У меня такая слабость появилась, что я не смог сразу идти на КП, присел на травку под крылом. Стоит перед глазами Ваня Ходун печальный, обиженный. Такой летчик погиб! Наверняка полез на рожон, хотел доказать. Мой техник с техником Ходуна уже разговаривал, спрашивал, как Ваня себя чувствовал перед вылетом, что говорил. Все это я подробно выспросил у своего техника Германа. Ванин техник говорит, что вел себя нормально, но неразговорчив был. Увидев, что подходят мои летчики, мы замолчали. Мой зам Иван Астахов тоже присел рядом и сказал:

– Командир! Летчики уже знают все.

– По ним видно, что знают. Война, друзья мои. Головы вешать не надо. Отомстим за Ваню немцам, в долгу не останемся. Пойду, узнаю подробности. Тогда разберем что и как подробно. Готовьтесь к очередному вылету. Заправляй самолет, чего сидишь? – направляясь на КП полка, опять накричал я на техника.

– Замечания есть по самолету, товарищ командир? – спросил Герман без обиды.

– Нет замечаний, Гера, все в порядке, – смягчился я.

По рассказам летчиков первой эскадрильи Иван Ходун был сбит огнем Ме-110. Наша группа встретилась с шестью Ме-110 и девятью Ю-88. По команде командира эскадрильи капитана Боровского летчики группы, разобрав цели, стали атаковать бомбардировщики Ю-88. Старший лейтенант подбил один Ю-88, который отвалил от группы и пошел со снижением с дымящимся правым мотором. Проскочив сверху весь строй бомбардировщиков, Ваня Ходун пошел в атаку на ведущего Ме-110, огня еще не открывал, видимо, решил подойти очень близко и наверняка сбить ведущего, но оказался сам под сильным огнем идущих сзади Ме-110. Самолет Ходуна с незначительным креном перешел в набор. Затем свалился на левое крыло и пошел вниз. Летчики сопровождали его до земли, но на парашюте он не выбросился. По радио не отвечал и с углом 60 градусов врезался в землю. Внимательно проанализировав действия Вани, любой тактически грамотный летчик сделает один-единственный вывод: Иван Ходун, пренебрегая мощным огнем Ме-110, пытался прорваться к ведущему, демонстрируя при этом свою небоязнь огня противника, полез на рожон в полном смысле этого слова. Поспешив доказать свою храбрость и снять с себя пятно позора, Иван Ходун погиб на глазах товарищей смертью храбрых. Не послушал Иван добрых советов, поспешил со своими доказательствами и преждевременно сложил свою голову. А мог бы еще прекрасно сражаться и не одного фашиста в землю загнать.

В этом бою летчики сбили два Ю-88 и один, подбитый Ходуном, судьбу которого летчики не смогли определить из-за трагической гибели Вани. Эта победа не принесла радости никому. Слишком велика и тяжела была своя потеря.

Истребительный полк, расположенный недалеко от нас, тоже получил новые самолеты Ла-5. Начали летать на боевое задание, но многие летчики стали жаловаться на ненормальность в работе мотора, особенно на форсированном режиме работы. Оказалось, что «барахлят» моторы в воздухе из-за отказа свечей. Комдив позвонил нашему комполка и отдал распоряжение: «Выделить и направить к соседям опытного летчика для проведения беседы с летным и техническим составом о правилах эксплуатации моторов АШ-32-ФН». Леон Иванович вызвал меня и дал задание:

– Сегодня во второй половине дня предполагается небольшая пауза в вылетах на задание. Во время этой паузы перелетишь на своем самолете к соседям и проведешь там с ними краткую беседу. Они будут ждать после обеда.

– На какое время могу рассчитывать, товарищ командир? – спросил я.

– На перелет туда и обратно и на беседу – один час. Хватит?

– Вполне, Леон Иванович.

– Ну и хорошо.

Слетал я еще один раз на задание, готовимся к очередному вылету. Подходит ко мне оружейница из моей эскадрильи, девушка Шерстянникова Мария и говорит:

– Товарищ командир, разрешите обратиться по личному вопросу?

– Слушаю вас, – отвечаю.

– Разрешите мне отлучиться до завтрашнего дня?

– Куда и зачем вам нужна такая отлучка? – а сам думаю: «Наверное, на свидание к дружку своему». Она недавно была прислана к нам из соседней части.

– Мне необходимо съездить в свой старый полк по делам.

– Что за срочное дело, если не секрет? – спрашиваю, при этом сомнений больше нет, девушка соскучилась, хочет повидаться. Что ж, вполне естественно, война войной, а жизнь – жизнью. Она, видимо, угадала мои мысли и смутилась.

– Когда уезжала сюда к вам, забыла там мой комбинезон. Он за мной числится в аттестате, а старшина другой не дает. Разрешите, товарищ командир, съездить и забрать. Завтра к обеду буду здесь.

– Откуда вы приехали, далеко отсюда? – спрашиваю.

– Нет, недалеко, – отвечает она и называет то место, куда я собираюсь лететь по заданию. Думаю, может, мне забрать и привезти ее комбинезон, чтобы девушка не мучилась по дорогам туда и обратно, если действительно в этом дело? Но, хорошо подумав, я отказался от своих мыслей: где я буду искать ее комбинезон, да и времени на это у меня не будет. А комбинезон – может, просто предлог, девушка хочет повидаться с дружком.

– Знаете что, вы когда-нибудь летали на самолете? – спрашиваю ее.

– Нет, товарищ командир, никогда не летала еще. А что?

– А хочется попробовать?

– Очень хочется.

– Не побоитесь?

– Нисколечко!

– Сегодня после обеда, наверное, я полечу как раз туда, куда вы собираетесь ехать. Если не боитесь, можете лететь со мной.

– Ой, как хорошо! Я вам очень благодарна. Но вы, наверное, пошутили, да?

– Нет, не пошутил. Но вам придется залезть в фюзеляж, там очень неудобно будет сидеть, учтите!

– Я согласна куда угодно залезть, вы не беспокойтесь, только очень прошу, возьмите меня в самолет!

– Ну, хорошо, если полечу, так и быть, возьму за вашу храбрость, – сказал ей.

После третьего вылета в этот день действительно наступила ожидаемая пауза. С КП мне передали по телефону, что я могу вылететь к соседям. Подхожу я к своему самолету, а моя пассажирка уже там. Опять стала просить взять ее в самолет.

– Учтите, Шерстянникова, опасность очень большая, в воздухе всякое может случиться. Может, вы поедете чем-нибудь другим? Подумайте, я вас отпускаю до завтра, – говорю ей.

– Товарищ командир, не откажите, возьмите! К опасностям я привыкла на войне.

– Ну, как, Гера, взять ее? – обращаюсь к технику.

– Пусть слетает, товарищ командир. Когда ей еще такой случай подвернется, – говорит техник.

– Хорошо. Залезайте вот сюда…

Гера открыл люк отверткой, посадил ее в фюзеляж, проинструктировал и закрыл люк. Прилетел я на указанный аэродром, открыл люк, моя пассажирка вылезла радостная, сияющая.

– Обратно приедете на машине, завтра, – сказал я ей.