Тут надо дать некоторые пояснения. Риммунаняли в дом, когда забеременела Маргарита Михайловна, девочка была привезенаЛьвом Яковлевичем из деревни и только-только получила паспорт. Конечно, никтоРимму к младенцу не подпускал, мать сама ухаживала за сыном, домработницепоручили черную работу, но девушка искренне полюбила симпатичного малыша, и ктому времени, когда Павлик пошел в школу, между прислугой и сыном хозяев установиласьпрочная дружба. Сколько раз Римма покрывала мальчика! Маргарита Михайловна быластрога, она полагала, что детей надо держать в строгости, и охотно пускала вход ремень. Наказав отпрыска, она лишала его ужина и отправляла в кровать.Павлик не очень расстраивался – он великолепно знал, что около полуночи, когдародители крепко заснут, в детскую осторожно войдет Римма с тарелкой и начнетсяпир. А еще Краминову-младшему плохо давался русский язык, Паша писал счудовищными ошибками и не умел внятно составить даже самое простое предложение.Римма же, несмотря на образование, полученное в деревенской школе, явнообладала литературным даром. Угадайте, кто вплоть до десятого класса сочинялдля мальчика доклады?

Любовь к Павлу Римма сохранила на всю жизнь,хозяин платит ей тем же чувством. Но на людях, даже при членах семьи,домработница редко забывает про церемонное «вы» и отчество, наедине же оназовет Краминова Павлушей и обходится с ним по-свойски.

– Ну-ка глянь, – приказалПавел, – где перстень, который отец подарил матери на семьдесят лет?

– Со здоровенным изумрудом? –уточнила Римма. – Платина и бриллианты?

– Именно так, – кивнул хозяин.

– В укладке, наверное, лежит.

– Его нет, – сухо ответил Павел.

– Совсем? – изумилась Римма.

– Наполовину, – обозлился Краминов. –Поглупей чего спроси!

Домработница начала просматривать коробочки.Украшения содержались в идеальном порядке. Рубины прятались в красныхшкатулках, гранаты в бордовых, жемчуг покоился в белых атласных мешочках,сапфиры в голубых. Все находилось на своих местах, вот только отсутствовалларчик колера молодой травы, в котором лежал тот самый дорогой перстень.

– Украли! – ахнула Римма.

– Не пори чушь, – оборвал ееПавел. – Драгоценности, как видишь, в сейфе, свободного доступа к ним нет.

– Комбинацию цифр знают дети, –напомнила домработница. – Да и Светлане она была хорошо известна.

Павел хмуро глянул на Римму.

– Я знаю, что ты недолюбливала мою жену,но нужно думать, прежде чем говорить. Зачем брать тайком то, что и такпринадлежит ей? Сама знаешь, сколько раз я уговаривал Свету надеть украшение, аона отказывалась.

– Верно, – признала Римма, – ейоно к чему, а вот Олег с Нютой…

– Нет, – зашипел Павел, – детитут ни с какого бока! В особенности Олег. Не станет же парень носить женскоекольцо!

Римма покачала головой. Павел умный бизнесмен,но порой он демонстрирует детскую наивность.

– Здоровенный изумруд в окружениинемаленьких бриллиантов, да еще в платиновой оправе, легко продать, –рискнула предположить домработница. – Перстень обалденных денег стоит!

Павел стукнул кулаком по сейфу.

– Бред! Ни Олегу, ни Нюте деньги ненужны, они могут с карточки любую сумму снять.

– Давно перстень испарился? – решилауточнить Римма.

Краминов сел в кресло.

– Я хотел, чтобы Светлана надела его наюбилей Романа Дягилева. Жена, конечно же, стала сопротивляться, но я заставилее примерить кольцо, вот тогда в последний раз его и видел.

– Вроде Света в люди без побрякушекпошла, – Римма попыталась вспомнить давние события.

– Верно, – вздохнул Павел, –кольцо велико оказалось, даже с большого пальца соскакивало! С той поры я сейфне открывал, а сейчас подумал… Последний подарок… Короче, решил изумруд с женойв гроб отправить…

– Такую дороговизну! – ахнула Римма.

– А его нет, – не обращая вниманияна ее возглас, довершил Павел. – Испарился вместе с коробкой. Кто спер?

– Олег, – вырвалось у Риммы. –Сам знаешь, сколько денег он на баб тратит!

– Прекрати, – поморщилсяхозяин. – В нашей семье воров нет! Это прислуга или… или… или…

– Кто еще? Дома гостей практически небывает, – резонно заметила Римма, – поломойки шифра не знают. Камера!Мы про нее забыли, а она же прямо на железный шкаф направлена. Посмотрим записьи увидим вора.

– Техника не работает, – буркнулПавел, – отключена. Ступай в гостиную, я сейчас вернусь. Никому в доме нислова! Непременно сам разберусь, ты не вмешивайся.

Римма спустилась в комнату, где терпеливождала агентша. На душе у домработницы было гадко. Теперь, когда Римма узналапро отключенную камеру, она потеряла последние сомнения: Олег – вор…

– Почему вы заподозрили сынахозяина? – удивилась я.

Римма встала, открыла окно в сад и печальноответила:

– Говорят, господь отдыхает на детяхгениев, а у нас внуки кривые получились. Павел весь во Льва Яковлевича пошел, вотца. Он очень талантливый, бизнес с нуля поднял. А Олег… Да что там говорить!Ничего делать не умеет. Знаешь, где он трудится?

– Теряюсь в догадках.

– У папочки на фирме, – скривиласьРимма.

– Не вижу ничего странного. Многиеродители устраивают детей к себе, отпрыски вникают в тонкости дела, а затем егонаследуют.

– Может, и так, – закивалаРимма, – но Олегу по барабану работа, он на службу к полудню прикатывает.Отец в семь стартует, идет по коридору – по мобильному в каждой руке, он подвум сразу болтает, третий в кармане звонит. А Олежек после одиннадцати изспаленки, потягиваясь, выходит, кофеек неспешно попивает. Конечно, если домойприбывать в три утра, рано не вскочишь.

– Бывают люди-жаворонки, а бываютсовы, – подначила я Римму, – у Олега график на ночь сдвинут.

Домработница с треском захлопнула окно.

– Не смеши! Олег по клубам шляется, бабснимает. Ничего хорошего от Краминовых не взял, весь в мать!

– Разве Светлана гуляла? – удивиласья. – Только что я слышала обратное: она из дома не высовывалась.