Не переставая молоть языком, я покосилась на Паука. Он потихоньку выходил из ступора и слушал меня очень внимательно. Его бывшая мрачнела на глазах. Она, конечно, сообразила, в чей огород камешки, то есть поняла, что это ее Паук считал полной дурой и кретинкой. Во всяком случае, так мне про нее рассказывал.

– Ой, ну надо же! – разливалась я. – Вы с первого класса вместе учились! Авдик все помнит, он рассказывал, как вы на уроке физкультуры сели на окрашенную скамейку, и пришлось целый урок бегать с голубой попой! А потом вы как-то во дворе шлепнулись прямо в лужу, а еще вам на голову упала сосулька, и с тех пор…

– Не было этого! – вклинилась бывшая в мое стрекотанье.

– Что – сосулька на голову не падала? – переспросила я. – Ну, возможно, это был кирпич, я могла перепутать. Авдик столько всего про вас рассказывал…

– Не было ничего этого! – заорала бывшая.

– Ну, на скамейку ты точно села… – посмеиваясь, сказал Паук, надо же, как верно я угадала! – А костюм спортивный был новый, и ты боялась, что мать будет ругаться… Поэтому мы с тобой пошли к учительнице химии, она дала какой-то состав, и краска отошла. Но штаны высушить было негде, и ты надела их на себя, опять-таки, чтобы мать не узнала. Но на следующем уроке краска со стула полиняла на эти самые штаны, потому что они были пропитаны составом, растворяющим краску!

– И какого цвета стала попа? – деловито спросила я.

– Кажется, зеленой… ты не помнишь, Светка?

Слушайте, мне показалось, что сейчас она бросится на Паука и загрызет его на месте, как тигрица несчастную антилопу. Но нет, бывшая только посмотрела на нас таким взглядом, что Паук поежился. И отступил бы, если бы я не удержала его за руку.

– Дорогой, хорошо, что ты уговорил меня сюда пойти! – проворковала я. – Я думала, будет скучно, а тут так прикольно! Светик, когда я перееду к Авдику, давайте дружить домами!

Тут я подумала, что, пожалуй, перегнула палку. Но Дюшина бывшая моих слов уже не слышала; развернувшись на каблуках, она понеслась от нас прочь.

– Ну как? – прошептала я на ухо Пауку. – Помогло?

– Все отлично! – Он улыбался. – Выходи за меня замуж!

– Ладно-ладно, – я отступила, – ишь, разрезвился. Так, могу я теперь тебя оставить ненадолго? Ты не слоняйся один, держись на людях, там она к тебе не подойдет.

Последние слова я выкрикнула уже на бегу, потому что испугалась – а вдруг Игорь обиделся и ушел? Но нет, вот он стоит на террасе и курит с таким одиноким и романтическим видом.

– Простите меня, – я даже запыхалась, – это мой друг… ему очень нужна была помощь…

И обмерла: сейчас он подумает, что друг – это любовник, стало быть, я – дама несвободная, и ему нечего возле меня делать. Но нет, улыбнулся спокойно и придвинулся ближе.

– Ситуация очень смешная, – улыбнулась в ответ я, – но нехорошо выдавать чужие тайны…

– И не надо, – он наклонился совсем близко и отвел с моей щеки прядь непослушных волос.

Мелькнула мысль, что выгляжу я, наверно, сейчас не очень-то – растрепанная, взволнованная…

И тут в сумочке затрезвонил мобильник. Чертыхнувшись про себя, я схватила его, разглядев, что звонит дядя Вася.

– Да! – крикнула я, и тут телефон замолчал. Все ясно – разрядился. Когда я приучусь вовремя ставить его на зарядку? Как неудачно, сегодня я дяде Васе не звонила и не была в больнице, когда бы я успела? Вдруг у них опять что-то случилось?

– Ну что за невезение, – вздохнула я, глянув на бесполезную трубку.

– Возьмите мой телефон! – предложил Игорь.

Я взяла, забыв даже поблагодарить, и тут его позвал кто-то из второго зала. Что там у них – корпоратив? Деловой ужин? Не похоже.

– Я сейчас вернусь, – сказал он и ушел.

В волнении я нажала не те кнопки и попала отчего-то в журнал звонков. Передо мной на экране высветился список исходящих звонков. Клянусь, я посмотрела на него совершенно случайно и хотела тут же убрать. Но вдруг палец мой застыл в воздухе. Потому что первым в списке шел очень знакомый номер. Не мобильный, а самый обычный номер стационарного телефона.

Телефона химчистки «Саламандра».

«Чепуха, – сказала я себе, – этого не может быть, мне уже кажется…»

Но перед глазами тут же встала не слишком чистая страница телефонного справочника и номер, обведенный зеленой шариковой ручкой. Его я запомнила надолго.

Но что все это значит? Что Игорь, вот этот симпатичный мужчина, каким-то образом связан с людьми, которые похитили Надю? И, возможно, именно они убили ее мать? И несчастного слабоумного Петюню…

Стало быть, ко мне у него интерес вовсе не амурный! А я-то расслабилась, рассиропилась, разлимонилась! Черт, черт, черт!

Не может быть. Откуда этому Игорю знать, что я имею какое-то отношение к Наде Боровик? Егор Иванович звонил в эту чертову химчистку от своего имени, его вычислили и пытались убить, но я-то тут при чем? Нужно взять себя в руки и не впадать в панику. И ни в коем случае не звонить дяде Васе с этого телефона. И вообще как можно быстрее линять из этого ресторана.

Я положила телефон между геранью и анютиными глазками и выскользнула с террасы.

Ира Васнецова по моей просьбе вызвала Паука из зала. Мы ушли по-английски, не прощаясь, и не столкнулись с его бывшей.

Пауку я ничего объяснять не стала, просто сказала, что волнуюсь, как там Бонни.

– Что ему сделается? – Паук пожал плечами и, как оказалось, был неправ.

Дома Паук сразу же кинулся на кухню, чтобы поздороваться со своей дорогой Шушарой, но тут же выскочил оттуда с криком:

– Где она? Она пропала!

Клетка оказалась открытой, крысы не было ни в ней, ни в обозримом пространстве.

– Твой монстр ее съел! – трагическим голосом возопил Паук и сел на пол, раскачиваясь и дергая себя за волосы.

– Надо больно ему есть крысу! – огрызнулась я. – Бонечка, где ты?

Все легко поймут, что в квартире можно потерять белую крысу, но вот поверят ли мне, когда я скажу, что долго искала Бонни? И нашла в закутке между шкафом и кроватью, дрожащего и растекшегося по полу, как желе, а эта наглая тварь сидела на комоде и строила ему рожи! Вот каким образом она открыла клетку, хотела бы я знать?

Мне удалось достать хвостатую хулиганку газетой, после чего прибежал Паук и принял огонь на себя. Я порвала ему новую рубашку и поцарапала левую щеку, я едва не выставила его ночью вместе с крысой на улицу. В конце концов мы объявили перемирие. Я поставила Пауку раскладушку на кухне и велела стеречь Шушару. Бонни так ослаб от страха, что даже не смог выйти на прогулку.

Спала я плохо. Может, оттого, что Бонни лежал рядом с кроватью и тяжко вздыхал во сне, на большее у него просто не осталось сил. Пауку я сказала, что если увижу его крысу в спальне, то церемониться не стану, прибью сапогом. В конце концов жизнь и здоровье собственной собаки мне дороже!