— Свиданий больше не будет, — строго сказал Барнет и, с прищуром взглянув на нее, потребовал: — Ну-ка, пообещай мне, что не станешь встречаться с торговцем антиквариатом. Давай же, я жду.

Шерил вздохнула. Она любила Барнета и понимала: он имеет право рассчитывать на ее верность.

— Ладно, я не буду встречаться с Прескотом, разве только по делам. Конечно, если он захочет продавать мои работы. Возможно, после сегодняшнего вечера он вычеркнет мое имя из всех своих записных книжек.

— Меня это вполне устраивает.

Шерил нахмурилась.

— Знаешь, твой эгоизм начинает меня раздражать. Мы говорим сейчас о жизненно важной для меня вещи — о работе. Мне нужно оплачивать счета, кормить ребенка, одним словом, содержать себя. И если ты не понимаешь…

— Это не проблема, — перебил он ее. — Отныне всем этим буду заниматься я.

Шерил высвободилась из его объятий.

— О нет, Барнет. Твоя помощь мне не нужна. Я сама могу позаботиться об Уолли.

— Шерил, я хочу на тебе жениться. Вот так.

Никакого вопроса.

Спокойное твердое заявление.

Она прижала руку к занывшему вдруг сердцу.

— Что ты сказал?

Барнет улыбнулся раздражающе самонадеянной улыбкой.

— Я сказал: «Я хочу на тебе жениться».

Комната снова закружилась.

— Ты… — К своему и, похоже, к его удивлению, она заколотила кулачками по его груди: — Ты негодяй!

Барнет недоуменно заморгал.

— Почему? Я только сказал…

— Слышала! Ты хочешь на мне жениться! — выкрикнула Шерил.

— Ты сердишься? — Барнет отказывался верить собственным ушам. — Я думал, ты будешь рада.

Шерил свирепо уставилась на него.

— И когда же ты принял это решение, Барнет? Сегодня вечером?

Он неловко переступил с ноги на ногу.

— Ну…

— Вот именно. Если бы не мое свидание с Прескотом, ты бы никогда и не вспомнил об этом. — Шерил возмущенно всплеснула руками. — Я тебя знаю, Барнет. Ты еще несколько месяцев, а то и лет, ходил бы вокруг да около, выжидая подходящего момента. Только этот момент мог никогда и не подвернуться. — Неожиданно у нее на глазах появились слезы. — Ты никогда, никогда не изменишься…

— Шерил… — растерянно сказал он, подходя ближе, — Шерил, я не хотел тебя огорчать. И, пожалуйста, не плачь. Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты плачешь.

— Да-да, и сейчас тебе лучше уйти. — Она громко втянула в себя воздух и устремилась в гостиную. — Я чувствую в себе целый водопад.

— Ох, пожалуйста, не надо! — взмолился Барнет, настигая ее. — Я все равно не уйду, пока все не улажу. К тому же, винить нужно не только меня. Именно ты пошла на свидание с этим… антикваром.

Шерил вздернула дрожащий подбородок.

— На этот счет у меня есть совершенно разумное объяснение.

— Неплохо бы его услышать, — проворчал Барнет, подступая к ней ближе.

Шерил машинально попятилась и пятилась до тех пор, пока не шлепнулась на кушетку.

— Ну, Прескот предложил, и я…

— Сказала «да», — закончил Барнет, глядя на нее теплыми жадными глазами, — зная при этом, как я забочусь о тебе. Извини, конечно, но, по-моему, я не единственный в этой комнате, у кого есть проблемы со всякими отсрочками-проволочками.

— Ладно, — Шерил смущенно улыбнулась, — признаю: глупо было идти на это свидание. Но может быть — только может быть! — я согласилась на это свидание потому, что боялась признаться себе в своих чувствах. Разве можно винить меня за это? Всякий раз, когда я доверялась мужчинам, они непременно, в том или ином отношении, разочаровывали меня.

Барнет пристально посмотрел на нее.

— И ты старалась оттолкнуть меня прежде, чем я мог подойти ближе и разочаровать тебя, так.

— Да… то есть, нет… — Шерил смутилась еще сильнее, мысли ее путались. — Не знаю, Барнет, не знаю…

Барнет сел рядом с ней и нежно ее обнял.

— А я знаю. Ты боялась. Боялась быть оскорбленной. — Он вздохнул. — И я тебя не виню за это. После того что тебе пришлось пережить, ты имеешь право быть осторожной.

Шерил взглянула на него с лукавой улыбкой.

— А если я скажу, что собиралась отменить свидание с Прескотом? Может быть, это все-таки послужит мне оправданием?

Он нахмурился.

— Отменить? Что-то я не понимаю…

— Я уже попросила няню не приходить и собиралась сказать Прескоту, что не могу уйти из дому, как вдруг заявился ты и…

— Разыграл сцену ревности, подсказав тебе, как избавиться от меня. Что с нами происходит, Шерил? Так мы никогда не будем вместе.

— А ты уверен, что действительно этого хочешь? — Она нервно облизнула губы. — Хочешь быть вместе?

— Я хочу этого больше всего на свете, — твердо сказал Барнет. — Я люблю тебя, Шерил. И не боюсь признаться, что люблю очень давно. Не могу представить мир, в котором нет тебя.

— Я тоже тебя люблю, — хрипло прошептала она. — Думаю, я всегда тебя любила. Ты всегда был моим другом, никогда не подводил, не обманывал, не покинул в беде. Никто не давал мне большего ощущения жизни, чем ты.

— И ты мне доверяешь? — спросил он тихим напряженным голосом.

Шерил кивнула — ее душили слезы.

— Милая, это самый счастливый момент в моей жизни!

Барнет опустился на кушетку и осыпал губы, лицо, шею Шерил легкими, но чувственными поцелуями. И Шерил, задрожав от восторга, вдруг поняла: мир полон счастья, света и гармонии. И она — малая частица огромного, вселенского счастья.

Плавая в этих беззвучных теплых волнах, она услышала голос Барнета:

— Так как насчет следующей недели?

— Что-что?

— Я спрашиваю, как ты относишься к тому, если мы поженимся на следующей неделе?

Горячие пальцы скользили по ее груди, спускаясь все ниже и ниже, и голос Барнета был — как шепот в густом тумане. Таинственный и неясный. И потому смысл его слов не сразу дошел до Шерил. А когда дошел, она выпрямилась так резко, что Барнет даже вздрогнул.

— Мы не можем пожениться на следующей неделе!

— Почему? — недовольно спросил он.

— Потому что твоя семья в Мельбурне, а мой отец сейчас в Перте. Это, как ты понимаешь, не очень близко. Им нужно собраться и подготовиться. И у них есть дела. А потом… Твоя сестра еще страдает из-за своей расстроившейся свадьбы. Дадим ей время прийти в себя.

Барнет вздохнул. Шерил поняла, что это было его «да».

— Тогда когда же?