Флоранс пожала плечами. Немецкие елочные игрушки вызвали у нее в животе странное ощущение. Слишком многое, касавшееся ее жизни, мать от нее утаивала. Флоранс не знала, чтó унаследовала от Фридриха, своего настоящего отца. Возможно, очень многое, а не только любовь к садоводству, в чем она была схожа с единокровным братом Антоном. Она ведь ничего не знала об отце. Какой у Фридриха любимый цвет? Любит ли он рыбу? Антон признавался, что сам он любит ловить рыбу. Может, и Фридрих тоже? А как насчет плавания? Флоранс любила плавать. Наверное, существовали и более важные черты характера, о которых она даже не подозревала. С тех пор как она узнала правду об отце, что-то в ее душе изменилось. Ее сердце по-прежнему откликалось на музыку французской жизни, однако ритм стал иным.

Остаток сочельника прошел тихо и спокойно. Флоранс с Джеком уплели вкусный рождественский кекс Глэдис, щедро сдобренный домашним шерри-бренди. Они пили арманьяк, который действительно напомнил ей дом, а потом, устроившись у камина, слушали программу внутреннего вещания Би-би-си. Выпуск новостей сменился радиопостановкой «Алисы в Зазеркалье». В половине десятого симфонический оркестр Би-би-си исполнил концерт из рождественских мелодий. Флоранс с Джеком говорили о чем угодно, но не касались ни Элен, ни прогулки Флоранс с Брюсом. В половине одиннадцатого они разошлись по комнатам и легли спать. Казалось бы, мир был восстановлен, но Флоранс все равно ощущала какое-то напряжение, оставшееся между ними.

Глава 23

Рождественским утром Флоранс проснулась в тишине, если не считать мурчания малыша Барта. Котенок пристроился и спал рядом с ее лицом, щекоча нос, отчего она чихнула. Флоранс вспомнила, как они отмечали Рождество в довоенной Франции. Тогда это было шумно и весело. А сейчас, когда в доме появился новорожденный ребенок? Вчера сестры отпраздновали Le Réveillon – французский долгий сочельник, затягивающийся за полночь. Вот только кто им готовил угощение и что стояло у них на столе? Без Флоранс, делавшей припасы и умевшей доставать продукты, стол сестер наверняка был скромным.

Ей опять вспомнились довоенные сочельники. Элен лихорадочно полирует все до блеска. Она бы и Элизу с Флоранс отполировала, если бы те позволили. Элен любила железную дисциплину. Элиза, как всегда, в последнюю минуту приносила зеленые ветки и расставляла их повсюду. В барах и ресторанчиках подавали вино с пряностями. При мысли о вине с пряностями у Флоранс навернулись на глаза слезы. Она вытерла их рукавом и вспомнила ароматы кухни, когда там жарился гусь. Она почти чувствовала запахи своей старой кухни, что еще больше усилило тоску по дому.

В те благословенные дни к ним в гости приезжали доктор Юго и его жена Мари и привозили bûche de Noël – рождественское полено из шоколада и каштанов. К этому Мари добавляла коробку, полную фруктов, сушеного инжира, фундука, грецких орехов, миндаля, нуги и изюма. Чтобы грядущий год выдался удачным, после окончания трапезы нужно было отведать тринадцать различных сластей, символизирующих Христа и двенадцать апостолов.

Война изменила очень многое, в том числе и Рождество, хотя сестры старались сохранять атмосферу праздника. А теперь опять все менялось. Сколько растерянности и смятения вносило это в душу каждого! Вон она, Флоранс, еще год назад думала, что ее мир останется неизменным и жизнь будет продолжаться так, как прежде. И вдруг, без малейшего поползновения с ее стороны, мир встал с ног на голову. Будут ли Фридрих с Антоном есть stollen – рождественский кекс, испеченный с обилием пряностей и густо посыпанный сахарной пудрой? И вспомнят ли о ней?

Флоранс встала и подошла к зеркалу. Глаза были припухшими и мокрыми от слез. Так не годится. В Рождество полагается быть веселым и счастливым. Она попыталась придать лицу радостное выражение, наблюдая в зеркале результат. Результат был так себе. Но вскоре они отправятся в гости к Глэдис, а та всегда умела поднять ей настроение.

Флоранс умылась, оделась и спустилась вниз.

– Счастливого Рождества! – произнес Джек и, застенчиво улыбаясь, протянул ей коробочку.

– Ой! Я и не ожидала…

– Вспомнил в последнюю минуту, – перебил ее Джек.

Флоранс открыла коробочку. Там на красном бархате лежал потрясающе красивый браслет, состоящий из двух тонких серебряных цепочек с маленькими жемчужинами и синими камнями.

– Его носила моя бабушка, – сказал Джек.

– Какая красота!

– Жемчуг настоящий, а синие камешки – это сапфиры. Сдается мне, что дед привез браслет из Индии.

– Так он же невероятно дорогой. И к тому же фамильная драгоценность. Ты действительно готов подарить его мне?

– А кому же еще? – улыбнулся Джек. – Бабушка была бы рада, что его снова кто-то носит.

После легкого завтрака они вышли взглянуть на погоду. В это время снова повалил снег.

– Теперь так и будет падать, – взглянув на свинцово-серое небо, заключил Джек. – Не хотелось бы гонять машину.

– А я не против пройтись по снежку, – сказала Флоранс.

Джек вернулся в дом. Флоранс осталась ждать его на улице и, чтобы не озябнуть, притопывала ногами. Из дома Джек вынес картонную коробку.

– И что внутри?

– Вино, бренди и сухофрукты. Привез из Лондона.

– Боже мой! Где ты это достал? – хмуро спросила Флоранс. – Такое на карточки не купишь.

– Если ты подумала про черный рынок, спешу тебя успокоить: не там. В свое время я помог одному человеку благополучно выбраться из Франции. Хотя я ему и говорил, что он мне ничего не должен, он настоял на таком вот платеже.

– Все, что в коробке, от него?

Джек кивнул:

– У него невероятно богатая родня. Он совершил набег на их дом в Глостершире и поделился со мной трофеями.

Дверь фермерского дома им открыл Ронни.

– Проходите. Мы уже собрались в гостиной, – сказал он, пропуская гостей вперед.

Флоранс, вошедшая туда первой, ахнула от восторга. В гостиной стояла высоченная – под потолок – елка, перемигиваясь огоньками десятков свечей. Это были настоящие елочные свечки в изящных маленьких подсвечниках. У Флоранс на глаза навернулись слезы. Глэдис, стоявшая у камина, рядом со спящей колли, улыбнулась:

– Дорогая, я знаю, как тебе хотелось бы сейчас быть рядом с близкими. Вот и решила немного порадовать тебя.

Комок в горле мешал Флоранс говорить. Она подошла и крепко обняла Глэдис.

– Спасибо, – прошептала она. – Огромное вам спасибо!

– А теперь я познакомлю тебя со своей подругой Грейс. Она живет в Эксетере. Я ей все про тебя рассказала.

– Здравствуйте, Флоранс, – произнесла женщина с каштановыми волосами и кожей цвета топленых сливок, протягивая ей руку.

– Ну а с Брюсом, сыном Грейс, ты уже знакома.

– Как я рада вас видеть! – призналась Брюсу Флоранс. – Никак не ожидала, что вы окажетесь