II

Хижина отца Велги стояла вдалеке от рыбачьего селенья, накаменистом прибрежье, засыпанном жесткими песками, и в часы прилива моредобегало до ее порога.

Если же прилив был в бурю, то оно хлестало даже в окна,затянутые кишками гагары. Тогда Снеггар обрывала песню, бросала в испуге работуи уходила от окон, Старая мать Велги бормотала заклятия и с тревогойприслушивалась к завыванию ветра. Но сама Велга не боялась бури. Она вместе сотцом выходила на мокрый порог хижины, скатывала на ветру сети, а потом вбегалав воду, и холодная вода, поднимаясь и опускаясь, обнимала и мыла ее босые ноги,обдавая их шипящею, серою пеной и опутывая мокрыми бледно-зелеными травами. Велгаразрывала их ногами и вдыхала сильной грудью свежий, влажный ветер, поднималанавстречу ему голову, а ветер трепал ее русые волосы. Так стояла она, молодая истройная, и лицо ее было смело, бирюзовые глаза зорко глядели вдаль. Но толькоптицы св. Петра носились там крикливыми стаями и по воде взбегали, распустивкрылышки, но самые высокие гребни взметывающихся и рассыпающихся водяныхбугров.

Девушки стали называть Велгу печальною и злою, потому чтоникогда не смеялась Велга и не пела с сестрой за работой. Но никогда допятнадцати лет не бывала Велга печальною и злою. Сердце ее было отважно, как умолодой птицы, и радовалась Велга на бури и море, на солнце и землю, на своюдевичью свободу. Только без Ирвальда грустила она: сильно хотелось ейрассказать ему, как хорошо жить на свете.

Ирвальд давно был в море. Утомилась Велга ходить поприбрежью и следить за волнами: хотелось ей крикнуть через море, что утомиласьона ожидать Ирвальда, что нельзя ему любить Снеггар, если Велга не может житьбез него.

А когда подул теплый ветер с заката и стало опускаться кморю солнце, Велга пришла к сестре и сказала ей:

— Милая Снеггар, хочешь, я расскажу тебе, как ласковлетний ветер, как легко пахнет море водой и как мне грустно без Ирвальда?

— Не хочу, — отвечала Снеггар, праздно и спокойносидя у порога.

Велга ушла от нее, села на берегу и долго слушала, какплещется теплая вода в сумерках. Слезы, как теплая вода, падали на ее руки.

Увидав Ирвальда, она вскрикнула, а он засмеялся и приказалей носить из лодки рыбу и сети на берег. Она послушно и долго трудилась с ним,а когда стал подниматься над морем большой бледный месяц, она утомилась, села впустую лодку и вздохнула ночным ветром.

— Ирвальд, — сказала она, — я ждала тебя — ибеспокойно билось и томилось мое сердце. Но когда ты приехал, так легко сталомне!

А Ирвальд сидел, глядел на месяц. Стыдно стало Велге, что онне ответил ей, и она, опустив глаза, спросила его тихо:

— Ты слышал мои слова, Ирвальд?

— Да, — сказал Ирвальд.

И тогда совсем низко наклонила Велга голову и проговорила:

— Возьми меня в свой дом, Ирвальд! Я буду ходить стобой в море, буду петь тебе песни и работать с тобой. Так сладко жить на светес тобой!

— Мы никогда не будем жить с тобой, — твердоответил ей Ирвальд. — Завтра я опять уйду в море, а когда вернусь, возьмуза руку Снеггар. Вместе проведем мы зиму, а летом уплывем, как две гагары.

— А я? — медленно сказала Велга и почувствовала,как тяжело застучало ее сердце. — Я останусь одна? — громко сказалаВелга.

— Да, — ответил Ирвальд.

Тогда Велга быстро прыгнула на берег и быстро пошла поберегу. И когда далеко ушла, кинулась на серый камень и закричала месяцу, чтоей больно в сердце, и зарыдала, и упала на камень.

III

Слышишь, как дико завывает ветер во мраке? Неприветливосеверное море!

Осень наступила наутро, и зашумели в тусклом туманеотяжелевшие волны. И когда пахнуло на Велгу холодным ветром, вскочила она ибросилась в воду. Но волна поднялась и далеко отшвырнула ее на берег.

— Море не хочет, чтобы я умерла, — сказала себеВелга. — Прежде я должна убить Ирвальда.

И молча возвратилась она домой. Высохли на щеках ее слезы, испокойно было ее суровое лицо, но темно на сердце.

— Снеггар, — сказала она сестре, — уехалИрвальд?

— Да, — отвечала Снеггар.

— Когда вернется он? — спросила Велга.

— Когда начнет падать мокрый снег и потемнеетморе, — отвечала Снеггар.

Тогда Велга съела рыбы и ушла на порог хижины. Там села онана ветру и просидела весь день, скорбно сдвинув брови. На ночь она вернуласьпод кровлю, а утром опять вышла за двери, ожидая Ирвальда. И так проводила онадни и ночи, пока не пошел первый, мокрый снег.

«Скоро вернется Ирвальд, — думала Велга, сладостнаягоречь обиды томительно вливалась в ее сердце. — Я убью его, а потом исама успокоюсь в могиле».

Но Иркальд не возвращался. Уж надвигались сумерки, и всечаще стала Велга подниматься с порога и, стоя, напряженно глядеть в море. И всумерках из хижины вышел старый отец Волги. Ветер развевал его длинные седыеволосы.

— Велга, дитя мое, — сказал он ласково, —отчего ты покинула родной дом? Вот поднимается зловещая ночная буря, передкоторой неутешно тоскует сердце человека. Помоги мне укрепить подпорками стены,положить камней на кровлю из кожи тюленей, и укроемся под кровлю от непогоды иночи.

От нежных слов дрогнуло сердце Велги жалостью к самой себе,к отцу и к Ирвальду. Она поспешно стала помогать в работе. Ветер валил их с ноги застилал весь воздух водяною пылью, словно в море бушевала вьюга. В самыеокна хлестали волны косматой пеной, и в испуге поспешила Велга под кровлю.

Там, в темноте ночи, вдруг вспомнила она, как много лет томуназад, когда Ирвальд был еще ребенком, он остался ночевать в их хижине. Он былв эту ночь ее гостем, и она сама постлала ему постель и поцеловала его, по обычаюгостеприимства, перед сном. Она вспомнила милое ей лицо его, и еще большеовладели ее сердцем жалость и любовь к нему. Тогда она, забыв, что хотела убитьего, быстро встала с ложа и в тревоге стала слушать. Ей чудились в шуме ветраего крики, и всю ночь трепетала она от страха и, обессиленная, забылась сномлишь под утро.

Море же стало стихать; в воздухе повеяло дыханием зимнегомороза. И когда Велга проснулась и отворила на дневной свет дверь дома,навстречу ей переступила порог Снеггар.

— Велга! — сказала она. — Буря унеслаИрвальда на дикие острова Ледяного моря и разбила его лодку. Он один теперь вморе и ждет смерти от холода, голода и толстых клювов морских птиц.

— Кто сказал тебе? — крикнула Велга.

— Я была у вещей Чарны, и она гадала мне на кишкахгагары, — отвечала Снеггар и, закрыв лицо руками, стала плакать.

— Снеггар… — нежно хотела проговорить Велга.

Но брови ее сурово сдвинулись, и она сильной рукойраспахнула дверь дома.