В салон вошли еще двое бойцов. Они несли с собой сумки, в которых находились пояса смертников.

– Поставь автобус на паркинге! – крикнул водителю Сайтиев. – Но не возле арки, а рядом с входом в главный корпус.

– Будет сделано, амир!

Автобус тронулся и покатил в сторону арочного проезда.

Вот и готов первый серьезный «сюрприз» для федералов. Будет им над чем поломать головы.

– А что делать с этим… – Сайтиев повернулся к Алгирееву. – С Вахаевым?

– С Умаром? Да пусть себе пока сидит под замком! Я с ним позже сам поговорю, – Тамерлан помолчал, прислушиваясь к звукам. – У меня будет к нему деловое предложение…

Он вновь замолчал. С северо-запада, от перекрестка, теперь уже явственно слышались звуки автоматных очередей.

«Ну что ж, – подумал Алгереев. – Как и предполагалось, взрыв в центре сильно отвлек внимание властей и силовиков… Это позволило сделать то, что сделано. Но уже вскоре они прочухаются. Возможно, уже получили сигнал, так что в ближайшее время и здесь станет довольно горячо…»

«Скорая» остановилась, чуть не доехав до брошенного его хозяевами легкового автомобиля. Мимо транспорта медиков, тоже притормаживая, освещая себя и дорожное полотно всполохами проблескового маяка, покатила патрульная машина – УАЗ белого цвета с синей полосой.

Аслахан припал на правое колено, снял гранатомет с предохранителя. Левая рука на ручке, указательный палец правой замер на спусковом крючке…

Выстрел!

– Есть! – прохрипел он. – Ах, «шайтан-труба»! Хорошо!

Граната, выпущенная Аслаханом из РПГ-7 с расстояния около семидесяти метров, попала в передок патрульного УАЗа. Машина чуть подпрыгнула, затем, опустившись обратно на четыре колеса, выбросила через вышибленные лобовое и боковые стекла оранжево-дымные клубы.

Исмаил – он тоже стрелял с колена – всадил пару очередей в уже горящую патрульную машину. Оттуда, кстати, никто так и не выбрался… А вот из кареты «Скорой» выскочили двое, затем еще один! Исмаил пустил очередь у них над головами! Эти трое, как зайцы, петляя, побежали прочь. Придя в себя, сиганули с дороги в кювет.

Исмаил мог бы перебраться, перескочить на другую сторону дороги и обстрелять тех, кто укрылся за скосом, в кювете. Но не до того ему сейчас было – появилось другое занятие, более важное. К перекрестку от городских кварталов за пуховским прудом мчалось уже несколько автомобилей! Окрестности наполнились истошными звуками сирен…

– Перезаряжайте оружие, братья, – скомандовал Исмаил. – Вставьте новые рожки! Аслахан, готов «шайтан-трубу»!.. Это уже серьезная публика; будет бой. – Он поднес к губам «Кенвуд». – Джабраил, это Четвертый! Ответь!

– На связи! Что там у вас?

– Тут целая автоколонна! Машин десять, с мигалками!

– Исмаил, продержись еще хотя бы четверть часа! Сможете?

– Постараемся… иншалла!

Исмаил видел, как автомобили стали притормаживать. Голова этой небольшой колонны остановилась, когда до коптящего неподалеку от перекрестка УАЗа и брошенной медиками «Скорой» осталось проехать каких-то пару сотен метров.

Из следовавшего впереди микроавтобуса, вставшего на правой обочине, через боковой люк и спереди высыпали человеческие фигурки. Эти люди были вооружены. Показалось даже, что в камуфляже и брониках. Из других машин тоже стали выбираться люди – в форме и в штатском.

Исмаил, а следом и Аслахан пустили в том направлении по нескольку очередей. Пригибаясь, перебежали, сменив позицию… Залегли неподалеку от горловины переулка, поближе к устроенной ими здесь «баррикаде». И очень вовремя они это сделали! Со стороны следовавшей от города колонны по перекрестку, по тому месту, где двое бойцов находились всего несколько секунд назад, ударили сразу из нескольких автоматов…

Тимур ненадолго наведался в главный корпус. Он нашел Малику там же, где оставил ее час с лишним назад – у парадной лестницы. Она сидела на объемистом бауле и смотрела куда-то в ведомые лишь ей дали.

– Эй! – Тимур пощелкал пальцами, привлекая ее внимание. – Малика… дорогая… ты как тут?

– Они их застрелили, – сказала Бельская так тихо, что он едва смог ее расслышать. – Убили.

– Кого? – Тимур обернулся. – А… этих…

В коридоре, в лужицах поднатекшей из ран крови, лежали два трупа. Охранник в камуфляже, залитом кровью, лежал навзничь у стенки. Другой «жмур» – из местных, кажется, из обслуги столовой. Парень, которому двадцать или чуть больше, попался под горячую руку. Может, что-то нехорошее сказал тем, кто ворвались в этот главный корпус санатория. Поди разбери теперь, кто из бойцов попотчевал его щедрой порцией свинца. Да и так ли это сейчас важно?

– Я видела, как их убили!

Сказав это, Бельская зябко передернула плечами.

– Это было ужасно, – добавила она. – И очень страшно.

– От тебя ли я это слышу, Малика? – Тимур бросил на нее удивленный взгляд. – А может, ты покойников боишься?

– Что дальше? – спросила Лера, по-прежнему глядя куда-то вдаль. – Со мной будет так… именно так, как мне пообещали?

– Да, конечно! Даже не сомневайся!

Он взял женщину за руку и помог ей подняться.

– Прости мне мою минутную слабость, Тимур, – сказала она уже более твердым тоном. – Я ведь раньше не видела вот так близко… как убивают.

– Все когда-нибудь бывает в первый раз, Малика… Пошли во двор!

Он вывел ее через дверь, возле которой дежурил один из бойцов, а затем повел, слегка подталкивая в спину дулом автомата, туда, где находится большая часть взятых в санатории заложников.

– Амир, я нашел еще одного человека! – обратился он к Сайтиеву. – Эта женщина была в главном корпусе!

– Кто такая? – глядя на нее, громко спросил амир. – Фамилия! Откуда приехала! Должность или род службы!

– Бельская…

– Громче!

Валерия прокашлялась. На нее сейчас смотрели две с лишним сотни пар глаз. Некоторые – сочувственно. Большинство смотрели просто потому, что к ней, к этой приведенной сюда одним из боевиков женщине, обращался человек в маске, являющийся, судя по всему, главарем этой банды.

– Бельская Валерия, – громко сказала она. – Я журналистка. Приехала из Москвы…

Сайтиев подозвал своего помощника, у которого имелся список всех членов делегаций (а теперь уже и всех тех, кто взят в заложники).

– Посмотри там… Есть в списке такая?

– Бельская? Да, нашел, есть такая.

Было отчетливо слышно, как примерно в полукилометре от санаторий разгорался бой. Звучали и автоматные очереди, и щелчки одиночных.

Многим, большинству из присутствующих здесь, во внутреннем дворе ЦВС, от того, что где-то неподалеку шла стрельба, от того, что надвигалось вместе с этими звуками перестрелки, становилось еще страшней.