Соседка погуляла с собакой и, возвращаясь к себе на третийэтаж, обратила внимание, что наша дверь прикрыта неплотно. Это обстоятельствоНину Филипповну насторожило, но решив, что чужая дверь не касается, она ушла ксебе. В милицию она не звонила и делать этого не собиралась. Кто вызвалмилицию, судя по всему, оставалось загадкой.

Показания других соседей не были столь красноречивы, но тожене в пользу Ритки. Скандалили часто и не раз слышали, как Ритка грозиласьсожителя убить.

Буквально на днях. Должно быть от слов перешла к делу.

— Ясно, — кивнул мужчина лет пятидесяти сблагородной сединой, которому все это докладывал один из сотрудников. —Женщину надо найти, как бы она сгоряча еще чего не сотворила. — Тут взглядего обратился ко мне и он полез с вопросами. — Как, по-вашему, куда онамогла поехать?

— Не знаю, — покачала я головой, — толькоРитка его не убивала. Скандалить они, конечно, скандалили. Иногда даже дрались,но это все ерунда, понимаете? С какой стати ей его убивать?

— Бывает, — пожал он плечами. — Шваркнетчем-нибудь в сердцах… На прошлой неделе жена мужа зарезала, тут неподалеку.Девять ножевых ран, говорит, ничего плохого не хотела.

— Вы что, с ума сошли? — возмутилась я, забыв, скем имею дело, мужчина обиделся и отошел, а я мяла в руках носовой платок идумала о Ритке.

Неужто она вправду Севку убила, что называется в сердцах?Может, Севка напал на след денег, оставленных папой, а Ритка здорово обиделась?Она, конечно, самозабвенно любила деньги, но убить человека… Как-то в это неверилось. Я бы и не поверила, но одно смущало: показания соседки, по словамкоторой Ритка выскочила из подъезда с дубиной в руках (что за дубина такая,черт возьми?) и сбежала. Этому должно быть объяснение…

Если б я могла найти Ритку, все бы наверняка встало на своиместа, но найти ее, сидя в квартире в окружении милицейских чинов, возможным непредставлялось, и я заревела от тоски и досады.

Рядом материлизовался Стас, присел передо мной на корточки исказал самую большую глупость на сегодняшний день:

— Не переживай.

— Тебе легко говорить, — обиделась я.

— Вовсе нет. Я тебе изо всех сил сочувствую. Надосматываться отсюда, не то это дурно скажется на твоем здоровье.

— Ритку жалко, — вздохнула я.

— Не стоило ей бить его по башке дубиной, —заметил он, а я разозлилась:

— Не повторяй глупости.

— Хорошо, не буду, — легко согласился он.

Через двадцать минут он вновь появился в поле моего зрения исообщил, что мы можем уехать.

— Куда? — растерялась я.

— Ко мне. У тебя что, есть другое место?

Это показалось мне возмутительным и я ответила:

— Конечно, есть. Я могу поехать к Светке.

— Две женщины в квартире ночью, когда вокруг сплошныетрупы…

— Прекрати, — невольно поежилась я.

— Вот-вот. Поехали, а то как бы эти типы не передумали.Разумеется, я согласилась. Мы покинули квартиру, машина Стаса стояла возле подъезда,причем запереть ее он не потрудился, так спешил спасти меня. Это неожиданновызвало в моей душе теплые чувства и я взглянула на него под другим углом. Стасна мгновение показался весьма привлекательным молодым человеком, но я напомниласебе, что он бабник и теплые чувства исчезли.

Стас помог мне сесть в кабину и вообще всяческидемонстрировал свою заботу, но моего настроения это не улучшило. В один деньобнаружить два трупа, лишиться квартиры вместе с квартиранткой, а теперь еще иРитки… Я вновь зашмыгала носом, а Стас принялся утешать меня.

Оказавшись у него дома, я приняла горячий душ, выпила чаю слимоном, пять таблеток валерьянки и отправилась спать. Стас устроил меня вгостевой спальной, которая имелась в его квартире, а сам расположился по-соседству,в гостиной, и просил в случае чего не стесняясь будить его .

Какой случай он имел ввиду, осталось неясным, уснула япрактически мгновенно, это свойство моего организма: когда меня здоровонервируют, меня так и тянет в сон.

Одним словом, я благополучно уснула, но спала недолго.Разбудил меня сотовый. Я подняла голову с подушки, увидела светящийся в темнотеэкран, схватила трубку и буркнула:

— Да.

— Маня, — робко позвала Ритка.

Сон с меня точно ветром сдуло, я села в постели и зашептала:

— Это ты?

— Конечно, я. Маня, ты уже знаешь?

— Про Севку?

— Угу. — Ритка как-то булькнула, а я сообразила,что это сдавленные рыдания. — Они решили, что это я его убила?

— Милиция?

— Милиция. Они так решили?

— По-моему, да, — не рискнула соврать я.

— Так я и думала, — вздохнула Ритка, — толькоя его не убивала. Ты мне веришь?

— Верю. Зачем тебе его убивать?

— Совершенно незачем. Если хочешь знать, я его дажелюбила, по-своему, и уж точно не стала бы его колошматить бейсбольной битой.

Только тут я сообразила, что за дубину имела ввиду соседка.Ну, конечно, бейсбольная бита. Папа приволок ее в дом года два назад и онастояла в кладовке. Папа боялся грабителей и предпочитал иметь под рукой что-тотяжелое, так, по крайней мере, он не раз говорил .

— Конечно, ты бы не стала этого делать, —постаралась я утешить Ритку. — Зачем ты вообще взяла ее из кладовки?

— Я тебе все расскажу, только ты приезжай, потому чтоодной очень страшно и я совершенно не знаю, что мне делать.

— Ты где? — понизила я голос до легкого шелеста.

— А ты никому не скажешь?

— С ума я сошла что ли?

— Я на свалке.

— О, Господи, — только и могла вымолвить я.

— А куда мне деться? Я ментов боюсь. Они же чокнутые,непременно скажут, что я его убила. Я не могу находиться в тюрьме, у меняклаустрофобия, я даже дверь в ванной всегда держу открытой. Но на свалке я тожене могу.

— Не волнуйся, — чрезвычайно разволновавшись,попросила я. — Сейчас приеду и мы что-нибудь придумаем. Говори, где этасвалка?