Семка швырнул к ним веревку.

– Тяните, Антон Олегович! Дальше тяните, прямо на камни.

Оказалось, что не на плоту они приплыли, а на судне с воздушной подушкой. Но вдаваться в такие подробности не было никаких сил. Только дядя Сережа спросил:

– А чего в темноте добирались? Без бортовых огней, так сказать?

– Мошка всякая и капельки лезут, – объяснила Алена.

– Оно понятно. Но темно же!

– У нас проводник хороший, – засмеялась Настя. – Мы без него бы еще неделю тут кругами летали, не узнать привычных мест.

Летучее судно опустилось на камни, Семен соскочил со своего насиженного места, потянулся и дурашливо отвесил поклон.

– Ну, здравствуйте всем. Кто сегодня по кухне дежурит?

– Семка, тебе бы только поесть! – упрекнула его Настя. – Здравствуйте.

– Семен мыслит в очень верном направлении, – сказал Войцек. – Мы три дня без горячей пищи. Все всухомятку!

– Вы бы сначала вокруг посмотрели, а потом требовали завтрак, – сказала Алена.

– А чего нам смотреть? Мы и так знали, что увидим. Целы все, и на том спасибо.

– Вы вот что первым делом скажите, у вас есть из чего этот завтрак готовить? – спросила Юстина, обнимая девчонок, но обращаясь отчего-то к Семке.

– Пани Юстысенька, вы нас обидеть норовите, – принял обиженный вид Семен. – Вот же целая гора продуктовая.

Спавшие проснулись, смешались с вернувшимися, поднялась суматоха с обниманиями и рукопожатиями, похлопываниями по плечам и бестолковыми восклицаниями. И вдруг раздался громкий чих и визг фрау Каролины, которая оказалась вблизи места чиха, но умудрилась отпрыгнуть сразу на несколько метров.

– Это что за чих? – подозрительно спросил дядя Сережа.

– Вот! – воскликнула Настя. – Никак имя придумать не могли, давайте его Чихом звать!

– Да кого?

– Чих, покажись людям.

Рядом с огромными мешками, набитыми запасами продовольствия, начало светлеть довольно большое пятно, и через минуту все увидели, может, большую собаку, похожую на медведя, может, небольшого медведя, схожего с собакой.

Собака-медведь еще раз оглушительно чихнула.

Земля. За месяц до описываемых событий.

– Товарищ генерал-полковник…

– Что там еще, Остапов?

– Кто. Старший научный сотрудник Серегин.

– Впусти.

– Он не здесь, он на проводе.

Володин слегка растерялся. Он не из личных амбиций, но в силу занимаемой должности предпочитал всегда общаться с теми, кто способен и имеет право принимать решения. Но встретиться с такой мелкой по масштабам генерал-полковника сошкой, как этот Серегин, рекомендовал сам академик Поликарпов. Уверял, что толк от разговора будет большой. И вот этот Серегин, который, по идее, должен уже сидеть в приемной и ждать дозволения войти в кабинет, вдруг просит о телефонном разговоре.

– Ну, соедини, что ли, – проворчал Володин.

– Здравия желаю, товарищ генерал-полковник. Это вас Серегин Константин Васильевич беспокоит. У нас с вами намечена встреча. Но я предлагаю ее перенести к нам в институт.

– Ты с кем говоришь?.. – рыкнул Володин.

На том конце провода умолкли, Володин внутренне рассмеялся – припугнуть наглеца дело нелишнее, но трубку пока бросать не стал, ждал извинений.

– Странно, – произнес Серегин. – Мне вас рекомендовали…

Тут уж генерал разозлился не на шутку, кто кого и кому рекомендовал, спрашивается? Но изрыгнуть гневную тираду не успел.

– Мне вас рекомендовали как человека в первую голову думающего о деле, – донеслось из трубки, все еще прижатой к уху. – Ну и имеющего эту самую голову на плечах, а не только погоны. Вот я и подумал, что раз обстоятельства складываются таким образом, что для дела лучше вам к нам приехать, а не мне к вам…

– Ты всегда такой нахальный?

– Что вы! Меня тут забитым тихоней полагают. Но раз для дела нужно…

– Уверен?

– Так точно.

– Учти, если ты меня из-за ерунды выдернул… Устрою экзекуцию при всех твоих начальниках и подчиненных. Мало не покажется.

– Как скажете, – облегченно выдохнул Серегин в трубку. – Так вы приедете?

– На таких-то условиях? Всенепременно!

– Тогда я вам пропуск заказываю? Виноват. Вам, как я понимаю, даже к нам пропуск не нужен?

Генерал-полковник прибыл в Институт математической физики Академии наук через двадцать минут после разговора с Серегиным. Таких наглецов он встречал крайне редко и был абсолютно уверен, что они достойны либо строжайшего наказания, либо предельного уважения. И очень надеялся на второе. Хотя и первое его бы устроило, про публичную выволочку он не особо приукрасил, то есть развлечение в виде экзекуции – жаль, что не телесной, а только словесной! – счел бы моральным удовлетворением.

Встретивший его младший научный сотрудник Серегин не произвел на Володина благоприятного впечатления. Для военного – а Володин всегда и про каждого для начала прикидывал, какой из человека военный выйдет, – слишком расхлябанный, длинноволосый, без выправки да и без физической подготовки. Для ученого чересчур несерьезно и молодо выглядит.

– Здравствуйте, – поздоровался Серегин. – Вы генерал-полковник Володин Александр Александрович?

– А вы кого здесь надеялись увидеть? К вам генералы табунами ездят?

– Виноват, глупость сказал. Пройдемте ко мне в лабораторию?

– Веди уже, чучело.

Обозвал он парня беззлобно, тот вроде даже обрадовался такому фамильярному обращению. И повел высокого во всех смыслах гостя по коридорам лабораторного корпуса.

– Проходите, присаживайтесь.

Генералу было предложено антикварное, немало пережившее на своем веку кресло, но крепкое с виду и весьма просторное. То есть полностью соответствующее фигуре и весу генерала. На столе оказалась пепельница и коробка сигар. Недорогого, но редкого сорта. Того самого, что курил генерал.

– Может, чаю, пока я буду докладывать?

– Давай! – Генералу не столько захотелось чаю, сколько стало любопытно узнать, как и какой напиток ему подадут.

Чай был мигом налит в стакан с подстаканником. Володин хлебнул. Так и есть, его любимый сорт. И заварен достойно, и подан как он любит. Значит, готовился господин научный сотрудник к встрече серьезно. И все эти вот формы любезности вовсе не из подхалимажа ему выказаны, а чтобы показать, что и тут люди не лыком шиты, умеют добывать информацию. Не только научного характера.