два венгерских сотрудника американской миссии в Будапеште были арестованы и осуждены за шпионаж. В результате в сентябре 1955 года правительство США ограничило информационную и культурную деятельность венгерского представительства в Вашингтоне. В феврале 1956 года были арестованы еще два венгерских сотрудника американской миссии. В ответ Вашингтон запретил гражданам США посещать Венгрию.

Эндре Мартон и его жена, корреспонденты американских информационных агентств UP и AP, были арестованы ранее - в 1954 и 1955 годах соответственно - и осуждены за шпионаж в пользу Соединенных Штатов. Оба журналиста были венгерскими гражданами и с конца 1940-х годов регулярно отправляли в США репортажи о Венгрии. Поэтому в их случае загадка заключается в том, почему они не были арестованы до 1953 года, когда для того, чтобы "стать" американским шпионом, не требовалось никаких реальных доказательств, и многие попадали в тюрьму из-за подобных обвинений. Супруги Мартон, напротив, поддерживали тесные и очень дружеские отношения с дипломатами американского представительства в Будапеште, включая министров, и хотя за ними велось строгое наблюдение, за ними следили и о них сообщали многие из их ближайших друзей, они были арестованы в то время, когда официально провозглашенная политика Венгрии была направлена на нормализацию отношений с Вашингтоном.⁹⁵ Имеющиеся документы до сих пор не объясняют эту загадку, поэтому мы можем только предположить, что это было связано с желанием Ракоши эффективно блокировать процесс нормализации, "официально" следуя советской линии на сближение.

Однако после Двадцатого съезда КПСС, состоявшегося в феврале 1956 года, ситуация существенно изменилась. Теперь, когда Москва вновь стала поощрять все восточно-центральноевропейские страны, развитие отношений между Востоком и Западом стало важным приоритетом. В то же время постепенный процесс переоценки происходил и во внешней политике Вашингтона, суть которого заключалась в том, что руководство страны все более охотно признавало реальность и стремилось работать над урегулированием отношений с правительствами советских государств-сателлитов.

В венгеро-американских отношениях серьезный сдвиг произошел в мае 1956 года, когда на встрече американского министра Равндала и Лайоша Ача, секретаря ЦК ХВП, стороны договорились устранить препятствия, мешающие нормализации отношений между двумя странами.В программном документе, подготовленном к заседанию Коллегии МИД 4 июня 1956 года, была представлена комплексная программа решения проблемы. В документе, чтобы устранить мешающий разведывательный надзор за американской легацией и западными миссиями в целом, предлагалось создать совместный комитет из представителей МИД и МВД.

Желая предотвратить главное препятствие на пути к нормализации отношений, предложение также требовало освобождения всех задержанных сотрудников американского легата. Что еще более важно, в документе излагалась довольно сложная модель развития венгеро-американских отношений, которая в действительности характеризовала бы отношения между двумя государствами с середины 1960-х годов. Кроме того, для решения давно назревших финансовых и имущественных вопросов предлагалось всерьез рассмотреть возможность заключения торгово-финансового соглашения с США, аналогичного тому, что недавно было подписано с Великобританией. Главным препятствием на пути развития экономических отношений было наличие значительного венгерского долга, возникшего в результате военных реституционных претензий и национализации американской собственности. Поэтому на тот момент из-за больших финансовых обязательств венгерское руководство не могло и, по сути, не хотело урегулировать эти вопросы с Вашингтоном.

Урегулирование споров, включая освобождение сотрудников легации, состоялось только в октябре 1956 года, но летом и осенью с обеих сторон было много признаков того, что условия для нормализации венгеро-американских отношений уже созрели. В августе было объявлено об отмене ограничений на поездки сотрудников американского представительства в Будапеште. В то же время с другой стороны была предпринята неожиданная и довольно удивительная инициатива: Государственный департамент направил официальное приглашение Эрнё Герё, преемнику Ракоши, посетить Вашингтон, чтобы в качестве наблюдателя ознакомиться с президентскими выборами, которые должны были состояться в начале ноября. Новый лидер ХВП не принял приглашение, хотя он еще не мог знать, что в эти же дни ему предстоит выполнять функции наблюдателя в столице другой сверхдержавы, где в Кремле в обстановке строжайшей секретности состоятся чрезвычайные "выборы премьер-министра" его собственной страны, Венгрии.

Весной 1956 года в рамках советской внешней политики, направленной на умиротворение потенциальных врагов как на Западе, так и на Востоке, был поднят вопрос о нормализации отношений с Японией. Несмотря на огромное расстояние между двумя государствами, Венгрия в течение короткого времени играла активную роль в процессе сближения. В то время у Москвы была иллюзия, что в Японии позитивные внутриполитические события могут в конечном итоге привести к повороту страны к нейтралитету. Такой удачный поворот означал бы выход Японии из сферы интересов США, что, очевидно, стало бы крупным стратегическим выигрышем для Кремля. Однако Советский Союз не имел дипломатических отношений с Японией; более того, по окончании Второй мировой войны между двумя государствами не было заключено соглашение о перемирии, что означало, что по международному праву они все еще находились в состоянии войны. С другой стороны, бывшая союзница Оси Венгрия, как выяснилось к большому удивлению сотрудников МИДа, никогда официально, ни в 1945 году, ни позже, не разрывала дипломатических отношений с Японией; об этом просто забыли в то время. Таким образом, в данном случае задача заключалась не в установлении дипломатических отношений, необходимо было лишь возобновить официальную связь между двумя государствами. Поэтому в мае 1956 года Москва поставила перед венгерским руководством задачу как можно скорее восстановить отношения с Японией. Такой успешный шаг мог быть использован Советским Союзом и другими союзниками в качестве прецедента для нормализации отношений.

Венгерская партия приняла необходимые меры, и переговоры были поручены ветерану-политику Золтану Шанто. Он должен был отправиться сначала в Китай, а затем в Токио. В сентябре он достиг первой станции своей миссии, но переговоры были внезапно отменены, и, как мы теперь знаем, Советский Союз напрямую связался с японским правительством, и 19 октября 1956 года между двумя государствами было подписано соглашение о перемирии, что означало установление дипломатических отношений.

Можно утверждать, что в период с января по октябрь 1956 года во внешней политике Венгрии начался процесс радикальной переоценки и политика открытости как внутри советского блока, так и в отношении Запада и третьего мира, что полностью соответствовало современной советской политике. В действительности это новое направление было основано на тех же принципах, которые впоследствии станут ориентирами довольно прагматичной венгерской внешней политики, проводившейся с начала 1960-х годов. Этот новый подход был четко проработан в общих внешнеполитических директивах и в специальных руководствах для отдельных стран, разработанных министерством иностранных дел весной 1956 года.

О растущем значении Министерства иностранных дел в сфере внешних сношений, а также о решимости приступить к частичной коррекции внешнеполитических ориентиров говорит тот факт, что самым важным персональным изменением на правительственном уровне после отстранения Ракоши стало назначение