Чёрт, да ведь он совсем зелёный! Поразительно, как он вообще стоит на ногах.

Присаживаемся на бордюр, и на меня обрушивается смертельная усталость. От дома родителей до дороги шагов триста, но мы чувствуем себя так, словно проделали километров пять, не меньше. Если бы только нам удалось найти машину. А, впрочем, без пары часов «тяни-толкай» нам отсюда не выбраться. Одна мысль, что снова придётся толкать машину, вызывает приступ тошноты, и я отхаркиваю на землю сгусток жёлтой слизи вперемешку с кровью.

Потом меня окликает знакомый голос.

Поднимаю голову и смотрю через дорогу.

С другой стороны улицы мне машет рукой Михась. Друг, которого я больше никогда не надеялся увидеть.

20:00

Дрожа под плащами, позаимствованными у друзей, заканчиваем нашу печальную историю. На лицах Михася и Витоса гамма чувств: беспокойство, сочувствие, удивление, мстительное презрение к нашим мучителям, много чего. Но нет злости. Нет злости, а она должна быть. Должна, потому что, будь они мудрее, нам не пришлось бы разделяться. Будь мы мудрее, не потеряли бы машины и нажитое добро. Так что они должны злиться на нас точно так же, как мы злимся на них. Как я злюсь на них. Злюсь до такой степени, что если бы не плачевное физическое состояние, кинулся бы на обоих с кулаками.

Пока мы говорим, Виталик то и дело озирается по сторонам, высматривая нежданную угрозу, держа оружие наготове. Оружие, которого у меня больше нет.

– Ну, а вы чего вернулись? – спрашивает Арт, когда история закончена.

Внутри него тоже всё клокочет, это видно невооружённым взглядом. Но Михась с Витосом продолжают делать вид, будто ничего не замечают, а может и правда не замечают… Страшно представить, как мы оба выглядим со стороны.

– Кто-то вызвал нас по рации, – объясняет Михась. – Наверное, ваши «друзья». Пробивали, нет ли кого поблизости. Когда мы ответили, они исчезли с частоты и больше не появлялись. Ну, мы сразу заподозрили неладное…

– То есть, ради нас ты решил прервать свои поиски? – пускаю шпильку я. – Да ладно, чего уж там. Не стоило.

Лицо Михася темнеет. Если раньше он чего-то и недопонимал, то сейчас точно понял.

Однако злости по-прежнему нет. Неужели у меня настолько жалкий вид?

– Ну, да. Мы сначала подумали, нашу частоту поймал кто-то ещё, но Витос распереживался… ну, и убедил меня вернуться.

Арт набычивается:

– Ага. То есть, если ли бы не Виталик, ты бы не вернулся?

– Не факт, – чуть подумав, со свойственной ему прямотой отвечает Михась. – Нашу частоту мог поймать кто угодно. И потом, дело шло к ночи, собирался дождь…

– Обалденно, – кивает Арт. – Красавчик, чо.

Михась молчит. Только бросившаяся к лицу кровь выдаёт его смятение.

– Слышь, я сначала тоже так думал, – вступается за Михася Виталик. – Мы чёрти где были, ваши р`ации до нас не добивали. Кстати, это Михась пр`едположил, что те, кто на вас напал, могли пр`оехать вперёд, в зону пр`иёма.

– Предположил, и всё равно решил не возвращаться, – замечаю я.

Михась в упор смотрит на меня, ничего не отвечая. Вот теперь я вижу на его лице злость. Ну, наконец-то.

В отличие от него, Виталик своих чувств не скрывает:

– Слышь, Макс, не напирай! Вы сами не лучше. Если бы с Джоном фиглей не стр`адали, мы бы сейчас не остались с голой жопой!

Я не возражаю: всё логично. Лучше сразу высказать друг другу претензии, чем копить их внутри до тех пор, пока не прорвёт.

– А если бы не вы… – начинает Арт, но я останавливаю его жестом руки.

– Хватит.

– Да не хватит, Макс! Нас там чуть не кончили! Я уже с жизнью простился… думал всё, конец. И всё из-за…

– Давай не будем искать виноватых. Нам это сейчас чем-то поможет? Нет. Вот и хватит. Тем более времени мало. Скоро стемнеет.

Заметив, что я собираюсь встать, Михась протягивает мне руку. Хватаюсь за неё, и он рывком поднимает меня на ноги. Витос помогает встать брату, закидывает его руку себе на плечо. Арт совсем плох, едва держится. Он худее меня килограмм на пятнадцать, холод окончательно выжал из него все соки.

Михась поднимает голову к небу, принюхивается:

– Как думаете, с розовым дождём всё? В смысле, ядовитый фронт вроде прошёл.

– Не знаю, – отвечаю, – но я бы не торопился снимать этот плащ даже после десятка нормальных дождей. Бережёного бог бережёт.

– Оно и видно, – хмыкает Витос. – Надо найти какие-то шмотки. Капец… Ну и видуха у вас!

Его губы расплываются в улыбке. Неуместной. Глуповатой. Но при виде неё у меня отлегает от сердца. Под кипящим котлом ненависти выключают конфорку.

– На той стороне дороги аптека, – замечает Михась. – Витос, веди их туда. Я пробегусь по району, найду что-нибудь из одежды и сразу к вам. Надо шевелиться, часа через полтора совсем стемнеет. До ближайшего частного сектора десять минут ходу… ну, с вами все двадцать. На ночёвку в многоэтажку меня теперь калачом не заманишь. Какой у вас размер обуви?

– Михась, найди сигареты, – хрипло просит Арт.

Похоже, с минуты на минуту он снова потеряет сознание. Надеюсь, что это случится уже в аптеке, иначе Виталику придётся тащить его на себе.

– Тебя щас только сигарет не хватало…

– Найди сигареты, – отрывисто повторяет Арт. – И зажигалку не забудь. Вот твари… – в порыве чувств он взмахивает рукой, и Витосу приходится крепче прижать его к себе, чтобы тот не упал. – Классная «Зиппо» была…

20:20

Артём позволил себе отключиться, едва Витос удостоверился в безопасности аптеки и разрешил нам войти. Кто-то побывал тут до нас: почти все стеллажи выпотрошены и разорены, но нам удаётся найти кое-какие средства первой помощи.

Глотаю третью по счету таблетку «пенталгина» – ближайшую неделю мне предстоит есть их, как конфеты. Голове чуть легче, но без пары-тройки дней постельного режима о нормальном восстановлении не может быть и речи. От тошноты принял «валидол» и разжевал несколько ментоловых леденцов. Витос кое-как помог обеззаразить и забинтовать рану на голове. Сейчас он хлопочет над бесчувственным телом брата. Свои ссадины и порезы я обработал йодом сам, где надо, наложил повязку. Слава богу, обошлось без черепно-мозговых травм – значит, мы с Артом будем жить. Какое-то время.

Возвращается Михась. Руки оттягивают большие пакеты, битком набитые тряпьём. Окинув ситуацию быстрым взглядом, кивает на Арта:

– Давно он?

– Минут пять, – отвечаю ему. – Ничего, пусть поспит. Ну, что, всё нашёл?

Михась швыряет мне один из пакетов:

– Не уверен, что твой стайл, но грязные труселя и майки нынче не в моде.

Крякнув, вываливаю содержимое пакета на пол. Джинсы, тёплая «докерская» рубашка в чёрно-зелёную клетку, вязаный свитер и кожзамовая куртка. Носки и пара неплохих ботинок на толстой подошве. Даже исподнее! Всё либо новое, либо чистое.