поставила кобылу в конюшню, когда раздался набат большого колокола: Лорд Эмер принял решение не ждать наступления утра и сообщить жителям Карфакса о нагрянувшей беде, и вот уже поместье забурлило, закипело, поднялась паника, тут и там раздавались крики, но твердая рука правителя и регулярные вооруженные патрули охладили даже самые горячие головы, призвав жителей к порядку.

Наступившее лето было жарким и влажным: дни, наполненные солнцем, чередовались с ливнями, насыщавшими землю живительной влагой, колодцы были полны, а в источниках весело бурлили маленькие фонтанчики-родники. Для белой чумы такая погода стала идеальной для быстрого распространения, зараза начала расползаться по городу очень быстро. В доме для больных в одной из комнат первого этажа Тара собрала семерых коллег — целителей. Для такого большого поместья, как Карфакс, семеро — очень мало, но сейчас у нее не было времени искать специалистов по округе: никто не знал, что беда нагрянет так скоро, да и сама идея получила свое воплощение буквально на днях.

— Давайте подумаем, — Тара вышла в центр, заставляя растерянных коллег сосредоточить внимание на проблеме, отвлечься от панических мыслей, — что мы можем использовать для помощи больным?

— Ничего! — угрюмо отозвалась Рэя, пожилая женщина с огромным опытом за спиной. — Не надо обольщаться, Тара, нам нечего противопоставить белой чуме. Все слабые умрут.

— Неправда, — Сита, синеглазая блондинка, быстрая и изящная, как лань, с укоризной посмотрела на коллегу-пессимистку. — Я читала в старых трактатах, что, если обрабатывать болячки смесью белой глины и дегтя, развитие чумы можно остановить и спасти человека.

— Если бы это было так, то люди забыли бы про эту болезнь, но она по-прежнему является самым страшным сном любого целителя, — огрызнулась Рэя. — Ты еще молодая, это первая эпидемия в твоей жизни, а в моей — третья, и две предыдущих забрали всю мою семью.

— Думаю, рецепт, предложенный Ситой, надо учесть. Кто знает, может это и правда поможет тем, кто успеет обратиться к нам за помощью в самом начале заболевания, — мягко откликнулась Тара. — За неимением подтвержденных методов будем экспериментировать. Что еще?

— Я тоже слышал про деготь, но без глины, — кивнул Ром, единственный мужчина в рядах целителей. Он начал свою практику всего несколько лет назад, но жители города отзывались о нем, как о талантливом и грамотном специалисте. — Кроме того, надо использовать привычные настои для укрепления сил, чтобы помогать организмам справляться с болезнью.

— Эти болячки нельзя бинтовать, — вспомнила Фабия, наморщив лоб. — Говорят, что их нельзя вскрывать и прокалывать, тогда появляется маленький шанс, что человек выживет.

— Надо учесть этот момент, — Тара посмотрела на двух промолчавших коллег: Цинтра и Вакса лишь молча кивали головами, соглашаясь со всем вышесказанным, — а сейчас предлагаю всем разойтись и попытаться поспать, потому что в ближайшее время с отдыхом будет туго.

Больница замерла, быстро погрузившись в сон. В Карфаксе это был единственный дом, где погасили свет и постарались уснуть.

В доме Лорда тоже было тихо, но мужчина не спал: все первые распоряжения были отданы, часовые и дозорные расставлены, патрули контролировали порядок, город тихо бурлил эмоциями, каждый дом застыл в тревожном ожидании, нервы были натянуты до предела…

Серый Смерч замер у больницы. Глядя на темные окна, Эмер восхитился выдержкой Тары и ее влиянием на коллег: — Она хорошо управляет своей командой: все правильно, пока есть время, надо выспаться, а не бегать и паниковать.

Шаги мужчины были практически не слышны в длинных коридорах просторного чистого здания. Он нашел целительницу в маленькой комнате, примыкающей к кладовой, где она лежала на узкой лавке, обняв колени. Сон не приходил, а страхи и неизвестность уже осели в сердце огромным тяжелым камнем.

— Тара, — девушку привел в чувство не голос, а взгляд, который она всегда чувствовала издалека. — Скоро наступят сложные времена, но я всегда готов помочь, так что посылай гонцов, когда что-то будет нужно, не вздумай стесняться. Почему ты не легла на нормальную кровать, а используешь эту лавку? Тут тесно и жестко, а тебе надо отдохнуть.

Горячие пальцы откинули с лица длинную рыжую прядь, выбившуюся из прически. В темном помещении лишь зрение Дракона помогало разглядеть напуганную девчонку, которая свернулась клубочком, похожая на маленького беззащитного котенка.

— Все в порядке, Эмер, — прошептала целительница. — Я привыкла спать на жестком. — Внезапно для себя девушка обхватила его сильные пальцы двумя руками, как утопающий хватается за соломинку в призрачной надежде на чудо: — Надеюсь, что смогу вам помочь в том аду, что предстоит пройти, но медицина еще не знает способа…

Тара не договорила, когда губы мужчины прервали ее речь, а рука оказалась под затылком, придерживая голову. Своим поцелуем и взглядом он просил, умолял только об одном: выживи, уцелей! Оглушенная внезапной нежностью прикосновений, Тара отозвалась на чувства мужчины, приоткрыв губы, позволив их языкам встретиться, коснуться друг друга. Яркая острая молния пронзила обоих, заставляя забыть о беде, хоть на короткое время замкнув этот огромный мир друг на друге и сделав его безопасным.

Тяжело дыша, Эмер с трудом оторвался от ее губ, снял черный плащ, подбитый фиолетовым шелком, и укутал им девушку от шеи до самых пят.

— Меня зовут Каа́н Марэ́, — отчетливо произнес мужчина. — Запомни: Каа́н Марэ́. Я всегда рядом.

Зеленые глаза блеснули в темноте, когда она молча кивнула. Дракон позволил себе еще миг побыть возле целительницы, после чего быстрым шагом вышел из больницы. Сейчас он отдал в руки Тары второе имя, открыв путь к своему сердцу, а еще совершил обряд покровительства. Правда последнее было больше формальностью, но так ему было проще уйти, оторваться от любимой, разорвать зрительный контакт, скрыть обжигающие маленькие ладони, до этого момента лежащие на его лице, под плащом.

Сердце девушки медленно приходило в норму, а губы все еще горели от поцелуя. Она освободила руку из-под тяжелой ткани и, улыбаясь, прикоснулась кончиками пальцев к губам, закрыла глаза. Казалось, плащ подарил ей тепло своего хозяина, создав уютный и безопасный кокон, в котором Тара незаметно уснула.

Карфакс постепенно успокаивался, цунами эмоций отступила, страх парализовал волю, люди затаились в ожидании. Первые зараженные появились через четыре дня: порог больницы переступила пожилая женщина, которая вела за руку маленькую внучку, у обеих в области ключиц и на шее проступили белые волдыри. Они увеличивались на глазах, придавая коже вокруг себя зловещий серо-белый оттенок. С этого дня количество заболевших нарастало, подобно лавине. Тара и ее команда работали, не покладая рук. График дежурства, который был установлен с самого начала, быстро нарушился: целителей не хватало, люди лежали на полу в