Будущее становится будущим, когда от настоящего его отделяет прошедшее, сделал вывод Попятин. Итак, будущее у него без сомнения было. Но…

«Юра, учи английский. Твое завтра – то, что ты делаешь для него сегодня», – говорила Попятину мама.

«Делай зарядку. Ты копаешь себе могилу, слабак», – говорил Попятину папа.

«Все копаем. Отстань от мальчика», – защищала Попятина бабушка.

Последнее утверждение наводило Юру на неприятные размышления. Полиглот со значком ВТО получал за знания языков и отличную физподготовку ту же награду, что человек, скоротавший жизнь на диване. Диван имел свои плюсы. Этот способ передвижения во времени обладал свойствами плота, завязшего в тине. Тем не менее это был комфортабельный плот со всеми удобствами, оборудованный пледом с подушками, холодильником и телевизором. Время путешествия на этом жизненном транспорте тянулось гораздо медленней.

«На тот свет с чемоданами не берут, так зачем собирать», – это папино утверждение подтверждалось на практике. Юрин дедушка Василий Степанович отправился на тот свет в деревянном ящике, слишком тесном для его коллекции бабочек, спортивных костюмов, галстуков, запонок, инструментов, аккумуляторов и медалей за труд. Все, что вместилось в этот нарядный ящик, был сам дедушка в парадном костюме, при жизни не ношенном. Все оставшееся от дедушки – дача, «Волга», квартира на «Тушинской», дом в Карелии и шлифовальный станок – досталось тем, кто провожал ограбленного дедушку на тот свет. Ящик закрыли крышкой, заколотили и опустили в яму. Каждый из провожавших дедушку кинул сверху комом земли, после чего Василия Степановича закопали, поставили сверху красивый венок и поехали праздновать в ресторан. Юре достался от дедушки раскладной перочинный нож. В смысле передачи опыта дедушка Василий Степанович успел поделиться с Юрой умением делать свистульку из стручка желтой акации и завязывать леской крючок. Закон сохранения знаний в случае с покойниками тоже не действовал – все знания, вложенные жизнью в их головы, испарялись неизвестно куда.

Юрин путь в будущее тем временем пересекла, перепрыгнув тропинку, лягушка. Много ей подобных можно было сковырнуть палочкой с асфальтированного покрытия, ведущего вдоль полей и лесов, мимо дачного товарищества «Старбеево» от Химкинской станции к Шереметьево, и наоборот. Наверняка лягушка, знай она, чем грозит ей пересечение этого транспортного отрезка, сопоставив разницу между канавой справа дороги и слева, предпочла бы остаться в прошлом, то есть в «будущем настоящем», живой. Это размышление вернуло мысли Юрия Викторовича в прежнее русло. Следовало все-таки вычислить, что готовит ему грядущее, с тем чтобы иметь возможность предотвратить участь, что наглядно демонстрировали лягушки.

Итак.

Мысленно продолженная за пределом калитки линия, ведущая в поисках неизвестного, предлагала на выбор не два, а три и более вариантов, если учитывать, что от поворота к остановке можно идти на колодец, за керосином или за молоком, четыре, если пойти вдоль опушки к пруду, пять – ковыльной непротоптанной целиной, шесть, если от развилки вернуться назад. Выходило невычислимое множество. Это был уже не икс в квадрате возможностей, вероятностей, а икс в бесконечной степени вариантов. Неизвестное делалось неизвестным за счет возможности выбирать. Но не только это. Неизвестность позволяла себе остаться невычислимой за счет случайностей. Отрезок не был прямой. Извилистая линия заметно усложняла открытие закономерности.

Но, однако, цель путешествия заранее задает направление. Не зря Попятина назвали в честь Гагарина. Целью Юрия Викторовича было открыть свое будущее. Сделать известным неизвестное.

Не открывая калитки, Попятин мысленно продолжил свой путь в будущее за гранью начерченного на тропинке. Продолжение пути за калиткой вселяло, во-первых, надежду: пусть дальше без чемоданов и знаний, а все-таки… и во-вторых, давало возможность вернуться за чемоданами. Так идущий по неизвестной местности, боясь заблудиться, оставляет зарубки, памятки, по каким можно выбраться назад, если путешествие заведет в тупик. По Отрезку Попятина оказалось возможным как мысленное, так и телесное путешествие во времени, из будущего в прошлое и наоборот, по «сейчас». И мало того, отрезок, мысленно продолженный за калиткой, убеждал, что и за нею есть жизнь. Но пока это была лишь мысленная гипотеза, ее тоже следовало проверить.

В то лето в дачном садике Юриной бабушки Тамары Васильевны было так же безмятежно, безоблачно счастливо, как и ныне. Зацветала в мае, опадала в июне, зеленела все лето, одевалась в золотое под осень черемуха. Справа и слева от расхаживавшего от бочки к калитке и от калитки к бочке Попятина цвели флоксы, слева и справа в зависимости от направления оказывались грядки с укропами и петрушками, парник, прикрытый полиэтиленом… Дойдя еще раз до калитки, Юрий Викторович оглянулся. Прошлое казалось незыблемым, надежным и неизменным. Его нельзя было изменить, наподобие невесть чем грозящего будущего, и между тем оно было одним из его вариантов.

Мы познакомились с Теорией Будущего Попятина и самим теоретиком в тот момент, когда все варианты развития остались для Юрия Викторовича далеко позади, в спасительном прошлом. Юрий Викторович по-прежнему жил на даче своей бабушки Тамары Васильевны, по соседству с которой наши родители приобрели небольшой участок. Дедушка Юра, человек, еще в детстве сумевший рассчитать бесконечности вариантов своих возможностей и выбрать из них один, поделился с нами умением Василия Степановича делать свисток из желтой акации и завязывать леской рыболовный крючок.

Теория вероятности

Вероятность встречи с женщиной этой при выходе равна вероятности встречи с нею при входе. Даже думать стал, не купить ли мне трос, не спуститься ли, минуя ее, с балкона? В смысле том, что должна же удивиться она, если я войду не уйдя.

Ф.М. Булкин

Целый год искал Веня Рябушкин неизвестное по известной формуле А + В = Х, в какой А и В даны. Не найти при таких условиях икс невозможно, и тем не менее Веня не находил.

Дело в том, что он искал завтра. Завтра, то есть известное неизвестное.

Вместо «А» у Рябушкина было вчера, вместо «В» – сегодня. В сумме эти слагаемые давали искомое, ВЧЕРА + СЕГОДНЯ = ЗАВТРА, но… тем не менее не давали.

Как могло это быть, Веня не понимал…

Полученное сложением завтра мгновенно становилось сегодня и, не останавливаясь на этом, убывало до слагаемого вчера.

Рябушкин находил свое неизвестное день за днем и мгновенно терял. То была бесконечность возможностей, полученная в ходе сложения неизменных. Как?

Целый год провел он в подсчетах, сверял, подставлял… равенство было верно, но неизвестность оставалась по-прежнему неизвестна… Как?!

И на Рябушкина обрушилась теория вероятности, теория равновозможностей и случайностей, от «вероятно» до «не»…

А