Признание вырвалось само собой, безо всякого смущения, словно она констатировала давно известный факт. Император замер, едва дыша. Его желание образумить ненормальную пару поугасло, взамен пришла бесконечная нежность и эйфория от обретения второй половинки.

— Я чуть было не потерял тебя. — прошептал Рейн едва слышно, очерчивая ее скулы и брови легкими порхающими движениями пальцев. — Ты представляешь, что я пережил, когда очнулся и узнал, что именно ты успела натворить за время моего беспамятства?

— Догадываюсь. — буркнула Эльвира, не желающая так просто завершить ссору.

Но мужчина умел гасить конфликты. Склонив голову, он осторожно поцеловал ее, заново пробуя на вкус и узнавая. Они не виделись считанные дни, но чувство, что прошло полжизни, и они оба безвозвратно изменились, не уходило. К счастью, перемены не затронули их взаимные чувства. В противном случае Рейн не представлял, что бы он делал. Добивался и завоевывал, а что же еще…

— Ты согласна стать императрицей и разделить со мной бремя власти и ответственности? — негромко спросил он, оторвавшись наконец от ее манящих губ. Эльвира облизнулась, смакуя его вкус, и провокационно подалась вперед, прижимаясь теснее.

— При условии, что ты распустишь гарем. — промурлыкала она. — Я не собираюсь делить тебя с другими даже символически.

Рейн недоуменно заморгал. Ему и в голову не приходило, что пара может быть против такого прекрасно организованного заведения.

— Но я же с ними не сплю! — возмутился он. — Там готовят будущих шпионок на благо государства, если ты еще не поняла.

— Ну и что? — уперлась Эльвира. — Переименуй его как-нибудь! При живой жене заводить гарем — верх неуважения. Пусть он и формальный. Плевать.

— И как мне его назвать? — не скрывая иронии, поинтересовался Рейн. — Сейчас у меня есть возможность набирать кадры со всего Перекрестка. Что мне прикажешь делать без этого прикрытия? Прямо всем объявить — ваши будущие жены и любовницы проходят здесь обучение всяческим хитростям, а после будут докладывать мне о каждом вашем шаге в благодарность за устройство в жизни?

— Назови его Институтом благородных девиц. — пожала плечами девушка, внутренне закипая. Ничего себе, еще жениться не успел, а уже показывает, что расставаться с вредными привычками не собирается! — Будешь главным меценатом и покровителем бедных дев на Перекрестке. А еще лучше, я этим займусь!

Эльвира предвкушающе усмехнулась, мысленно потирая руки. Ей было что предложить по поводу обучения кадров! В частности, боевую подготовку. Любой агент обязан уметь постоять за себя! Особенно если она слабая женщина.

Видя, что в голове любимой уже зреет очередной коварный план, Рейн довольно хмыкнул. Его пара оказалась не просто достойной партией. В каких-то вещах, как ни странно, она разбиралась даже лучше него. Очевидно, сказывалась жизнь в безмагическом мире — ритм более быстрый, соображать приходится активнее. Ему бы и в голову не пришло транслировать задержание менталиста по мобильным артефактам! Доклады Ренарда и главы стражей произвели на императора ошеломляющее впечатление. На что пошла его драгоценная будущая супруга, чтобы спасти его, лежащего без сознания! И это при условии, что она его практически не помнила. То есть ради постороннего существа! Ему безумно повезло, что судьба привела к нему эту немного странную, но совершенно потрясающую девушку.

И он собирается сделать все что в его силах, и немного больше, чтобы не упустить ее.

— Что-то ты слишком напряглась. — шепнул Рейн на ушко Эльвире, выдергивая ее из творческого транса. Она уже успела представить себе особняк, который выберет под новое обиталище для девушек в беде — не оставлять же этот цветник на территории дворца! Доверие доверием, но сам факт того, что рядом живут чужие женщины, формально принадлежащие ее мужчине, угнетал и раздражал. Ну их, пусть переезжают в город. Подальше от них с Рейном! — Надо бы тебе немного расслабиться.

До Эльвиры не сразу дошло, что именно он имеет в виду. Только когда комната сделала кульбит и девушка неожиданно оказалась на спине посреди стола, бумаги с которого вспорхнули вспугнутыми птицами и разлетелись по всему кабинету, до нее дошло, каким именно способом ее собираются расслаблять.

Халат на ней распахнулся будто бы сам собой. Знакомая картина — она почти обнажена, он полностью одет — пробудила желание мгновенно. Эльвира вцепилась в ворот рубашки Рейна и рванула его к себе так, что ткань затрещала.

— Я тоже соскучился! — выдохнул он ей в рот, целуя так, словно хотел впитать в себя, слиться с ней воедино во всех смыслах.

Она ерзала, силясь прижаться теснее, обняла его ногами за пояс, притягивая ближе к себе. Прохладная поверхность стола под ягодицами создавала яркий контраст с его горячими объятиями. Пуговицы рубашки не выдержали напора и прыснули горошинами во все стороны. Он не успел толком раздеться, она не вынула руки из рукавов халата, и тот висел на локтях, стесняя движения, но они не могли оторваться друг от друга даже на мгновение. Разделиться, отодвинуться было выше их сил. Языки сплетались в древнем танце любви, заново увлеченно исследуя друг друга.

Рейн оторвался от ее губ, тяжело дыша, прошелся горячим дыханием по груди, лизнул соски, которые и без того торчали острыми пиками, и спустился ниже, туда, где особенно отчетливо ощущалось биение пульса. Нижние губы покраснели и раскрылись, готовые принять его, смазка соблазнительно блестела в свете лампы. Разумеется, он не смог удержаться и приник к ней ртом.

Эльвира откинула голову назад и застонала, а после и вовсе откинулась на спину, разметавшись волосами по столешнице. Руки дрожали и подгибались, не в силах удержать ее вес.

Вкус и запах девичьего лона ударили в голову Рейну не хуже пузырьков шампанского. Еще ни одну женщину он не желал так же сильно, как эту. Неудивительно — она его пара, его вторая половина, утерянная и вновь обретенная часть его души. Логично, что ее вид и аромат вызывают в нем эйфорию…и тем не менее восхитительно, неожиданно и ново.

Он провел языком по влажной расщелине, намеренно задев кончиком самую чувствительную точку, и с удовлетворением услышал сорвавшийся с ее губ судорожный вздох. Раздвинув складки пошире пальцами, Рейн увлечённо принялся выливать, покусывать, изучать малейшие оттенки ее реакций. Эльвира металась по столу в полубессознательном состоянии, то пытаясь безуспешно сжать ноги, то наоборот, раскрываясь и притягивая голову невыносимо пытающего ее мужчины ближе. Оргазм маячил где-то в пределах досягаемости, на грани, но преодолеть эту грань у