так? — обиделся Игорь. — Я же от души предлагаю. На море собирался тебя свозить. Ты ж ни разу не была. Вот и съездили бы, покупались. Сейчас, в июне, там дёшево: и жильё, и цены на рынке. А на тот год вместе с пацанами бы рванули.

— Никуда я с тобой не поеду ни на юг, ни на север. Сказано, вали!

— Блин, дура ты, — с тихим озлоблением поднялся Игорь. — Пожалеешь, — глухо произнёс он, покидая веранду.

— Вот и нечего с дурой связываться, — напутствовала его напоследок молодая женщина. — А жалею я только об одном, что раньше не послала тебя, куда подальше.

* * *

В понедельник к вечеру разразился скандал. Подобно Оксаниной матери, во дворе её дома вопила мать Игоря.

— Ты же всем одни несчастья приносишь, — разорялась на всю улицу женщина. — Как «чёрная вдова»! Антон на тебе женился и, нате-пожалуйста, погиб. Теперь Игорь пропал.

— Я-то здесь при чём? — не повышая голоса, тоскливо спросила Оксана.

— Он же сюда поехал, ш…а ты эдакая! Знаю я тебя. Как Антона схоронила, перед мужиками хвостом вертишь. Отрастила жопу…

— Уйдите отсюда, тёть Нина, по-хорошему, — с тихой угрозой произнесла Оксана.

— А то что? — подбоченилась женщина. — Заступник какой-нибудь объявится? Защищать тебя, проститутку?

— Я вас не оскорбляла. Просто попросила уйти.

— Гонишь, значит? Вот и Игоря, стало быть, прогнала! А он, бедолага, — всхлипнула скандалистка, — небось, руки на себя наложил. Если Игорёчка в живых не найдут, — затрясла она указательным пальцем перед лицом Оксаны, — я тебя прокляну! И спиногрызов твоих!

— Пошла прочь, мразь, — побелела Оксана.

— С…а ты, — завизжала женщина. — Паучиха! Затягиваешь мужиков в сети. Кровь выпиваешь и…

— Нина, — ухватили её сзади за плечи сильные ладони, — зачем бабёнку худославишь? — повернул женщину лицом к себе Илья Иванович. — Игорь твой уехал отсюда цел и невредим. Он меня ещё до магазина подвёз.

— А дальше, дальше куда поехал? — словно по мановению волшебной палочки прекратила истерику мать Игоря.

— Да не видал я, Нина, — с бережной уверенностью повёл её к выходу со двора пожилой мужчина. — Сразу в магазин заскочил. Воскресенье ж было. Рано закрывают. У меня, как нарочно, хлебушек закончился. Слава Богу, Игорь подвернулся на машине, а то бы я точно не успел.

— Что за шум, а драки нет? — подоспел к ним слегка запыхавшийся Денис.

— Ой, — передёрнув плечами, запоздало вывернулась из рук Ильи Ивановича женщина, — а вот как раз и участковый! Разберись, Денис Сергеич!

— Что случилось?

— Это вон она знает, что случилось, — пренебрежительно мотнула головой в сторону дома Оксаны скандалистка.

— Но кричите-то вы, Нина Матвеевна, — заметил Денис. — На всю улицу слыхать.

— Как же мне не кричать, — проворно нашмыгала слёз женщина, — когда Игорёчек мой пропал.

— Когда пропал? — деловито спросил Денис, вместе с Ильёй Ивановичем увлекая её от дома Оксаны. — При каких обстоятельствах?

— Со вчерашнего дня дома нет. И на телефон не отвечает. С тех пор как вот к ней поехал. Тьфу! Будь она неладна, проститутка! Видеть её не могу.

— Нина Матвеевна, без оскорблений, — глухо приказал Денис.

— Как же выдержать-то, — плаксиво произнесла скандалистка, — коли сердце не на месте? Она же Игорька совсем извела. И близко к себе не подпускала; и не прогоняла совсем. Я ж и говорю, — всплеснула она руками, — ш…а и есть…

— Так, Нина Матвеевна, — пригрозил Денис, — если не прекратите, я вас привлеку.

— Ой, да за что же меня-то? — захныкала женщина.

— Повторяю: за оскорбления. Так, — огляделся он вокруг, — что это мы посреди улицы? Илья Иванович, — обратился он к соседу Виталия, пришедшему на выручку Оксане, — можно мы у вас на скамейке поговорим?

— Да ради Бога, — с готовностью пригласил пожилой мужчина. — Проходите-проходите!

— Тем более, — продолжал Денис, — что вы, похоже, последний, кто видел Игоря.

— Ой, сыночек мой милый! — запричитала в голос женщина.

— Нина Матвеевна, прекратите! Будете кричать, встретимся послезавтра у меня в кабинете.

— Ох, да что ж это такое! — продолжала разоряться мать Игоря. — Пропал человек, а никому и дела нету!

— По закону заявление о пропаже совершеннолетнего принимают после трёх суток, — спокойно заметил Денис. — Я вас сразу пытаюсь выслушать, а вы, вместо помощи, истерику закатываете.

— Да я что ж, — проворно утёрла слёзы женщина, — да разве ж я…

— Не суетитесь и отвечайте по существу, — присел Денис вместе с матерью Игоря на скамейку рядом с домом Ильи Ивановича.

— Денис Сергеевич, — уважительно обратился тот к участковому, — может, вы вдвоём побеседуете?

— Останьтесь, Илья Иванович. Ваша помощь может потребоваться.

— Ну, что ж, — пристроился с краю пожилой мужчина. — Как говорится, чем смогу.

— Расскажите про вчерашнюю встречу с Игорем, — переключил внимание Денис.

— Да тут и рассказывать особо нечего, — развёл руками Илья Иванович. — Дело к вечеру было.

— В котором часу, не заметили?

— Как же, помню. Хватился я, что хлебушка к ужину нет. Гляжу, а время-то уж пятый час. Магазин-то до пяти. Ну, думаю, может, успею. Хожу-то я не дюже проворно. Но за полчаса кой-как бы дошкрябал. Коль опоздал бы, занял бы ломоть у кого-нибудь из соседей: у Виталия, Настасьи Петровны либо Оксаны, — покосился пожилой мужчина в сторону матери Игоря, оставившей замечание без комментария, только презрительно скривившей губы. — Выхожу, значит, из ворот, а тут Игорь в свою машину садится.

— Где стояла машина? — уточнил Денис.

— Аккурат перед оградой Оксаниного дома.

— А перед этим вы не обратили внимания, может, шум какой оттуда доносился? Ну, ругань или просто разговор на повышенных тонах?

— Да нет, — уверенно произнёс Илья Иванович. — Всё тихо было. Это, когда Оксанина мать приходит, так дело редко без скандала обходится. Та всю дорогу её жизни учит, — ухмыльнулся он в рыжие с сильной проседью усы. — Да Нина Матвевна нынче пошумела, — осторожно добавил он, опасаясь вспышки, однако надувавшаяся негодованием женщина вновь сдержалась, памятуя о риске лишиться внимания участкового. — А с Игорем всё тихо было. Я бы и внимания не обратил, если бы не увидел его возле дома. В общем, попросил подбросить до магазина. Он и довёз, и дальше поехал по своим делам.

— Не рассказывал по дороге, зачем к Оксане приезжал?

— Нет. А я и не спрашивал. Зачем мне? Дело молодое. Чего я буду соваться?

— Как вам показалось, Илья Иванович, он выглядел огорчённым? Или, может, наоборот, радостным?

— Не сказать, — пожал плечами пожилой мужчина. — Выглядел как обычно. В магазин не заходил, водки не покупал.

— А водка тут при чём? — уточнил Денис.

— Как же. У мужика от горя первое средство — водка. И с радости, опять же, она, родимая.

— Понятно. А куда он потом поехал, не обратили внимания?

— Нет, Денис Сергеич,