каждом этаже, но Волна может и выйти за пределы своего, осчастливив соседние. Впрочем, обо всём этом мне рассказали позже. Тогда я лишь бежал, пытаясь придумать способ спасти свою жизнь.

Путешественник, попавшись на глаза Волне, спровоцировал переход тварей с одиннадцатого на десятый и лишь увеличил хвост местными монстрами, присоединившимися к безумию. Осознав невозможность побега, он решил пожертвовать моей жизнью и сохранить свою.

Начни я бежать раньше, или отойди в сторону, позволив монстрам преследовать Путешественника, то имел бы шансы избежать Волны. Но он просил меня остаться на месте и уничтожить тварей, позволив им почуять новую цель. Зелье, скрывающее запах, уже не поможет, слишком близко подобрались монстры. Какая нелепость.

Топот всё приближался. Побег невозможен. Я не Путешественник и не могу поддерживать высокую скорость на протяжении длительного времени. Вот и смерть. Осталось лишь выбрать место и обстоятельства гибели, что было сделано мной довольно быстро.

В противоположность безвыходности ситуации, я широко и искренне улыбнулся. В этот момент мысли в моей голове текли весьма странным образом.

Вы когда-нибудь задумывались над своей причиной жить? Что держит вас в этом мире? Хорошая работы и высокий доход? Любимый человек? Страх смерти? Кот? Недочитанная книга? Понравившееся музыкальное произведение? Это не имеет значения. Если есть вещь, которая не даёт вам сдохнуть, то она достойна своего места смысла жизни.

Моей причиной настоятельно следить за своим сердцебиением была ярость. Сначала она была яростью загнанного зверя, но относительно недавно стала яростью весёлой. Пламенем, пожирающим всё вокруг и делающим это с оглушительным треском. Сложно объяснить разницу между первым и вторым человеку, что не испытал подобных эмоций. Но мне в любом случае некому было это объяснять. Да и не хотелось.

По десятому этажу разнёсся звонкий хохот. Даже сбив своё дыхание и сбавив темп, я смеялся. Над ситуацией и самим собой. Над Башней и богами. Над Охотниками и монстрами. Это было весело, очень весело. Смерть, достойная шутки.

На полной скорости влетев в центральную пещеру этажа, я резко остановился у озера и повернулся к нему спиной, оценивая окружающее пространство и просчитывая свои движения. Зачем-то пытался продлить агонию. Впрочем, так было правильно. Не сдаваться даже перед своей смертью и встретить её яростным оскалом. Подходящий конец для подобного мне человека.

— Подходи по одному. — Прокричал я монстрам, ворвавшимся в пещеру. — Встретить в этот день меня было для вас неудачей. Потому что нет в этом мире Охотника, что был бы сильнее Слабейшего.

Я расхохотался и бросил в толпу тряпичный шарик, с оглушающим взрывом разметавший тварей. Таурин оказался прав, они действительно эффективнее. Уйду под ярчайший фейерверк в своей жизни. Почему бы и нет.

Уйти вправо, вспороть брюхо неизвестному мне монстру с одиннадцатого, внешний вид которого я не успел даже зафиксировать в собственном сознании. Нырнуть под удар когтистой кошачьей лапы, вскрыть горло Стоуну, пинком ноги отбросить ещё одного, щитом по морде кошаку и резким движением всадить иглу в глаз.

Рваные рывки в разные стороны, чтобы уклониться от снарядов Стоунов, три колющих удара, резкий прыжок влево, мимо прокатывается бронированный шар, который в процессе разворачивается и на меня обрушивается шипастый молот на конце хвоста.

Удар я заблокировал, но пролетел несколько метров и хорошенько приложился спиной о камень. Пока пытался сориентироваться, к щиту уже оказался приклеен длинный лягушачий язык. Монстр резко втянул его в себя, а я не стал сопротивляться и отпустил и без того по швам трещащий щит, который на огромной скорости встретился с лицом моего неудачливого противника. Добиваю сбитую с толку тварь из арбалета, а затем беру в руки молот и набрасываюсь на бронированное нечто, которое вновь пытается свернуться в шар.

Крепкий, с наскока не взять. Жду, пока вокруг собирается побольше монстров, а затем расходую ещё один шарик. Громкий взрыв, куча трупов, а я уже восходящим ударом молота встречаю Мышь, пытаясь сломать ей шею. С правой стороны атаковал котоподобный монстр, хвост которого был разделён надвое, причём оба конца оканчивались острейшим жалом. Одно из таких и вонзилось мне в ногу. Не успел отразить удар, занимаясь добиванием Мыши и уходом от удара шарообразного голема.

Выхватываю кинжал и практически только на слух метаю в кота. Точно в глаз. В то же время молотом раскалываю на куски ядро голема. Учитывая ситуацию, любое замедление окончится быстрой и болезненной смертью. Выхватываю ещё один шарик и резким хлопком взрываю, заполняя часть пещеры дымом. Знать даже не хочу, с помощью какой магии Таурин его сумел туда заточить.

Пользуясь моментом, трачу зелье на исцеление собственных ран, которые одной ногой не оканчивались, а затем начинаю охотиться. С благодарностью вспоминаю воина, что обучал меня сражаться в полной темноте, полагаясь на все органы чувств, кроме зрения. Пригодилось. Снова.

Впрочем, монстры, благодаря острому слуху и усиленным чувствам восприятия, не сильно ощутили отсутствие зрения, но некоторое преимущество я всё-таки получил. Звук, удар, уход от ответного выпада, сопровождаемого воем, по которому можно определить в противнике Мышь, полукруг вправо, ещё удар, снова уход. Свист над левым ухом, резкий выпад. Без глаз сражаться даже лучше, поскольку монстрам не очень хотелось лезть в дымовую завесу, даже несмотря на ярость, пришедшую с Волной.

Усталость постепенно подбирается к критическому значению, даже учитывая потраченное зелье. Скоро придётся лишаться ещё одного, просто чтобы не сбивать темп. Редко к такому приходилось прибегать. Если выживу, стимуляторов куплю. Впрочем, не выживу.

Расправившись с той частью тварей, что не смогла выбраться из ловушки, лишающей зрения, я рванул в сторону, обегая озеро против часовой стрелки и параллельно стреляя из пары миниатюрных арбалетов. Моё стремление достичь места наибольшего скопления сталагмитов увенчалось успехом. Ненормально огромные образования, несколько метров в высоту и только чуть меньше диаметром.

Забившись в самый центр своеобразного лабиринта, я получил возможность сражаться не со всей оравой разом, а лишь с несколькими тварями. Шарик в самый широкий проход, что полностью заливает его липкой субстанцией, не выпускающей из своих плотных объятий монстров. Все твари, попавшиеся в ловушку, не успели даже попытаться вырваться, умерев за пару секунд.

Забив самый большой проход, я принялся кружить на месте, отражая атаки с остальных, поменьше, но всё-таки достаточно широких, чтобы через них пролезла даже самая большая из присутствующих здесь тварей. Молот ещё с самого начала сменился мечом и вторым щитом, который был значительно меньше и легче предыдущего, что в данный момент играло решающую роль. Потеряй я прежде этот, с другим просто не смог бы развернуться в столь узком