– А браслет?..

– Был на ней. Перед передачей рабыни, Управляющий застегнул его на хрупком запястье, тем самым обезопасив ее передвижения по острову и делая зависимой от покупателя.

– То есть на браслете была твоя печать?

– Временная, – он кивнул. – Собственно, по ней я и нашел беглянку и сумел-таки убедить ее, что ничего из того, что она успела себе напридумать, девушку не ожидает.

В красках представив возможную расправу с сиятельным представителем остроухих, Эйя хихикнула, уткнувшись в ворот камзола, однако ее веселье было замечено, и Келегон поджал губы, вздергивая подбородок, однако глаза лучились от сдерживаемого смеха.

– Забавно тебе, да? А ты только представь, я, такой весь из себя важный и надеющейся на великое будущее, был практически свергнут с небес на землю одним точным ударом на глазах у прохожих. Моему самолюбию был нанесен колоссальный урон! – скосив глаза в сторону шатенки, Келегон все же не выдержал и растянул губы в улыбке. – Да, высокомерным эльфам тоже иногда достается по заслугам. Правда в тот момент я искренне негодовал, праведно полагая, что совершил благое дело.

– Ты сказал, что тебе удалось ее нагнать? А как же лорд Гелеан и лорд Персиваль?.. Не поверю, что они могли забыть о той, ради которой готовы были перекричать друг друга.

– Оказавшись вдали от любопытных ушей, лорды смогли услышать друг друга. Персиваль уступил Луару гному, как только понял, что она будет выкуплена не для… в общем, ради обучения детей. Но, стоило лишь им закрепить договор, Управляющий, виновато разводя руками сообщил, что рабыня с изумрудными глазами и дурным нравом отбыла с мальчишкой, который сопровождал лорда Гелеана… Эх, жаль я не видел выражения их лиц в тот момент! Наверняка недоумение смешалось одновременно с горечью, злостью, а после и весельем.

Келегон вновь устремил взгляд вдаль.

– Впрочем, объяснив Луаре ее обязанности, я, чтобы окончательно ее убедить, отвел к той самой школе. И там уже зашелся трелью Кристалл Связи, с Гелеаном на том конце, который, даваясь смехом, поинтересовался, жив ли я, и где, собственно, нахожусь.

– Жив?..

– Видишь ли, – эльф потер подбородок. – Управляющий рассказал им, кем была Луара, вернее, откуда. Фреос.

Эйя споткнулась на ровном месте, но Келегон поддержал ее, обхватив плечи чуть сильнее.

– Да, Эйя, Луара была воином.

– Но… как же тогда она попала в плен, став рабыней?

– Как выяснилось позже, это был единственный способ законно попасть на остров. Старейшины послали ее на Сулеим вслед за изгнанной сестрой. Нет, даже не смотри на меня так, я не буду раскрывать, за что была выгнана Дирене, но поверь, за дело, раз оказалась в результате в Восточных Землях.

Келегон какое-то мнение молчал, после чего все же продолжил.

– Ты не представляешь, как у меня сердце в пятки ушло, стоило лишь Гелеану сообщить о том, что моя милая спутница не просто с норовом, но и с практическими умениями к убийству, шпионажу и боевым искусствам. Да и без того самого рабского браслета я бы ее в жизни не нашел. Луара успела переодеться (ума не приложу, каким образом это провернула), сотворить на голове какую-то сложную прическу и замаскировать рабский браслет под дорогое украшение. Это я еще молчу про косметику и прочие ваши ухищрения, чтобы мужчина голову сворачивал вслед, – Келегон многозначительно кинул взор за вырез камзола, который не вовремя раскрылся, позволяя ему лицезреть чуть опустившееся с линии бюста платье.

Кашлянув и дипломатично отведя голову в сторону, мужчина заметил:

– Я ее не узнал. Просто тупо смотрел на красивую и стройную девушку, закутанную в разноцветные шелка, и не мог понять, почему внутренние чувства толкают вперед, к ней. А вот когда увидел глаза… Луара не стала убегать, лишь приподняла бровь на мою обезоруживающую улыбку и поднятые в знак капитуляции руки. Как жительница Фреоса, она оценила мои способности к поиску (а я не был дураком, не стал разубеждать ее, что дело не в моих удивительных аналитических талантах, а связи, что установила печать на золоте), поэтому и согласилась на кофе.

Подул ветер и выбил из ослабленного хвоста эльфа длинную светлую прядь, которую Эйя, потянувшись, заправила тому за ухо, заставив невинным жестом того остановиться.

Зрачки в серо-голубых глазах расширились, а зубы эльфа невольно сомкнулись, делая его челюсть еще более заостренной.

– Эйя… Не делай так больше… на людях. Хорошо? – его голос внезапно охрип.

И только услышав перемены в тембре, до травницы дошло, что она невольно приласкала эрогенную зону идущего рядом.

Покраснев и молчаливо кивнув, Эйя вновь зарылась с носом в белоснежный камзол, двинувшись дальше.

Эльфы… с их гиперчувствительными ушами…

Черт! И надо же было так лопухнуться!

– Эм… Так она стала преподавать? – чтобы сгладить неловкость и охладить пылающие уши выдавила из себя Эйя, когда пауза затянулась.

– Да. И осталась на Сулеиме. Ей пришлась по душе новая жизнь, а свои умения она перевела в разряд обучающих для подросших детей. Она учила их постоять за себя и воспитывала в любви не только к точной науке, но и спортивным мероприятиям.

– Прекрасная история.

– А ведь я хотел лишь рассказать, как подпирал стены на приеме в честь нового лорда-наместника, – вновь вернул на лицо благожелательную улыбку. – И пытался скрыться от осуждающего взора Персиваля, который журил меня за необдуманный поступок, да сводил на нет (по крайней мере, мне тогда хотелось верить, что подобное получалось), ехидные замечания самого Гелеана. И поведать тебе о жарких краях с их неповторимым колоритом, маленьких улочках, громких продавцах, расхваливающих свой товар на разный лад, да свежей пищи, приправленной многочисленными специями… Кстати, я как-то попытался повторить одно из блюд, даже специально расспросил повара, и тот под давлением все же выдал полный перечень приправ. Но, увы, так вкусно, как у него, все же не получилось. Наверное, мне не суждено готовить восточные блюда.

– Ты… умеешь готовить?

Келегон склонил голову на бок и подмигнул.

– Я люблю готовить, Эйя. А, переехав сюда, понял, что близость моря значительно расширяет ассортимент блюд, которые могут появиться на обеденном столе.

Он приблизился как раз в тот момент, когда Эйя с упоением расспрашивала про способы готовки свинины на открытом огне, а Келегон ей рассказывал про маринад, к которому он пришел методом проб и ошибок, и об использовании прутьев, которые должны были быть предназначены для декоративной решетки перед камином, что он взял для протыкания хорошо сдобренного солью, перцем, уксусом и луком мяса.

– Когда мой камердинер в первый раз увидел, что я сижу перед камином, держа на вытянутой руке отломанную палку, и поджариваю ужин, он подумал, что я сошел с ума, – хмыкнул Келегон, пропуская девушку вперед, стоило лишь ей повернуть ключ в замочной скважине. – И ведь было бы отчего волноваться!