— По большей части, — ответила Эми. — Предохранение от беременности никогда не бывает наверняка. Не используйте их, как попало, мисс — не с привлекательным богатеем, за которого обязаны выйти замуж. У него будет куча денег — хватит на всё.

— Может, мисс Норт не думает ни о каком муже, — озорно произнесла Марта. — Может, она настроена завести любовника…

— Конечно, нет, — на щеках Луизы запылал румянец. — Мне лишь любопытно: юные девушки спрашивают меня о таких вещах.

Другие дамы, казалось, приняли наглую ложь, но Марта вскинула бровь, откинувшись на спинку и скрестив руки на груди.

Луиза вздохнула для успокоения.

— Может ли мужчина… ну… почувствовать тампон?

Эми усмехнулась её смущению.

— О, мисс, оставьте замужним дамам право инструктировать юных девушек в таких вещах.

— Я не против объяснить это, — Марта сверлила Луизу взглядом. — Мужчина почти ничего не замечает, когда делает своё дело. Пока женщина лежит и позволяет ему делать, что он хочет, он никогда не поймёт разницы.

— К тому же, так быстрее, — произнесла другая, и все засмеялись.

Луиза удивлённо заморгала. Звучало ужасно… прозаично, похоже на половую охоту, нечаянной свидетельницей которой она была в тюрьмах, до того как она и её друзья реформаторы навели порядок. Безусловно, это казалось не похожим на дикую бурю чувств, которую пробуждали в ней поцелуи Саймона.

Она посмотрела Марте в глаза, как она надеялась, совершенно наивным взглядом.

— И где бы… юной девушке приобрести эти тампоны?

Марта пожала плечами.

— Они есть у миссис Бейкер на Петтикоут-Лейн[27].

— Она даже продает особенный препарат для их смачивания, правда, Эми? — вставила другая женщина.

Но Эми, очевидно, потеряла интерес, так как отодвинула штору и уставилась на улицу.

— Посмотрите на них, стервятников, так и хотят наброситься.

Луиза тоже отодвинула штору и нахмурилась, увидев, что вдоль улиц выстроились зеваки, некоторые из которых захватили корзины с гнилыми отходами.

— Почему они ничего не бросают? — спросила Эми. — Они знают, кто мы. В газетах всегда печатают, когда отплывают корабли, и по охранникам они могут догадаться, что происходит.

— То, что вы в экипажах, лишает их забавы, — размышляла Луиза. Хотя, от вида ропщущей толпы, мрачно взирающей на процессию, по её спине поползли мурашки.

— Впереди герцог — вот, что их ещё удерживает, — произнесла Марта. — Люди не знают, что означают модные экипажи.

Луиза кивнула. Однако, она не могла стряхнуть накатившее на неё дурное предчувствие, особенно, когда поняла сколько миль осталось позади. Она могла лишь молиться, что мужественное присутствие Саймона будет достаточно долго сдерживать толпу, чтобы экипажи добрались до доков.

Дорогой кузен,

Спасибо за совет, но я всегда начеку вблизи холостяков. У них есть прискорбная склонность к сюрпризам, а они — так утомительны для стареющей женщины, как я.

Ваша подруга и кузина,

Шарлотта.

Саймон сурово уставился вперед, ведя фаэтон через улицы, забитые мусорщиками с отбросами в руках, лоточниками, помощниками пекаря… всякими, у кого было время и склонность срывать на заключенных своё недовольство правительством. У него было знобящее чувство, что посмотри он прямо на них, то странные чары, которые держали их в спокойствии, разрушились бы, и начался бы погром.

Ропот голосов и так нарастал. Как долго разгневанная толпа могла оставаться под контролем? Он не хотел этого знать.

Саймон стиснул зубы. Это не место для Луизы или Регины, или для остальных леди. Пусть квакеры занимаются тюремной реформой — они знали, как управлять простым людом. Но от одной только мысли о Луизе, столкнувшейся ранее с охранником, его сердце пронзал ужас.

Она, чёрт возьми, никогда так больше не сделает. Не позволь она Саймону руководить ею, тогда он принял бы меры, чтобы Дрейкер получил полный отчёт сегодняшних событий и смог ей управлять. Так или иначе, Саймон хотел остановить её деятельность.

— Это корабль? — пролепетал рядом с ним малыш, указывая вперед, где высоко над рекой маячило несколько мачт.

— Да, один из них, — ответил Саймон.

— Я там увижу папу? — спросил он с присущей его нежному возрасту надеждой.

— Тише, Джимми, — прошептала его мама, прежде чем ответил Саймон. Поймав взгляд Саймона, она произнесла: — Я говорила ему, что его отец — моряк.

Так это было или нет — лишь догадки — но судя по её обеспокоенному выражению, отец, вероятно, покинул их задолго до рождения Джимми.

Такое было частым явлением, но Саймона охватила печаль. Ладно, возможно он и правда понимал, почему Луиза чувствовала, что не могла оставаться в стороне и позволять запросто происходить таким маленьким трагедиям.

Но должна ли она заходить так далеко? Проводить занятия в тюрьме — это одно, отдавать себя на милость этой массы — совсем другое. Или на милость этого гнусного стражника, что ехал впереди фаэтона. Трикл мучительно напомнил ему задир-маратхи[28], которые разграбили и подожгли Пуну до того, как прибыли англичане, чтобы их остановить. Или собрать осколки, как на это посмотреть.

Едкий запах дыма и крови всё ещё преследовал его по ночам.

Сейчас унылая процессия подъехала к оживлённому перекрестку возле доков, и Трикл подал знак остановиться, пока они не смогут проехать. Пока они ждали, беспокойство Саймона возросло, особенно когда он увидел, что Трикл беседует с зевакой.

Ублюдок оглянулся на Саймона, а парень, с которым он говорил, убежал стремглав, чтобы разнести кое-какие новости среди толпы. В считанные секунды, сборище прорезали грубые выкрики, как вспышки зарницы — пустыню Тар[29].

Саймон застонал, когда он уловил обрывки: «герцог со своей любовницей» и «бастард Фоксмура» и «привилегии знатности». Много времени не требовалось, чтобы разгадать остальную часть сплетни, распространяющейся по толпе. Что он лично перевозит свою любовницу — по-видимому, женщину рядом с ним — в доки. Что ему позволили обойти обычный порядок, в силу того, что он герцог. Что он собирался увезти с собой своего бастарда, после того, как будет отослана его любовница.