Я тотчас вспомнил о том самом обеде, на котором бабуля хотела «случайно» познакомить меня с кем-то.

— И она жаловалась, что вы совсем ее не навещаете, Павел Филиппович, — продолжила девушка. А ещё, она сказала, что на вас недавно напали. Но просила не говорить вам об этом.

— Напали, — не стал отрицать я. — Но все решилось хорошо.

— Хорошо, — повторила Наталья. — А когда вы в следующий раз приедете к Софье Яковлевне?

— Увы, не знаю, — вздохнул я и тут же в голове слово сама собой вспыхнула мысль. — Сейчас мне нужно закрыть срочное дело. А для этого нужно найти одного человека. И я ума не приложу, где его искать.

— А кого? — тут же заинтересовалась природница.

— Кристину Олеговну Николаеву.

Собеседница как-то подозрительно замолчала. А затем осторожно спросила:

— Новую хозяйку Мануфактуры братьев Николаевых?

— Все верно.

— Вам нужно это для работы, верно? — со странной интонацией уточнила Наталья.

— Конечно.

— Я наверное могу вам помочь, — начала девушка долгий заход. — Но…

Я притворно вздохнул:

— Был бы вам очень признателен.

Конечно, я надеялся, что Наталья проболтается просто так, без «но». И тогда я не буду должен ей услугу. Однако вышло иначе.

— Дайте мне две минуты, Павел Филиппович. И я вам перезвоню.

Она сбросила вызов. Но перед этим я успел разобрать, как она крикнула:

— Моя милая сестрица…

Трубка замолчала. Я же повертел телефон в руке.

Аппарат зазвонил ровно через две минуты. На экране высветился номер Натальи. И я нажал на кнопку, принимая вызов.

— Слушаю вас.

— Ох и сложная это была задача, Павел Филиппович. Но я всё узнала, — затараторила в динамик природница. — В общем, с утра Кристина Олеговна поехала в салон красоты. А сейчас трапезничает в кафе «Дивный сад». После поедет на встречу с подругами. А поздним вечером они отправятся в ночной бар на Николаевской.

Я посмотрел на часы. Должен успеть.

— Очень признателен вам. Я ваш должник.

— Хорошо, — тут же ответила Наталья. — Тогда давайте мы пообедаем с вами. Скажем, завтра.

Ожидаемо. Раз уж семья Натальи посетила дом моей дражайшей бабушки, и Софья Яковлевна даже дала девушке мой номер, да ещё и поделилась информацией о нападении, значит, природница очень много про меня расспрашивала. А если так, выходит, что все возможные варианты общения отпрысков известных фамилий уже оговорены. И ходы старших родичей расписаны. Больше всех выиграет от этого моя бабушка. Я буду приезжать в особняк хотя бы на выходные, чтобы повидаться с новой знакомой. А какой интерес у семьи природницы я пока не знал. Но наверняка он был, раз уж ее родители дозволили расспросы и звонки.

— Я согласен.

— Вот и отлично, — голос девушки мигом повеселел, хотя она очень хотела скрыть эмоции. — Тогда до завтра, Павел Филиппович.

— До завтра, — ответил я и сбросил вызов. Обернулся к Фоме:

— Нам срочно нужно в Николаевский Сад.

— Вы совсем себя замотать сегодня решили, — буркнул слуга и завел двигатель.

* * *

Мы успели к кафе в самый последний момент. У заведения была только одна машина с номерами аристократической семьи. Я вышел из салона «Империала» как раз в тот момент, когда из кафе выпорхнула девушка лет двадцати. И судя по лейблу «БрИОНи» на жакете, юбке и сумке это скорее всего и была Николаева.

— Кристина Олеговна, можете уделить мне минуточку внимания?

Девушка остановилась, не дойдя буквально пару шагов до открытой двери авто. С удивлением посмотрела на меня. Затем окинула оценивающим взглядом мою машину. Взглянула на номера, и довольно улыбнулась:

— Павел Филиппович Чехов? Что же, слушаю вас.

Она скрестила руки на груди и с интересом посмотрела на меня. Девушка была ухоженной и вполне миловидной. Ее не портил даже прямой крупный нос, который она унаследовала от отца. Светлые волосы лежали волнами на плечах. Кристина улыбнулась и слегка склонила голову к плечу. Уверен, что ее стилисты советовали именно такую позу для фотографий. Свет удачно ложился на половину лица, подчеркивая широкие скулы и ямочку на щеке.

Я подошёл ближе:

— Хочу побеседовать поводу вашего договора на покупку «Большевичной» мануфактуры.

— Это я уже поняла, — ответила девушка. — Я наслышана про дело Соболева и ваше в нем участие.

— Хорошо. Тогда я хотел бы предупредить вас, что в понедельник я подам жалобу в Торговую Палату. Чтобы расторгнуть вашу сделку с Галицким

Девушка удивлённо подняла тонкую подведенную бровь:

— Вот как? И что же вам не понравилось в этой сделке, позвольте уточнить?

— Оформлена она грамотно, — согласился я. — Но вы кое-чего не учли. Полгода назад Император принял указ о нижней границе цены. Она не может быть меньше чем в два раза от рыночной. С обязательным вызовом эксперта-оценщика. Это сделано, чтобы минимизировать рейдерские сделки, а заодно уменьшить шансы неуплаты налогов. Так что вашу сделку признают сомнительной.

Кристина нахмурила брови:

— Да, кажется мой юрисконсульт, который составлял договор, меня предупреждал.

Я вздохнул:

— Как часто бывает, хитрую схему всегда портит жадность.

Кристина возмущённо фыркнула:

— Не много ли чести платить половину рыночной цену бастарду, который посчитал себя ровней аристократу? Мне было нанесено оскорбление.

— И мастер Галицкий его понял, — я сдержал рвущееся наружу негодование. — Но сделку я все же расторгну. Много времени это не займет. На разбирательстве Галицкий признается, что сделка была оказана под давлением, факт продажи за бесценок это подтвердит. Затянуть дело я не дам. Максимум месяц — и договор расторгнут. Ваша мануфактура выплатит штраф за отказ решения вопроса в доразбирательном порядке. А ещё неустойка. И хороший повод для обсуждения журналистам.

На милом личике Кристины проступили красные пятна: - Он не посмеет. Этот бастард… - Я посмею, — перебил я девушку и мрачно улыбнулся. — И я не бастард, как вы успели заметить. А Галицкий исполнит все, что я ему посоветую в качестве адвоката. Или вы и мне решите запретить что-то, Кристина Олеговна? - Да я вам… — начала было она. - Осторожнее, — вежливо произнес я и поднял вверх указательный палец. — Вы сейчас говорите с адвокатом, аристократом. Мое слово весит не меньше вашего. А в определенных кругах больше.

— Допустим, вы расторгнете продажу, мастер Чехов, — вкрадчиво начала она. — Но ведь Галицкий все равно разорится. Он это понимает?

Я покачал головой:

— Тоже вряд ли. С понедельника я официальный представитель мастера Галицкого во всех его делах. Частный юрисконсульт, так скажем. И вряд ли комиссии будут спорить с аристократом Чеховым по поводу проверок. Я оценю все сорванные сделки на предмет нарушений со стороны заказчиков. Составлю претензии, потребую компенсации и запрошу обоснования отказов от договоренностей. Вы, конечно, можете постараться бороться со мной в правовом поле, но вряд ли добьётесь результата. Я не бастард, который не решиться тягаться с вами. И ваши связи не помогут. Странным образом может получиться, что у нас общие знакомые, которые не захотят вступать в конфликт уже со мной. Я могу захотеть сделать этот процесс показательным. В таком случае, в газетах может появиться информация о вашей мануфактуре. Это существенно сократит количество стажёров, которые сейчас в очереди стоят, желая попасть в вашу компанию. Будет скандал, Кристина Олеговна. Кристина удивлённо подняла бровь, а затем усмехнулась:

— Все наши работники подписывают соглашение о неразглашении.

— Мастер Галицкий оплатит штраф, — заверил я девушку. — На это у него найдутся средства. Также он добавит рассказчику немного денег. А от желающих отбоя не будет, в этом я уверен.

— Я не боюсь скандалов, — запальчиво произнесла девушка. - Вы просто не понимаете, чем это может вам грозить, — продолжил давить я. — Как вы считаете, сколько останется желающих подавать вам руку, когда откроются подробности разорения «Большевичной»? Многие делают то же что провернули вы. Но как часто такие истории освещает пресса? Как к этому отнесется общественность? Сколько друзей откреститься от вас после того, как вас назовут разорительницей честного промышленника, по причине его происхождения?

Последнее я произнес из чистого азарта, надеясь, что именно эти слова сломают уверенность девушки в своей безнаказанности. - Вы не посмеете, — прошептала Кристина. — Неужели вы поступите так со мной? - Мне очень не хочется идти на крайние меры. Но я сделаю все, что от меня зависит, чтобы права моего клиента были восстановлены.

Николаева смотрела на меня, приоткрыв от удивления рот. Видимо, девушка впервые столкнулась с тем, что все идёт не по ее коварному плану.

— Но я повторю: мастер Галицкий усвоил урок, — добавил я. — Промышленник понял, что зря перешёл вам