– И где же коллекция? – удивиласья. – Собрание не в спальне?

– Статуэтки частично расставлены по дому,но основная их масса здесь, – ответил Краминов и отдернул занавеску.

Я заморгала. То, что я посчитала третьимокном, закрытым шторой, на самом деле оказалось нишей с полками, на которыхвпритирку друг к другу стояли самые разные фарфоровые фигурки.

– Что она собирала? – удивилась я,рассматривая поделки.

– Статуэтки, – повторилПавел. – Разве не видно?

– Какова тема коллекции?

– Ты о чем?

– Как правило, люди коллекционируютчто-то одно. Ну, допустим, марки с гербами городов или с изображениями собак.Нельзя собирать вообще все марки, необходимо выбрать направление, иначепогибнешь в горе кляссеров.[6]

Павел начал шагать по комнате.

– Я не слишком жену расспрашивал, –признался он, – просто был рад, что она хоть чем-то занялась. Светланараньше вообще не выезжала в город, а когда увлеклась безделушками, стала помагазинам ходить.

– То есть как не выезжала? –поразилась я. – Сидела сиднем в поселке?

Краминов кивнул.

– Да, последние пару лет жену трудно быловытащить из дома, она упорно отказывалась от общения с людьми. В театре у неечерез секунду после входа в фойе начинала нестерпимо болеть голова, в кино ейстановилось душно, в магазине казалось, что слишком много народу.

– Вы звали супругу посмотреть новыйфильм, а она отказывалась?

– Ну, мне-то недосуг впустую часыпросиживать. Я ей предлагал: «Света, сходи на открытие Московскогокинофестиваля, вот приглашение». А она губу оттопырит и заявляет: «Спасибо, яплохо себя чувствую, лучше в беседке полежу».

Я продолжала разглядывать фигурки. Павел неприглашал жену – полагал, что супруга отправится на мероприятие одна. Краминовдурак или просто ущербный человек, начисто лишенный душевного такта? Наверное,Света очень любила мужа, раз не ушла от него и не стала искать человека,которому стала бы нужна не как мать и хозяйка, а как обычная женщина.

– В принципе, у Светы не былонеобходимости кататься в Москву, – продолжал Павел. – Продуктыпривозила Римма – с Игорем, шофером, ездила за припасами. Вещи, всякие тамплатья, кофты, обувь, из бутиков доставляли на дом. Знаешь, как жена днипроводила?

– Готовила, убирала, стирала?

– Дом чистят две девчонки, которыхприсылает агентство «Белоснежка», – пояснил Краминов. – За приходящейприслугой следит Римма, есть еще горничная Ольга, кашеварит повариха. Светланаиногда становилась к плите, но все реже и реже. В последнее время она оченьизменилась, это была уже другая женщина! Отправлялась в сад и сидела там целымиднями в беседке. Утром уходила и пропадала там до вечера, в любую погоду.Понимаешь, почему я обрадовался, когда она фигурками увлеклась? Света началавыезжать, бегать по магазинам, возвращалась с покупками, возилась тут,расставляя статуэтки… Ладно, осмотри комнату, походи по дому, поболтай сдомочадцами. Повторяю: сука, придумавшая хитрый план, живет со мной под одной крышей!

– Вы кого-нибудь подозреваете?

По лицу Краминова скользнула тень.

– Нет, но знаю: гад тут. Действуй!

Павел резко повернулся и вышел, я осталасьодна и принялась осматриваться.

Через час мне стало понятно: в спальне нетникаких потайных мест. Ящички секретера содержали лишь малозначительную ерундувроде дешевых заколок и бижутерии. Фальшивые украшения были аккуратно разложеныпо коробочкам, бархатные «укладки» казались более дорогими, чемэрзац-бриллианты, хранящиеся в них. Одежда тщательно выстирана и отглажена, вгардеробной не нашлось ничего мятого или запачканного, все сумки имелипервозданный вид. Светлана была маниакально аккуратна! Ну скажите, вы полностьюосвобождаете ридикюль, когда меняете один на другой? Я нет, во всех моих торбахцарит вдохновенный беспорядок: в кармашках жвачки, на дне расчески, носовыеплатки, смятые бумажки, конфетки. Здесь же идеальная чистота. Такое ощущение,что покойная была роботом, а не живой женщиной. Интересно, как проходил еедень?

Я подошла к тумбочке и посмотрела на часы – неэлектронные, а самый обычный вариант. Стрелка будильника установлена на цифре«7».

Я села в кресло и попыталась сосредоточиться.Краминова просыпалась тогда, когда вся страна собирается на работу, но Светланане ходила на службу и могла позволить себе не торопиться. Она, наверное,принимала душ, потом развешивала полотенца, выравнивала флаконы и баночки полинейке, поправляла коврик, завтракала и уходила мечтать в беседку. А вечером,раздеваясь, вешала платье на плечики, чистила обувь, педантично насаживалатуфли на колодки, освобождала ридикюль, выбрасывала ненужное, умывалась, сноварасставляла пузырьки и флаконы. Просто офигеть! Зачем ей столько сумок? Она сними совершала променад по участку?

И что же все-таки собирала жена Павла? В коллекциидолжна быть система, а ее собрание похоже на винегрет. Вот девушка вкупальнике, около нее собачка породы такса, рядом младенец в коляске, следующимидет парень в костюме аристократа эдак восемнадцатого века и тут же… жираф.Такое ощущение, что Светлана просто хватала первое, на что падал взгляд.

Еще интересный момент: в комнате нет ни книг,ни бумаг.

Я вышла в холл и спустилась по лестнице впросторную столовую, где вокруг длинного стола ходила юная девушка в серомплатье.

– Здравствуйте, – сказала я.

– Добрый вечер, – прозвучало вответ.

– Меня зовут Елена Романова, я секретарьПавла Львовича. А как к вам обращаться?

– Оля, – коротко сообщила девушка.

– Скажите, пожалуйста… – начала яразговор, но тут с террасы через распахнутую стеклянную дверь вошла пожилаядама в черном костюме и сурово воскликнула:

– Ольга, почему подсвечники не чищены?

Горничная густо покраснела.

– Э… э… да… секундочку, – залепеталаона.

– По какой причине болтаешь? –злилась незнакомка. – Нужно работать. А вы кто?

Я приветливо улыбнулась.

– Елена, помощник Павла Львовича.

– А-а-а, – протянула дама, –наслышана.

– Вы, наверное, Римма? –предположила я.