…В загсе мы оказались единственной парой, которая прибыла на церемонию бракосочетания без гостей. Нашими свидетелями были водитель лимузина и посторонняя женщина, которую Марк привел прямо с улицы. Сердце мое билось в нехорошем предчувствии, да и Марк, я видела, нервничает, хотя и старается держаться и даже подбадривать меня.

– Марк, что это значит? Где все те, кого ты пригласил на нашу свадьбу? – спросила я его уже на подступах к двери, из-за которой доносились звуки марша Мендельсона, там заканчивалась регистрация предыдущей пары. Я вся дрожала.

– Они в ресторане, ждут нас. Не переживай, Белла, все будет хорошо.

Я смутно помню этот просторный зал и милую женщину в длинном платье, которая говорила нам что-то о любви и верности, а потом попросила нас обменяться кольцами. Я слышала, как где-то рядом работает камера и щелкает фотоаппарат, но ничего не видела вокруг себя. Разве что когда Марк открыл коробочку и я увидела прелестное женское кольцо с бриллиантом (еще один бриллиант, камни так и сыпались в мой бедный, выстуженный недоверием и ожиданием очередного предательства огород) и скромное мужское обручальное золотое кольцо. Нас объявили мужем и женой. Марк крепко поцеловал меня и сказал на ухо:

– Если бы ты только знала, как я счастлив, что стал наконец твоим мужем…

Мы вышли на улицу, сели в машину (дождь уже кончился, выглянуло солнце, но по тротуару еще несся поток дождевой воды, Марк снова нес меня на руках, прохожие хлопали нам).

Праздник в лимузине, где Марк поил меня шампанским, целовал и говорил, что любит меня больше жизни, закончился, когда мы выехали за город. Машина остановилась, Марк помог мне выйти из машины, мы пересели в обычное такси и поехали неизвестно куда…

Мы сидели на заднем сиденье, и Марк всю дорогу держал меня за руку. Крепко сжимал, как и тогда, когда я впервые заговорила о своей беременности. Словно боялся, что я сбегу. Но я уже ничего не боялась. Я уже устала бояться и ждать от жизни пощечин или ударов в спину. Человек ко всему привыкает. Вот и я начала привыкать. Сидела и с отсутствующим видом смотрела в окно. Вовсю светило солнце, сверкали влагой густые хвойные деревья, небо расчистилось от облаков и теперь ярко синело над верхушками сосен и елей. Таксист знал дорогу, потому что ни разу не задал ни одного вопроса.

Моя шапочка сползла на ухо, я сорвала ее и бросила в пакет, в котором лежала пустая бутылка из-под шампанского, коробка с конфетами и яблоки. Мое тонкое платье каким-то непостижимым образом согревало меня, а ведь еще утром, проснувшись, я подумала о том, что замерзну в нем, простыну и умру. Даже туфли не промочила.

– Марк, куда мы едем? – все-таки спросила я, когда мы свернули с шоссе и покатили по лесной дороге в самую глубь бора.

– Увидишь. Не беспокойся, это сюрприз. – И он снова сжал мою руку и поцеловал в висок. – Господи, Белла, какая же ты сегодня красивая!

– Еще пятьсот метров, и поворот, – сказала я вполголоса, обращаясь к водителю, на что тот активно, мол, понял, кивнул.

На этот раз машина остановилась возле ворот того самого дома, где я пыталась спрятаться от правосудия. Судя по тишине, хозяин в доме так и не появился. Оно и понятно: «…Жену убил… Хороший человек, между прочим…» Очень хороший человек. Побольше бы таких людей.

– Приехали, Белла, – сказал Марк, как если бы я не понимала, что на этом наше свадебное путешествие заканчивается. Он помог мне выйти из машины и, стараясь не смотреть мне в глаза, махнул рукой таксисту, отпуская машину, взял меня за руку и повел за собой к воротам.

– А куда ты дел гостей? Спрятал в погребе? В гараже? Они должны выйти на твой свист? – Меня всю колотило. Я не знала, что он задумал.

– Белла, ну перестань, ты же все понимаешь. – Он тащил меня в дом. Мы поднялись на крыльцо. – Никаких гостей нет. Я никого не приглашал…

– …и загс мне приснился, да? И мы не муж и жена? Все это было хорошо поставленным спектаклем? – просипела я, потому что голос у меня, как назло, пропал.

– Тебе кто-нибудь нужен? – Он наконец повернулся ко мне и с каким-то недоверием посмотрел на меня. – Ну кто, кто тебе нужен? Два десятка жирных адвокатов с их расфранченными женами, приятели, которым нравится считать меня другом, прокуроры с опухшими испитыми лицами или судьи, у которых все поджилки трясутся в страхе, что их поймают за взятку? Брось, Белла, я не такой дурак, чтобы портить себе такой день этими рожами. Мне нужна только ты.

Он распахнул дверь, и я почувствовала запах пищи. У меня заурчало в животе в ответ на вкусные запахи.

– Пойдем…

Мы вошли с ним в большую комнату с камином, и я увидела накрытый стол. Хорошо, что не кресло с ремнями и плетками… Я во всем уже подозревала подвох…

– Марк, объясни мне, что происходит, – взмолилась я. – Я ничего не понимаю… что ты задумал?

– Да ничего! – воскликнул он. – Мы отпразднуем только вдвоем с тобой, вот и все. Сейчас я поставлю музыку, мы немного перекусим, выпьем, а потом будем танцевать… Хочешь, я расскажу тебе смешную историю?

– Да, Марк, ты же знаешь, я больше всего на свете люблю смешные истории…

Он все так же, не выпуская мою руку, усадил меня за стол, уставленный закуской и бутылками. Марк, достав из кармана своего элегантного костюма зажигалку, зажег две высоких зеленых свечи.

– Положи нам поесть, а я пока закрою окна…

Тяжелые портьеры всколыхнулись, Марк с каким-то упоением зашторивал одно окно за другим… Было три часа дня, а в комнате стало как вечером. Горели свечи, Марк стал разжигать камин. Я выполнила его указание и положила на тарелки немного салата и ветчины.

– Все, сели. Тебе не холодно? Подожди, я и так знаю, что ты мерзнешь… Я принесу тебе мой свитер.

Откуда-то взялся красный свитер, толстый, теплый. Я надела его прямо на платье.

– А знаешь, он тебе очень идет, к твоим рыжим волосам и карим глазам… Господи, Белла, я, наверное, сейчас задохнусь от счастья!

Марк сидел напротив меня.

– Белла, а ты, ты счастлива? Я вижу, что тебе не очень-то понравилась моя идея отметить торжественное событие только вдвоем… Тебя расстроило, что никто нам не кричит «горько», что не пьют за здоровье молодых? Так я тебе сейчас крикну, Белла, горько! Горько, мне так горько…

Он вскочил, подбежал ко мне и впился губами в мои губы. Как если бы мы не виделись три месяца и он только что встретил меня у ворот тюрьмы…

– За нас! – Он налил нам шампанского, и мы выпили.

– Ты ешь, ешь, милая, не смотри на меня… Я тоже сейчас буду есть. Значит, так. Она всегда, сколько я ее знаю, писала мне письма, звонила мне, угрожала, что упечет тебя за решетку или просто отравит, не знаю… зарежет, застрелит… Ее угрозы, как ты смогла убедиться, были вполне реальны…

Я закрыла глаза. Все, началось…

– Тебе положить рыбы?