Возможно у старика Фоэньо были сообщники. Нужно подстраховаться. Он сам когда-то говорил, что серебро лишает колдунов сил. Вот и проверим.

«По моим сведениям, на колдунов-то как раз серебро никак не действует. А вот на Зверей и такого как я…» Но сказал Тимур другое:

- Мне… мне нужно поговорить с Назарэ. Это очень важно, Мастер, поверьте. Как можно получить к нему доступ в Орне?

Серафим грустно посмотрел на молодого мужчину.

- Теоретически, если Магистр Роскилле напишет тебе сопроводительное письмо, потом ты с ним проедешь к губернатору Орна и оно его удовлетворит… Но дорога туда-обратно займёт у тебя месяца полтора, а то и два. Никто тебя не отпустит так надолго, не сейчас, не в такое время.

- Старик долго не протянет на каторге, - молодой Охотник сжал зубы, - он моя последняя надежда.

- На что надежда, Тимур? Что произошло в Игривом Ручье?

Тот взглянул на него исподлобья.

- Не знаю, что рассказали Ловчие, но это всё ложь. Их туда отправил Арнауль. Он же ссылает Назарэ в Орн, якобы от имени Великого Магистра. Это всё звенья одной цепи.

- Верно, Тимур. Всё и указывает на то, что ты и есть сообщник Фоэньо. Обратился в Зверя, убил Ловчих, вернулся в Анклав отчитаться и получить новое задание. В прошлый раз Магистр сразу взял тебя в оборот, и ты в Анклаве и не был, а вот сейчас, когда появилось свободное время – сразу к своему куратору. Я ведь прав, Тимур?

- Бред! Это противоречит всему, чему нас учили! Вы, такие как вы, говорили, что Зверь не может обернуться человеком! Что Зверей не вылечить, только убить! Вы в нас это вдалбливали!!

Молодой Охотник тяжело задышал, сжав кулаки.

- Аль Рашид меня осмотрел, вы меня проверили серебром, - проговорил он глухо. - Я чист.

- Надень кандалы, - Серафим протянул ему наручник, - последняя проверка. Больше ничего мы не придумали, клянусь. Надень. И я сам буду защищать тебя до последней капли крови.

- Я съездил на две Охоты. Убил двух Зверей, обезопасил горожан. И вот что я получил взамен? - Тимур выпрямился, расправил плечи, чуть вздёрнул подбородок. - Пусть Магистр Теодор подготовит сопроводительное письмо в Орн. Я зайду поздно вечером к нему в келью. Надену кандалы, он убедится, что я обычный человек, и я уеду. Два месяца увольнительной и сопроводительное письмо. Такова моя цена за эти унизительные проверки, за оскорбительные подозрения в убийстве своих, за сомнения в том, что я не Зверь.

Он вышел из кельи однорукого Мастера, и затопал, вбивая каблуки в плиты пола, к себе за шинелью, шляпой и вещмешком. «Пёсья кровь! Нужно успокоиться. Я выиграл немного времени.»

Озираясь, пробежал по коридорам на выход из Анклава. Дверь с шуршанием закрылась за его спиной. Молодой Охотник позволил себе немного расслабиться. Мосты-улицы протянулись от одной башни к другой. Тимур пошёл без цели, сосредоточившись только на том, чтобы не налетать на людей и не попасть под гоб, лёгкую двухколёсную коляску, которую вёз человек, держась за две оглобли.

«Я справлюсь с Роскилле, смогу забрать у него письмо не убивая. Но дороги назад уже не будет, я подпишу себе смертный приговор. Даже будь я обычным человеком за нападение на Магистра за мной точно пошлют Ловчих, а уж с такими подозрениями, можно ожидать даже не одну команду. Про меня не забудут, не отстанут. Вот допустим, все звёзды сойдутся, множество «если» сработают, и я вновь стану человеком после встречи с Назарэ… И что тогда? Тогда меня просто убьют Ловчие. Без способностей Зверя я просто один человек против… скольки? Пяти? Десяти? И что если нет у Фоэньо никакого лекарства? Я вбил себе в голову, что уж он-то точно знает, как быть. И сам в это поверил, мне очень хотелось, и я поверил. Считаю это уже непреложной истинной. Назарэ – волшебное зелье – Тимур Лангри снова человек. Так ведь?! А что если нет? Его что, на каторгу с алхимической лабораторией отправили, или что там требуется? Сучий потрох! Оставаться в Анклаве больше нельзя, в тюрьму ехать бессмысленно! Что мне делать тогда?!»

Он прижался лицом к холодным прутьям ограды. Внизу по каменным лентам, словно ветви соединяющих стволы-здания, бегали дети, спешили по делам торговцы, на ходу расхваливая свои магазины, если у тех не было наёмных зазывал. Ярусом ниже выступала труппа уличных артистов, наверное, последний раз в этом году, поэтому людей поглазеть собралось тьма.

Двое артистов, мужчина и женщина, сопровождали выступление музыкой, ловко управляясь стынущими на холоде пальцами с гитарой и скрипкой. Пожилой мужчина в цветастых одеждах и белёным лицом жонглировал разноцветными шариками, а рядом с ним увивалась в немыслимых акробатических пируэтах маленькая девочка с алой лентой. «Как только малышке не холодно в таком тонком облегающем костюме! Брр, да мне зябко даже смотреть на неё!» - Тимур, поёжившись, обхватил себя руками. «Нужно тёплые вещи раздобыть. Аль Рашид теперь совсем не вариант.»

Пятый член труппы, мальчик в шутовском колпаке с бубенчиками, колесом катался по кругу, что-то кричал и до Тимура долетали взрывы хохота. Он навострил уши, не заметив, как их острые, покрытые пушком шерсти кончики буквально выглянули из чёрных прядей волос.

- В Тримере мода отстаёт, вот у нас в Алалии, очень в моде в этот год в три обхвата талия!

- На пути, на перепутье, молодуху сватал дед. Сперва думали, что шутит, оказалося, что нет!

- Я не знаю, как у вас, а у нас в Алалии, парни девок побросали из-за тонкой талии!

Тимур улыбнулся, расслабился, и выступление внизу вновь превратилось в неясный гул. «Вот живут люди свою жизнь, радуются простым шуткам. Не забивают себе голову… Что изменится от того, что я себя накручивать буду? Проблемы нужно решать по мере их поступления. У меня были конкретные задачи в Тримере и нужно их выполнить. Пёс знает, когда я сюда снова вернусь. Если я останусь жив после этой передряги с Назарэ, я буду и дальше защищать людей от Зверей, и не важно – останусь я в Анклаве или нет. Сейчас у меня наоборот преимущество перед любым другим Охотником – раны от оборотня я регенерирую, а обращение мне уже не грозит. Это, правда, точно будет известно через… одиннадцать-двенадцать дней, если я со счёта не сбился. Нужно в тетрадке с записями отмечать, когда полнолуние, чтобы не ошибиться.»

Молодой мужчина двинулся дальше по