с Юлей решили больше не ждать обещанной квартиры, и въехали в новую 2-х комнатную квартиру, определенную жеребьевкой, где и живем уже 33+ года – ул. Академика Бакулева, д. 6 кв. 45. Вскоре мы её обмыли. Отец, с моей помощью, сколотил две длинные лавки. Недостающие столы, стулья и посуду заняли у соседей. Народу было много. Приехал Сергей и брат Юли Мишка. С работы были Кутейников, Лебедев, Нефедов, зам. Шахонского Владилен Вячеславович Замышляев – капитан 1-го ранга в отставке.

В конце 79 года был написан многотомный отчет по НИР и Генеральский, первый, том отослан в 8-ое (лазерное) Управление Миноборонпром`а для получения заключения о выполнении работы. Примерно через месяц после отправки отчета меня вызвал Шахонский и сказал, чтобы я ехал в Управление по вопросу закрытия НИР по факту его выполнения. Это меня озадачило, почему он сам не едет? – по статусу должен был ехать или Устинов или он, в крайнем случае – Беседин.

Принял меня начальник Управления (ранг заместителя министра) – Петр Васильевич Зарубин. (Для справки: Петя Зарубин – сын героя-разведчика Василия Зарубина, бывшего во время война в кругах, близких к Гитлеру). Он сказал, что подписал Приказ об успешном завершении НИР «Тигр». Задал несколько технических вопросов по отчету, а потом, с небольшим красивым акцентом, задал вопрос, от которого я чуть не упал со стула: «Какое право имел-таки Н.Д.Устинов заниматься вопросом ПРО-обороны? Этим вопросом в Союзе занимается ЦКБ «Вымпел». «Луч» был создан только для разработки мощных лазеров». Я понял, что НИР «Тигр» и Решение ВПК по этой теме были самодеятельностью Н.Д. Устинова, а Зарубин был им (ими!) проигнорирован – за плечами у Никодима стоял всемогущий папа. Смущенный, я покинул Министерство. (Среди технических вопросов был вопрос о необходимом времени для реализации проекта. Я сказал – «не менее 10 лет»). По-видимому, это его не устроило. Дальнейшей проработки темы на предприятии не было.

Строительство дачи шло в хорошем темпе. Очень не хватало своего какого-то транспортного средства, и мы с Юлей решили купить хотя бы мотоцикл с коляской. Для начала, чтобы постичь секреты вождения, летом 74 года решили купить подержанный мотороллер «Вятка» у знакомого по работе. Ира была в восторге и быстро его освоила. С ней мы давно подружились и она нечаяла во мне души. Экзамен я сдал с первого же заезда. Мы с Юлей на нём блаженствовали до осени. Последняя поездка из Москвы в Истру была в начале октября. Там в больнице лежала Ирина Максимовна со сломанной шейкой бедра. Всё лето она жила у нас на даче. Было уже сыро, она поскользнулась и упала. Вечером мы нашли её чуть живую.

Летом 74 года произошел странный (для меня, моей матери и отца) инцидент с Ирой. Вечером, после работы в саду, я пошел в импровизированный душ. Помылся и позвал Юлю потереть мне спину. Юля зашла в душ, а Ира с дикими воплями, начала протестовать!!! Потом залезла на самый конёк крыши дачи и до темноты категорически не хотела слезать. Юля позвонила её отцу Леньке, он приехал через пару часов из Москвы, ближе к полуночи уговорил её слезть.

Весной 75 года я купил новый мотоцикл с коляской «Юпитер-3» за 1000р (25 л/с, двухтактный двигатель). На 4-х тактный, гораздо мощнее мотоцикл «Урал» (1500р), денег не хватало. И стало легче с транспортировкой материалов для стройки. «Вятку» я кому-то продал за бесценок, она здорово поизносилась и стала плохо заводиться.

23 февраля 1977 года в торжественной обстановке в большом конференц-зале было отмечено 50-ти летие Юли. Из «Алмаза» поздравить её приехало много народа. Из приветственных речей особенно мне запомнился фрагмент речи Константина Николаевича Полякова: « Юлия Александровна – выдающийся специалист в области формирования систем наведения ракет. Её способность мысленно видеть все нюансы поведения ракеты в полёте удивительны. Владимиру Александровичу Украинцеву мы никогда не простим, что он увёл её от нас».

1978 год запомнился как год ряда важных событий. Главное – Сергей закончил университет, поступил в аспирантуру МГУ и был направлен на работу в НИИ АС Минавиапрома, (М. «Аэропорт»). Судя по тому, что он пару раз приезжал на дачу с разными девушками, я понял, что он готовится жениться. Я попросил Розу достать ему путевку в какой-нибудь Дом отдыха, чтобы ему отдохнуть.

Однажды он приехал ко мне в гости и заночевал. Мне представилась возможность дать ему несколько жизненно важных советов. В частности, я сказал, что «судя по моему опыту, не стоит бросаться жениться на первой же девушке, в которую влюбился, можно ошибиться». Думаю, что разговор пошел на пользу.

Когда он собрался поступать в аспирантуру, приехал ко мне на дачу посоветоваться. У меня уже было определенное отрицательное мнение об этой форме «выпечки» ученых, большинство из которых по уровню знаний были далеки от совершенства – главное было получить «корочки», и, соответственно, значительную прибавку к зарплате. Я Сергею сказал своё мнение: «Лучше быть хорошим инженером, чем плохим кандидатом наук (В аспирантуру он поступил, руководителем у него был известный ученый д.т.н. Парусников. Тема – по оптимальному управлению космическим аппаратом. Защитился он успешно. Я на защите не смог быть).       Роза достала путевку, и он уехал в какой-то Дом отдыха под Киев. И там нашел свою половину, с которой построил хорошую, крепкую, как мне до сих пор кажется, семью. (В 79 году сыграли свадьбу в Киеве. Я на свадьбе не был, плохо себя чувствовал, да и не хотелось ехать в Киев, достаточно было того, что поехала Зина).

Летом этого года Юля написала про меня характерную эпиграмму. Она очень огорчалась легкомысленным отношением Иры к учебе (так было и у неё самой на первых курсах физфака МГУ, как она мне рассказывала). Когда Ира не сдала зачет по математике, я прокомментировал: «Что твоя халтурщица (был «синоним» похлеще) по сравнению с моим Сергеем». (Чтобы Иру подтянуть по математике, с ней, по собственной инициативе, впоследствии, занимался преподаватель МГУ д-р Крейнес. В разговоре с Юлей он охарактеризовал Иру как «очень способную»).

В ответ Юля обиделась, расплакалась и написала:

Бревно, пять отростков

Один говорящий,

В.А. Украинцев,

Мой муж, немудрящий!

Я возмутился за явную несправедливость – она забыла про важный отросток, и спросил: «Почему же пять?».

До сих пор, как вспомним про этот стих и мой вопрос, смеёмся. Нередко за прошедшие годы совместной счастливой жизни мы говорили и говорим, как нам обоим крупно подвезло , что мы так нестандартно нашли друг друга.

(Весной 2009г,