканьем несется в сторону ворот.

– Странно, – васильковые глаза блеснули азартом, – проклятия у близнецов делятся поровну. Если он может, значит, и тебе перчатки уже не должны помогать. К тому же… твой братец, похоже, неплохо контролирует свое проклятие.

Я вспомнила, как Бернард подбирался к парням, и кивнула. Он контролирует…

– А почему я не могу? – Я пошевелила затянутыми в ткань пальцами.

– Возможно, он больше знает, – предположил Змей. – Или у него проклятие проявилось раньше.

– Почему? Мы же близнецы? – У нас все одинаковое, почти. – Правда, Бернард всегда рос быстрее меня. Обычно девочки растут быстрее, а у нас все наоборот. Мама говорила, это из-за того, что я родилась крохотной и слабой. Поэтому он всегда меня обгонял… Но ведь такого не должно быть!

Я взволнованно подскочила со скамейки. Змей поднялся следом, поймал меня в объятия.

– Папа четко сказал: первые признаки проклятия начнут проявляться через тридцать четыре дня после моего совершеннолетия! А мы родились в один день! – выпалила я.

– Но в твоей семье принципы работают только в отношении тебя, с братом твои родители не так категоричны. – Стейн провел пальцами по моей щеке, заставляя сердце замирать от легкой ласки, и улыбнулся: – Возможно, со сроками все не так четко, как тебе сказали.

Раньше я бы не согласилась. Но теперь уверенности не было. Ладно, от меня скрыли наличие у брата магии и его заочную учебу… Может, посчитали, что девицам ни к чему забивать голову сложными комбинациями мужской логики. Но он ведь разделил со мной проклятие. И его не собирались за это отлучать от жизни!

– Будем решать проблемы по степени важности, – отвлек меня от невеселых мыслей Змей. – Начнем с защиты. Жду тебя через час у выхода. Посмотрим, что можно сделать.

Проводив меня до казармы, он ушел к себе. Каменная комендантша передала привет от горгульи доктора. Ру́би в честь победы расщедрилась и решила забрать Беллу на все выходные.

Пока мы со Змеем говорили, я заметила Юргена. Он стоял, подпирая дерево. Лицо было таким же мрачным, как и в раздевалке. Я бы тоже не радовалась, если бы меня дисквалифицировали. Но к следующей игре его допустят, так что повода пугать окружающих хмурым видом нет.

Мое же пребывание в основном составе опять было под большим вопросом. Зато теперь у меня есть союзник… и немного парень. Мы же не просто так целовались? И мы с ним куда-то идем. А почти все мои вещи до сих пор в Йоне. Надо бы после нашей прогулки перенестись туда и забрать.

Навестив душевую комнату и переодевшись в шерстяное платье, я накинула на плечи широкий шарф. Тащить на прогулку накидку, подброшенную в мой шкаф горгульей, не хотелось, а соваться в Йон без верхней одежды чревато простудой. Запихнув в карман деньги на дорогу и линзу, я направилась к воротам.

Весна уже полностью вступила в свои права: клумбы зеленели, деревья цвели, птицы пели. Солнце пригревало, заставляя щуриться.

И мой прищур очень не понравился стражам. Каменные василиски дружно повернули головы и уставились на меня. Явно заподозрили в очередной попытке потренироваться в создании заклинаний за их счет.

– Никаких экспериментов! – заверила я, проскальзывая в приоткрытую створку.

Змей ждал меня по ту сторону ограды, рядом с ним стояла синяя капля мобиля. Затемненные окна, плавные линии, колеса, окутанные синеватой дымкой магии. В шаге от транспорта сидел огненно-рыжий энфилд. Едва Стейн поднял руку и помахал мне, как лис нырнул под капот, и мобиль протяжно заурчал.

Стейн галантно распахнул дверцу. Усаживаясь на место рядом с водителем, я спросила:

– Твой?

– Иногда я в этом не уверен. Парни одалживают, когда надо куда-то быстро по городу добраться, – улыбнулся Змей, захлопывая дверцу.

Внутри оказалось светло и уютно. Светлая замша обивки, плавные линии панели, отделанной темным деревом, и целая россыпь сияющих амулетов управления напротив сиденья водителя. Судя по мобилю, семье Стейна удалось пережить тяжелые времена, устроенные императором.

Пока Змей усаживался на месте водителя, я изучала ручки на двери и случайно посмотрела в окно. За воротами торчал Юрген. Караулит он меня, что ли? Или ждет кого-то?

Мобиль заурчал громче, плавно