- Да, - придушенно отозвалась ангел, она уже попробовала сама выбраться из ловушки, но в ответ на ее усилия стебли плюща сжали только сильнее. Там где листья касались голой кожи начало нестерпимо жечь и чесаться.

- Повезло, что Айви в хорошем настроении. Видела я как-то... - что именно она видела, брюнетка уточнять не стала, только крикнула. - Постарайся не двигаться.

Элиза, с головы до ног опутанная лозой кивнула, потом сообразила что ее все равно не видно, и ответила:

- Да, у меня тут отличный гамак получился. Даже вздремнуть можно.

В темных зарослях что-то сверкнуло. Спустя минут десять возле нее оказалась Шанти с двумя короткими магическими клинками, созданными из потоков воздуха. Брюнетка резко рубанула по ветвям, разрезая ветви, державшие светлую.

- Иди за мной.

- А как же Айви?

- Уж за нее точно переживать не надо, - буркнула брюнетка. - Давай, двигайся. И лицо руками закрывай.

Быстро выбраться все равно не удалось. Шанти разрубала ветви клинками, но на их место тут же ползли новые, хватали за одежду, пытались обвить руки и забраться в волосы. В лаборатории стало жарко и тяжело дышать: сгустившиеся пары зеленого тумана напитали воздух влагой, как в тропическом лесу. Кожа покрылась капельками пота. Уже почти у выхода, ангел почувствовала, как тонкий жгучий стебель схватил ее за ногу, утаскивая обратно в полутемную от шевелящихся ветвей комнату. Но тут же слева сверкнул меч, клинок разрубил стебель, освобождая конечность, и чья-то рука схватила ее за руку, вытаскивая в коридор.

Девушки вывалились в коридор и упали прямо на пол, пытаясь отдышаться. Зеленоволосый демон еще раз рубанул мечом по ветвям плюща, пытавшимся выбраться наружу, и с усилием, наподдав плечом, закрыл дверь лаборатории.

- Спасибо, Орреш, - хрипло поблагодарила брюнетка и с гримасой боли потерла горящую щеку - на ней остался красный след от плюща, уже покрывшийся волдырями.

Элиза тоже зашипела: голая кожа, до которой дотронулись ветви плюща, горела огнем. Красные полоски на руках, шее и лице одновременно болели и невозможно чесались.

- Что это вообще было? - спросила Элиза, стараясь не расчесывать зудящие раны.

- Видимо, очередное покушение на тебя, - привалившись к стене и тяжело дыша, ответила демонесса. - Кто-то разбил реторту через окно.

- Очередное?!

- А ты думала такое количество охраны за тобой таскается потому, что Конрад боится, что ты снова сбежишь и сделаешь из Михаэля подушечку для стрел? Как бы не так, белобрысая. Ты просто кому-то очень дорога. Точнее, слишком дорого обходишься.

Орреш на слова демонессы с таким многозначительным видом хмыкнул и изогнул бровь, что сомнений не осталось: это все так.

- Меня хотят убить?.. Но зачем?

- Всем тоже это интересно. Если узнаешь, расскажи, - хмыкнула брюнетка. - Помнишь, Светлячков до тебя было еще пять штук? И ни одна не умерла своей смертью. Вот только Конрад здесь ни при чем.

- Ясно... А с Айви что? - светлая глянула на дверь, за которой осталась оплетенная лозой лаборатория.

- После такого количества реактива, видимо, проспит до завтра. Но утром будет в очень плохом настроении. Можешь приготовить подружке бутылочку холодного игристого, с похмелья - самое оно.

Демонесса тяжело поднялась на ноги, подавая руку Элизе:

- Идем, где-то в запасниках у меня была мазь как раз на такие случаи. И, кстати, напомни, почему я не хотела тебя пускать в лабораторию?.. Не удивляйся, но завтра на двери появится объявление: светлым вход воспрещен.

Приползшая из-за гор черная дождевая туча, долго собиралась с духом, погромыхивала, словно репетировала перед премьерой. И поздним вечером, наконец, разродилась сольным номером - теплым летним ливнем, аккомпанируя себе громовыми раскатами.

Только-только выйдя из ванны, я лежала на диванчике у камина, накинув сверху лишь легкую простыню. В очаге горели дрова, из приоткрытого окна пахло озоном и мокрой травой. Ощущение неги и покоя разливались по телу. Хорошо-то как!

Закрыв глаза, я нежилась в полусонном состоянии. Вытянула ноги во всю длину до самых пальцев. И тут же испуганно замерла. Мужская, горячая ладонь нахально ласкала ножки, подбираясь все выше к бедрам.

- Конрад! - открыв глаза, я взвизгнула и вскочила на ноги, вцепилась в простыню. - Что ты здесь делаешь?!

- Зашел пожелать тебе спокойной ночи.

- Я не одета!

- Это заметно, - согласился мужчина, с явным удовольствием разглядывая все, что отчетливо проступало сквозь тонкую ткань.

Щеки загорелись румянцем. Еще крепче прижав простыню к груди, я развернула крылья и укуталась в серебристые перья, не хуже чем в одеяло.

- Отвернись сейчас же!

Демон хмыкнул в ответ, но все же повернулся, перестав раздевать меня взглядом.

Я схватила лежащую на кровати одежду и скрылась за ширмой, судорожно, путаясь в подоле и рукавах нового платья. Уже одевшись, я поняла, что десяток крошечных пуговичек находится сзади. Увы, но без служанки застегнуть их было невозможно.

Прохладные мужские пальцы вдруг заскользили по спине, вызвав толпу мурашек. Я вздрогнула и попыталась отстраниться, но сделать мне это не позволили.

Мужская рука нагло отвела в сторону волосы, провела линию вдоль позвоночника сверху вниз и стала медленно застегивать пуговицы. Нежный поцелуй обжигал каждый сантиметр кожи прежде, чем он скрывался под платьем.

Голос будто отняло. Ноги ослабели, предательски отказываясь держать меня вертикально. Волна жара прокатилась по телу, оставляя совершенно неповторимое ощущение. Хотелось позволить этому властному мужчине с сильными, пахнущими табаком и соленым морем руками делать что угодно, главное, чтобы он не останавливался. Дыхание стало прерывистым и глубоким, внизу живота возникла странная сладкая дрожь.

Наконец, последняя пуговичка была застегнута, Конрад нежно поцеловал пульсирующую жилку на шее и хрипло прошептал на ухо:

- Ты так красива… Я целый вечер думаю о тебе.

Как завороженная, я медленно обернулась.

Красивое лицо мужчины было едва различимо в полумраке комнаты, только мерцали в отблесках камина темные глаза. И поняла, что хочу оказаться ближе. Потянулась к нему. Второго намека не понадобилось. Конрад крепко прижал меня к груди и завладел губами.

Нежные касания мужские губ быстро стали требовательными и немного грубыми. Я почувствовала как его пальцы скользят по шее, повторяют изгибы плеч. Тихо вскрикнула, когда он вдруг сжал зубами нижнюю губу. Прикусил ее и тут же отстранился, чтобы коснуться моих губ уже легким, ласковым движением. Проник дальше и завладел языком. Поцелуй потерял свою нежность, стал страстным, испепеляющим.