Лекс стоял, опустив голову, смущенный и пристыженный. До этого момента его всегда только хвалили.

Признаюсь, я тоже увлеклась огненными иллюзиями, но чем ближе подходила моя очередь, тем сильнее билось сердце. Я продвигалась вперед на ватных ногах, вообще не понимая, что я буду делать, когда выйду в центр круга. Наверное, надо просто уйти. Я бы могла сбежать тысячу раз… Но почему-то не сбежала…

– Кора Флогис, – наконец объявил магистр Толли, и я вышла вперед.

Лица в толпе расплывались перед глазами. Я не могла разглядеть там Рана. Я видела только какие-то бледные пятна. Они знали, кто я такая. Ветер доносил до меня смешки и перешептывания. Они ждали только разрешения преподавателя, чтобы открыто высмеять меня.

Хотелось закрыть лицо руками, спрятаться. Но я стояла, высоко подняв голову и расправив плечи. Никто не видел, что внутри у меня все дрожит.

– У юной Коры Флогис нет дара, – во всеуслышание объявил магистр. – Вы все это знаете!

Стой, Кора. Смотри. Не смей плакать! Скоро все закончится!

В толпе заулюлюкали, но преподаватель поднял руку, требуя тишины.

– Я был уверен, что у нее не хватит сил встать перед вами. Я давал ей время уйти. Но она сейчас здесь! У нее нет дара, но есть то, чего некоторым из вас недостает! То, без чего не победить наших извечных врагов. У этой девушки столько мужества, что с избытком хватит на нескольких стихийников. И я прошу уважать ее за ее внутреннюю силу.

Толпа молчала. Улыбки погасли. Стихийники опускали глаза. А у меня противно защипало в носу от подступающих слез. Но вовсе не от обиды, нет. Я поняла, что сделал для меня сейчас этот суровый, неулыбчивый человек с пронзительным взглядом. Теперь я знала, что всегда открыто и смело смогу посмотреть в лицо любому. Я больше не опущу глаз.

Спустя три недели снег укрыл землю. Зима в этом году наступила неожиданно быстро и сразу. Еще вчера с ветвей деревьев ветер срывал последние хрупкие листья, а сегодня утром я проснулась и увидела белый свет, струившийся из окна. Выглянула и улыбнулась: вокруг, насколько хватало глаз, все покрыто пушистым снегом. Чуть позже по нему разбегутся цепочки следов, протянется сеть дорожек, но пока ничто не нарушило его чистоты.

Напевая, я сложила в сумку учебники. Настроение было отличное. За последние недели жизнь ощутимо изменилась к лучшему. Во-первых, теперь я ощущала себя настоящей стихийницей. Во всяком случае, ко мне относились именно так. Не отводили взгляда при разговоре, не отходили при моем приближении, разговаривали иногда о каких-то незначительных мелочах, а не только коротко отвечали на вопросы, как раньше. Не могу сказать, что мы стали закадычными подругами с Витой и Норли, но сидели рядом в столовой, болтали на переменах, иногда вместе занимались в библиотеке.

Во-вторых, сегодня тренировки перенесут в крытый амфитеатр. В последние дни на полигоне заниматься стало просто невозможно – спустя несколько минут руки коченели от холода и едва удерживали тяжелые мечи. Ран, случайно увидев вчера мои замершие, покрасневшие пальцы, убрал оружие и несколько минут отогревал их в своих ладонях.

– Нет, так дело не пойдет, – покачал он головой. – Прекращаем тренировки. Подождем, пока откроют амфитеатр.

Я и рада была сделать передышку, и не хотела разлучаться с Раном. Конечно, мы бы и так виделись, но не два раза в день точно. А теперь все, теперь не отвертится. Я рассмеялась, представив, как удивился бы мой наставник, услышав, что собирается отвертеться.

Первым занятием сегодня лекция у магистра Толли. Лекции я любила больше, и понятно почему: на лекциях разница между мной и другими студентами не ощущалась. Мы все усердно скрипели перьями, записывая то, что позже предстояло разобрать и закрепить на практике. «Поток красной энергии направить по вене правой руки до ощущения жжения в кончиках указательного и большого пальцев…» Вот что записывали в прошлый раз. Темный лес для меня. Энергия, как выяснилось, делилась на красную, желтую, оранжевую и белую. Для каждого заклинания – свой вид энергии. Мои однокурсники хоть и пыхтели с таким же непониманием, как я, но, похоже, все же по наитию могли догадаться, что за энергия и где ее брать. А я могла лишь надеяться на то, что все эти записи в один прекрасный момент мне пригодятся. Ведь на практических занятиях, пока другие пытались вырастить из своих пальцев огненный луч, я стояла как изваяние, вытянув руку вперед, и концентрировалась под пристальным взглядом магистра. Я старалась, правда старалась! Правда, спустя полчаса такого стояния голова начинала думать о чем угодно, но только не о «потоке красной энергии».

Шкатулка стояла на столе, и в ней по-прежнему ждали своего часа два глиняных шарика. Еще неделя-другая, и Ран сдержит обещание: придумает новое испытание. Тогда, может быть, я стану на один шаг ближе к цели…

Я и ждала нового испытания, и боялась его. Иногда ловила себя на малодушной мысли: сейчас все так хорошо, зачем что-то менять? Но эти минутки слабости были редкими и недолгими. Отступать нельзя. Только вперед.

Прыгая через две ступеньки, я поспешила вниз по лестнице. В коридорах царила тишина, а значит, я первая пробегу по нетронутому снегу и оставлю свои следы. Радовалась как маленькая!

Распахнула дверь наружу и столкнулась с кем-то, кто стоял на пороге. Вот недотепа – почему нельзя отойти в сторону! Кто-то поймал меня в охапку и, не обращая внимания на мои писки, оторвал от земли и покружил. Я, конечно, почти сразу поняла, что это Ран. Явился сообщить мне о том, что вечером состоится тренировка. Неугомонный мой.

Я почувствовала, что краснею. Не мой. Конечно, не мой…

– Пусти меня, – прошептала я.

Попыталась поправить сбившуюся одежду. Меховая полоска, закрывающая уши, сползла на лоб, и как я ни пыталась вернуть ее на место, но получилось только хуже – волосы лезли в глаза и мешали.

– Ну что ты, подожди.

Ран осторожно снял ее с моей головы, пригладил пряди волос.

– Вот, другое дело. Ты что, обиделась?

– Конечно, нет. Я просто… тороплюсь!

– М-м, вот оно что. А я хотел вечером пригласить тебя на…

– На тренировку? Да, я знаю. Теперь уже должны открыть амфитеатр.

Ран тихонько взял меня за подбородок, пытаясь заглянуть в глаза. Наверное, терялся в догадках, не понимая, что со мной творится. А я просто не успела подготовиться к его появлению. Он застал меня врасплох. Чудесное, сказочное утро. Снег, укрывший землю. Я сбежала по лестнице, переполненная радостью. А тут еще он подхватил меня на руки и закружил. Нет, нельзя так. У меня сердце до сих пор стучит неровно, пропуская удары.

Он так ничего и не понял, продолжил растерянно:

– Да, это тоже. Но потом, после тренировки, прогуляемся до корпусов воздушников.

– Прогуляемся? – уточнила я, думая, что ослышалась. – Вверх по горе, ты имеешь в виду?