Шерлин молчала. И почему-то подумала не о бедной девушке, которую стоило пожалеть (и наверняка такая девушка была не одна), а о драконах, не способных полностью адаптироваться к человеческому миру. Целый вид, так похожий на людей, мог исчезнуть из-за огня в крови, который не давал по-настоящему породниться с людьми.

Зато теперь стала понятна их сплоченность и закрытость. Вместе они сильнее. Да и с драконицами, которым можно все, кроме работы, тоже прояснилось: женщины просто стали особо ценными объектами.

– Но, несмотря на человеческую хрупкость, вы все равно решили жениться на нашей девушке, – осторожно заметила Шерлин, опасаясь задавать прямые вопросы.

– Еще до моего рождения отца исключили из общины драконов, – проговорил Арканах, задумчиво рассматривая развалины города внизу. – А значит, ни его, ни меня не приглашали на официальные встречи, вечера и балы общины. Поэтому впервые я познакомился с драконами-ровесниками, когда поступил в закрытую старшую школу. Но там учатся только мальчики… Поэтому для меня человеческие девушки всегда были понятнее и ближе дракониц.

Он не сказал «доступнее», но почему-то Шерлин померещилось, что подразумевал.

– Но теперь вас взяли в общину, – улыбнулась она, на что дракон только снисходительно кивнул.

– Первый раз меня туда взяли сразу после окончания школы. Отец очень этим гордился, но потом меня исключили, – усмехнулся он. – Мы решили, что это семейная черта.

– Правильно ли я понимаю, что на успешную личную жизнь дракон может рассчитывать, только если состоит в общине?

– У общины Бернина есть одно преимущество перед драконом-одиночкой: она связывается с другими общинами, даже с той, что в закрытом Шанцу, а там, насколько знаю, живет много драконов и дракониц. Они могут кого-то просто познакомить. Изредка, так скажем, свести, – спокойно пояснил Арканах. – Но вообще, успешную личную жизнь община нам не гарантирует.

– А что гарантирует? – тут же спросила Шерлин, чуть прищурившись.

– Виски? – предположил Арканах с улыбкой.

В этом определенно что-то было, и Шерлин, усмехнувшись, протянула дракону бутылку. Пока дракон наполнял свой бокал, она ломала голову, понял ли следопыт такой толстый намек?

Оказалось, еще как понял. Он осушил свой стакан и поцеловал Шерлин. Быстро, легко и сразу отстранился, только продолжил улыбаться уголками губ. А еще приподнял брови, словно говоря: ну что, я сделал все как надо, госпожа?

И Шерлин тоже его поцеловала. В общем-то, после этого она перестала о чем-то думать и воспринимать окружающий мир. Значение имели горячие губы дракона, его нахальные руки и общее дыхание.

Когда-то с единственным мужчиной в своей жизни она вытворяла такое, на что осмелились бы далеко не все супружеские пары… Но Шерлин не помнила, чтобы хоть раз в жизни так остро чувствовала мужчину и теряла голову. Разум туманился от дразнящего запаха кофе, и умелых губ.

Когда ладонь Арканаха скользнула под платье, Шерлин тоже решила не стесняться, расстегнула на драконе рубашку и пробежала поцелуями по его груди.

Похоже, у нее слишком давно не было мужчины. Настолько давно, что любое прикосновение отзывалось внутренней дрожью во всем теле.

Губы дракона ощущались все острее, а его кожа стала горячее. Очередной поцелуй будто обжег. Еще секунда – и Шерлин от избытка чувств повалила бы Арканаха на спину. Но он вдруг так крепко прижал к себе и с таким чувством снова поцеловал, что уважаемый мастер по костям растерялась. Это не казалось игрой. Получилось как-то слишком откровенно, чересчур искренне… так реально, по-настоящему. Одно движение – и они перейдут черту, за которой уже не получится с легкостью подтрунивать. В той реальности, которая наступит после, они разочаруются друг в друге, и все станет иначе… И еще эта огненная кожа под ладонями. Она будто плавилась!

Шерлин отодвинулась и усмехнулась, чтобы скрыть смущение. Она едва заметно сглотнула, но удержала лицо.

– Еще немного – и ты загоришься, – все так же с усмешкой сказала она.

– Нет. – Арканах медленно убрал руки. – Но я могу допить виски до конца, если тебя это успокоит.

– Кажется, ты уже допил.

Она показала на бутылку, в которой плескалось лишь на донышке. На это Арканах ничего не сказал, только с сожалением посмотрел на то, как Шерлин приводит себя в порядок.

– У меня в палатке есть еще.

– Постарайся не забыть это «еще» на следующее свидание.

Она сказала это совершенно искренне, ей хотелось на еще одно свидание. Правда, что делать, если дракон действительно принесет две бутылки виски, а то и ящик, Шерлин пока не поняла. Но от свидания ни за что не отказалась бы, потому что слишком давно на них не была.

Дракон снова изобразил покорность и так склонил голову, будто кланялся действительно своей госпоже. Только глаза смеялись.

Постепенно в Мерцающем городе наступила ночь. Сначала ушел багрянец с белых камней, потом скрылись краски, совсем исчезли тени. А позже засияли звезды и едва-едва разогнали непроглядный мрак. Незаметно Арканах придвинулся ближе и обнял. Теперь Шерлин сидела в кольце тепла, и в голове не было ни одной мысли.

– Шерлин, не надо бояться, что я тебя сожгу, – через какое-то время сказал он. – Я обжег человека только один раз в жизни. Больше такого не происходило и не произойдет.

– Хорошо, – ответила она просто, хотя буквально несколько минут назад поняла, что ее пугала вовсе не огненная кожа Арканаха.

Шерлин не нравилось, что она начала влюбляться и это кое-что напоминало. Хуже того, она прекрасно знала, что ей нравится один тип мужчин, а значит, ничего хорошего из этого всего не выйдет… Но на свидание она все равно сходит.

Когда ночь полностью зачернила все вокруг, Арканах собрал вещи и проводил Шерлин до палатки. Они еще посмеялись, даже поцеловались, будто студенты, и расстались. И только оставшись одна Шерлин поняла, что дракон так и не показал то самое интересное, для чего ему понадобилась веревка вчера ночью…

Лагерь казался вымершим, когда они подходили. Ни голосов, ни беготни, только тишина и редкие факелы у важных пунктов. Шерлин нравилось такое спокойствие, оно позволяло подумать, расслабиться. Правда, в этот раз чем больше она размышляла об Арканахе, тем больше нервничала. А когда накрутила себя до предела и поняла, что не заснет, плюнула на все, оделась и вышла из палатки. По-прежнему вокруг никого не было, и ее одинокий факел никого не привлек. Но Шерлин все равно огляделась, прежде чем идти к провалу. Она взглянет всего одним глазком, только чтобы переключить внимание, и вернется.

За день края провала укрепили досками и даже поставили лестницу для спуска. Ограду сняли и лишь огонек свети обозначал место, куда не нужно наступать. Так обычно делали, когда начертатели все проверили и разрешили работать. Шерлин еще раз огляделась и уверенно пошла к лестнице. Та лишь немного торчала из провала, но не заметить ее было невозможно.