на смену прежнему, и постоянно, обретается иное, и, притом, одновременно прежнее и новое, теперь, согласно продолжающимся жизненным процессам, там, тут, везде, по сути, становящееся с некоторых пор живым взамен по ходу дела отмирающему старому. И старое, уже, фактически, и не живое, то есть, никак не связанное с жизненным процессом, теперь должно оставить тело с жизнью (или же жизнь и тело, тут как хочешь). Часть выведется через стул и с мочевиной, часть это волосы и ногти, но всё это растёт и потому, возможно, тут есть, присутствуют, какие-то задачи, о которых что-либо конкретное пока что мало знаем, и вследствие которых и по ходу роста и существования нужны, а потому поверхность тела, кожная поверхность, на фоне всех протекающих при всём существовании процессов здесь начинает выглядеть одним из самых главных и результативных удалителей того, что отслужило и отныне более не нужно. И потому-то это всё и требуется так старательно, и уж насколько только удаётся часто водой омыть — всё новое, что уж оформилось и для организовавшегося в телесах теперь живёт, освободишь от старого, что пребывает мёртвой плотью поверх нового довеском от того, что было! Тут важен так же пот, по сути, сам и выглядит как некая вода, которая с собою что-то там из тела прочь несёт, (и пахнет здесь всё далеко не просто так!), а также отторженье мёртвой уже ткани при рубцеванье-заживленье ран. (Здесь очень любопытно будет рассмотреть, как смысл, так суть таких следов от повреждений, которые, после когда-то и чего-то там случившегося, потом, не исчезая, остаются шрамом, реально видимым на теле, на всю жизнь.) Но всё это пока может в сторонке постоять, сейчас важней всего иного разобраться почему так важно, особенно в момент молений состоять всем телом только из живого (при этом только своего живого! И именно своей живой телесной плоти!). И здесь, и почти сразу несколько весьма достойных взглядов на вопрос возникнуть могут. Во-первых, пища в теле, по логике, пока не обработана достойным, надлежащим образом и не внедрилась чем-то общим и единым в то, что можно и считать вот этой самой плотью, суть нечто внешнее, стороннее и не телесное (хотя, скорей всего, а всё-таки живое, ведь в потребляемой обычно пище мёртвым камнем с постоянством, а присутствует лишь соль, и то, что сдохло, членам человеческого общества, по сути, есть, нельзя! Совсем нельзя!). Но людям ведь никто не предлагает перед каждой вот такой молитвой свой желудок с клизмой промывать. Во-вторых, мало того, что зубы у того, кто молится, порой избыточно полны каких-то инородных вставок, по сути, с телом, с жизнью в теле не имеющих даже намёк на общее единое, и жизнью тут уж точно ничего не блещет, особенно когда это какие-то протезы в виде тех, либо иных зубов, так есть ещё и результаты некого телесного ремонта, всякие вставки, укрепляющие что-то, как-то, где-то, какие-то там нитки, совмещающие что-нибудь и как-нибудь после ремонта неких повреждений в теле, при этом очень важно, что и тело это всё не отторгает! А вместе с тем, кто слышал или прочитал хоть раз, чтобы от самого обычного живущего и при любом молении, а требовали от такого как-то избавляться? И, в-третьих, можно посущественней взглянуть на этот, существующий запрет не есть мёртвую плоть, совсем. Тут, кстати, взгляд возможен сразу с двух сторон. Одна проста — вот начал чаще мыться, начал чаще пахнуть. Об этом знают многие — только начни почаще мыться, и тело словно специально, как будто специально компенсируя такую вот отчистку с постоянством начинает потом-запахом обильно исходить. Обычно вывод прост — не хочешь так вонять, так мойся пару раз в неделю и не больше. Но, вместе с тем, а если по-другому на такое всё взглянуть? Ведь что там начинает вытворяться, если и моешься так часто, и тот самый запах от телесных испражнений (ведь пот — это всё тоже испражненье-испарение!), как появился, так и возникает регулярно вновь и вновь — там плоть меняется, одно, жившее ранее, ускоренно меняется, иным по ходу дела замещаясь. А что там могут быть за перемены? Что ж, тут из первого, что без какого-либо промедления на ум приходит, так это, собственно, само, по ходу дела, улучшение-обновление тела, наличие которого, это уж точно, отрицать нельзя. Но есть ещё и такой взгляд на здесь поставленный вопрос, что раз умершее, убитое, а есть в определении нельзя, и вот, с каких-то пор, вся пища только из растительного, а то, что растёт, это уж точно, только посади, так тут же даст росток, то есть, пока не начал есть, а всё ещё живое, так вот, не это ли тут происходит с вот такой-то радующей интенсивностью, когда одно материальное внутри с такой возросшей интенсивностью меняют на другое? То есть, всё то, что здесь, внутри, когда-то, а формировалось в том числе из разного и съеденного мяса, теперь с ускоренной старательностью принялись менять на только то, что в качестве основы лишь растительное, то есть, не от какого-то там трупа убиенного и всё ещё на момент употребления фактически живое? Что ж, если вот такое, а представить в качестве основы для всего происходящего, то многое тогда так впечатляюще и сверх пугая выглядит, что впору тут перепугаться уж за всех! Так вот, получается, почему, всем тем и там не подойти?! А тело этих, выделившихся духом, вот то, в котором жили, а такое-то и из чего! Что, при таком существовании и мяса в жизни не съедали ни кусочка? Как же! А это от покойника умершего остатки, и вот всем вот таким, пусть даже выделившимся духом, при вот такой попытке подойти поближе и пылать претензиями пусть даже и ничтожных, но убитых и употреблённых в пищу! Тут, кстати, любопытнейший вопрос, а сам-то опосля смогу от вот такого шлейфа из покойников (всё той же рыбы, куриц и свиней) освободиться? Да, согласен есть впредь только лишь растительное, но, даже если всё пойдёт значительно быстрее, всё равно, сколько же времени такое вот освобождение от съеденного ранее потребует?! Кстати, сейчас, единственное, что способно ну хоть как-нибудь претендовать на хоть немножечко живое, так это то яйцо, которое используют, когда, изготовляя хлеб, муку пред тем мешают. Конечно, есть ещё и то, благодаря чему мука должна подняться, но, там, если и рассмотреть всё то как жизнь, то там только какие-то обычнейшие микроорганизмы. Такое через тело, ну, во всяком случае, пока живём