– Да, родители назвали его в честь солиста группы Bee Gees, – отвечает Грейси, кинув на меня убийственный взгляд. Я не подумала, что не стоит произносить имя Робина вслух.

– Bee Gees? Это что вообще? – спрашивает Калеб, почесав голову. Он выглядит искренне озадаченным.

– Во сколько начало? – спрашивает Тони.

– Я не знаю. Это все Грейси затеяла.

Очень забавная выходит ситуация. Я думала, взять Калеба с собой будет плохой идеей, но он оказался очень смешным. И Грейси явно разволновалась – довольно мило.

Может, стоило бы посочувствовать Робину, но он слишком самовлюбленный. И певец из него никудышный, хотя тексты писать он умеет. Моя теория? Он в группе ради девушек. Вот и вся арифметика. Но учитывая, что они в основном подростки, а ему уже двадцать пять, это довольно жутко.

Даже двадцатилетняя Грейси старовата по его меркам.

– Да, здорово, что мы встретились, – улыбается Тони, подойдя ближе. Мне кажется, он хочет прикоснуться ко мне.

Я тоже этого хочу.

Ну что, признаться ему, что никакое это не совпадение?

Ни за что.

– Согласна, – я улыбаюсь в ответ. Он протягивает руку и прижимает меня к себе. Мы обнимаемся несколько секунд. Все мое тело загорается, будто он щелкнул выключателем внутри меня. Мне хочется еще.

Он отстраняется, и я чувствую себя опустошенной. Он тоже выглядит немного потерянным.

– Эй, – восклицает Грейси, мы оглядываемся на нее. Калеб все еще стоит рядом с ней и ухмыляется. Она обращается к Тони: – Встречаемся в восемь, хорошо? Концерт начинается в девять. И не бери своего друга. – Она показывает большим пальцем в сторону Калеба.

Тони хмурится:

– Нам нужно быть там за час до начала?

– Так там же очередь, – поясняет она.

– Bee Gees что, так популярны? – настойчиво спрашивает Калеб. Грейси бросает на него убийственный взгляд.

– Пойдем, Хайден, нам пора.

– Но… – пытаюсь возразить я, но теперь убийственный взгляд адресован мне.

– Увидимся в Strummers? – спрашиваю я у Тони.

Он улыбается:

– Обязательно.

Он кладет руку мне на плечо и легонько его сжимает, наклонившись ко мне и быстро поцеловав меня в губы.

Я чувствую его прикосновение каждой клеточкой своего тела.

– Хайден, – строго говорит Грейси. Она собирает учебники в рюкзак.

Я беру свои книги и смотрю Тони вслед. Калеб оборачивается и идет спиной вперед, с его лица не сходит идиотская ухмылка.

Грейси поднимает руку и показывает ему средний палец.

Он лишь хохочет.

– Какого черта? – спрашиваю я, засунув последнюю тетрадку в рюкзак и застегнув молнию.

– Этот парень просто придурок. Приставучий сексуальный придурок, – говорит подруга. В ее тоне слышится враждебность. Она закидывает рюкзак на плечо и выглядит готовой к бою.

– Вроде не все так ужасно, – говорю я, но понятия не имею, какой этот Калеб на самом деле. Я с ним перекинулась только парой слов.

– Он просто ужасен. Ушат дерьма на меня вылил из-за того, к чему я не причастна. – Грейси покачала головой. – Робин же не виноват, что родители дали ему девчачье имя.

Хм. Да, звучит и правда ужасно. Но Калеб кажется довольно безобидным.

Мы движемся к парковке. Она в противоположном направлении от места, куда пошли парни. Интересно, куда они идут? А Тони уже был в этом клубе? Понравится ли ему такая музыка? Она, конечно, так себе. И там будут в основном визжащие девицы. На прошлой неделе так и было.

Да, неделю назад я ходила на концерт, чтобы посмотреть, как хреновый певец Робин исполняет хреновые песни с поэтическими текстами. Я суперподруга, я за такое медаль заслужила.

– Уверена, что Калеб ведет себя так, потому что понял, что задел тебя за живое, – говорю я. А это не так-то просто сделать. Грейси обычно хорошо ко всем относится. Особенно к парням. И это, в общем-то, ее хорошая черта. – Будь готова к тому, что Калеб вечером обязательно объявится, – предупреждаю я.

– Очень надеюсь, что все же нет, – говорит Грейси, взглянув на меня. – Да, он, конечно, чертовски сексуальный.

– Стой, подожди. Это ты про Тони?

– Да нет же! Твой парень, конечно, тоже горяч, но его друг – это нечто. Выбесил меня кошмарно, грубиян, каких поискать, но я бы его трахнула.

Нет-нет-нет.

– Грейси. Ты же с Робином, – напоминаю я.

– Ну не совсем. Он, возможно, считает меня такой же фанаткой, как и всех остальных, – она вздыхает. – Но я бы не хотела быть с Калебом. Он ужасен.

– Да они все ужасные, – соглашаюсь я. Не упущу возможности поиздеваться над мужчинками.

Правда, одного из них я не считаю ужасным.

По крайней мере, пока он показал себя с лучшей стороны.

Тони

КАЛЕБ ЗАПРЫГИВАЕТ В МОИ RANGE ROVER и сразу же берет музыкальное сопровождение в свои руки. Он выхватывает мой телефон, вводит пин-код, который я ему никогда не говорил, но он его откуда-то знает, и открывает Spotify. Он что-то ищет, увеличивает громкость, и из динамиков доносится знакомое вступление со словами «Well you can tell by the way I use my walk».

– Bee Gees, – довольно сообщает Калеб.

Я качаю головой и выезжаю с парковки перед домом. Клуб Strummers находится в районе Тауэр в центре Фресно. Я никогда там не был раньше, поэтому включаю навигатор на телефоне. Умиротворяющий голос Сири указывает путь.

– А, значит, это авторы Stayin’ Alive, – подытоживаю я, когда песня почти заканчивается, а мы съезжаем на шоссе.

– Ага. Эта песня настоящая древность. Сколько же лет его родителям? – спрашивает Калеб. – «Лихорадка субботнего вечера»[31] вышла в 1977-м, я погуглил.

Песня закачивается, и начинается следующая. Мелодичная фортепианная музыка.

– Что за «Лихорадка субботнего вечера»?

– Фильм про музыку диско. – Я бросаю взгляд на Калеба и вижу, что выражение лица у него страдальческое: – Довольно запоминающаяся песня, чертовски неприятно это признавать.

Я смеюсь. Он выглядит совсем несчастным.