Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она появилась на свет в 1898 году на территории Австро-Венгрии, в Галиции, в семье железнодорожного служащего, социал-демократа и ярого сторонника независимости Польши. Отец и школьные учителя воспитывали девочку в том же духе. и не случайно она в пятнадцатилетием возрасте вместе с отцом вступила в полулегальные польские легионы Пилсудского. Там она училась ходить в строю, стрелять. скакать на лошади, рубить лозу, ползать по-пластунски, короче всему, что должен уметь хороший солдат. В восемнадцать лет вышла замуж за учителя по фамилии Альберт. но вскоре рассталась с ним успев родить сына.
В 1919 году ее призвали в польскую армию. Здесь она быстро выдвигается на должность командира роты женского охранного батальона с присвоением звания хорунжего (аналогично русскому: подпоручик, корнет). Но на этом ее карьера не закончилась: вскоре ее повышают, и она становится комендантом (заместителем командира) этого же батальона.
В 1920 году началась война между Польшей и советской Россией. Несмотря на то, что Красная Армия потерпела в этой войне жестокое поражение, на отдельных участках она имела успехи. Батальон, где служила Юнона, поротно был распределен по другим воинским частям. В одном из боев оказались в окружении, связь с другими подразделениями была потеряна. Женщины сражались, как могли, а потом Юнона решила выводить остатки своей роты в сторону Вильно. Здесь их окончательно окружили и взяли в плен. Юнона оказалась в лагере (Виленская тюрьма на Окишках).
Надо думать, что руководители этого лагеря были людьми умными и дальновидными. К попавшим в плен полякам они относились не как к врагам, которых нужно давить и зажимать, а как к заблудшим товарищам, которых следует воспитывать и привлекать на свою сторону.
Такая тактика дала свои результаты. Вскоре многие члены ПОВ («Польска организация войсковая) перешли на сторону Красной Армии, причем так же искренне, как до этого сражались против нее. Они подписали письма-обращение к своим коллегам, польским разведчикам, призывая последовать их примеру. Одним из авторов и редакторов этого письма был Игнатий Сосновский, резидент польской разведки. В июне 1920 года он был арестован органами ВЧК, выдал всю шпионскую разведывательную сеть ПОВ и при личном участии Дзержинского был привлечен к сотрудничеству с советской разведкой. Как раз в это время Юнона Альберт встретила Сосновского, они полюбили друг друга и поженились. Он оказался не только мужем. но и хорошим воспитателем. Вскоре Юнона стала полностью разделять его взгляды и сознательно пошла на службу в ВЧК. Впоследствии ее брак с Сосновским распался.
Чтобы уже не возвращаться к нему, скажем, что он честно работал в разведорганах много лет. По архивным материалам, обнаруженным в бывшем Втором отделе Польского генштаба, он числился как лицо, изменившее Родине и перешедшее на сторону красных. Выдача им польской агентурной сети нанесла серьезный ущерб польской разведке, и ею с целью убийства Сосновского был направлен в Москву террорист Борейко. которого захватили чекисты.
В 1921 году за раскрытие плана польских диверсантов помешать эвакуации штаба Западного фронта из Минска Сосновский награжден орденом Красного Знамени. За активное участие в поимке Савинкова ему объявлена благодарность. Но все эти заслуги не спасли его. В 1936 году Сосновский был арестован и расстрелян 15 ноября 1937 года. Видимо, в ходе следствия он подвергся серьезному воздействию, так как оговорил сорок пять человек, в том числе таких, как Пиляр. Федоров, участников дел «Синдикат» и «Трест». Все они впоследствии реабилитированы.
Теперь опять о Юноне.
Вначале Юнона работала на секретном участке в опергруппе Артузова на Западном фронте. Проверив Сосновскую на деле. Артузов рекомендовал ее в аппарат иностранного отдела ВЧК, а в 1924 году ее направили в харбинскую резидентуру. Пожалуй, не было в то время более интересного для разведчика места, чем Харбин. По существу, он был русским городом, так как там находилось Управление Китайско-восточной железной дороги (КВЖД), где работали тысячи русских. Затем, после бегства белых из Сибири и Дальнего Востока, он стал прибежищем белогвардейцев самых разных направлений. Все они враждовали между собой, но среди них можно было найти и людей, ненавидящих советскую власть и засылающих шпионов и диверсантов на территорию СССР, и, наоборот, патриотически настроенных, желающих вернуться на Родину. Из их числа вербовали агентов.
Времена были суровыми, и порою сами методы вербовки были суровыми и примитивными.
Сосновская дежурит по консульству.
— Мадам, — обращается к ней вошедший. — Я бывший штабс-капитан Денисов, хотел бы вернуться на родину.
— А кто у вас там есть?
— Жена, двое детей.
— Их адрес?
— Пожалуйста. Город Арзамас, улица… дом…
— Право на возвращение нужно заработать.
— Что я должен для этого сделать?
Сосновская выясняет разведывательные возможности штабс-капитана и дает ему для начала какое-нибудь несложное задание.
— Но я никогда не шпионил и не буду этим заниматься!
— Тогда пострадают ваши жена и дети. Штабс-капитану некуда деваться.
Так или примерно так, по воспоминаниям очевидцев, проходили тогда многие вербовки. При работе в архиве автору попалась любопытная переписка. Центр запрашивает харбинскую резидентуру, почему в штабе такой-то антисоветской организации за прошлый год не завербован ни один агент. Ответ: вербовок не проведено, так как все работники штаба уже являются нашими агентами.
Но Харбин был не только русским городом, там были и китайцы, и японцы. Именно с ними возникало много трудностей, однако были и успехи, о чем уже говорилось.
В Харбине Юнона встретила и до конца дней связала свою жизнь с Эрихом Такке. Это был незаурядный человек и талантливый разведчик. Немец по национальности, он относился к тем людям, которые своим долгом посчитали защиту первого в мире социалистического государства и служили ему не за страх, а за совесть.
…Генеральный консул поставил свою подпись и печать под свидетельством о браке Юноны Иосифовны Сосновской и Эриха Альбертовича Такке и вместо подарка под аплодисменты сотрудников вручил им два билета до Москвы. Харбинская страда для них закончилась. Начиналась новая.
В июле 1928 года «Бом» (Эрих) и «Елена» (Юнона) выведены в Германию. Было решено, что поскольку Германия от Харбина далеко и их там никто не знает, они будут жить под собственными именами. Для «Бома» немецкий был родным, а «Елена» владела им в совершенстве, оба знали русский, французский, английский.
Прикрытие у них теперь было новое: небольшая фирма по торговле предметами китайского производства. Это был не китайский ширпотреб, заполонивший ныне весь мир, а экзотические колониальные товары — веера, ширмы, трубки, подушки, халаты и т. п. Нельзя сказать, что фирма очень преуспевала, но на плаву держалась.
Юноне часто приходилось сидеть в лавке и отвечать на назойливые вопросы местных фрау: