– Марк, может, не надо? – порозовела я, вспомнив строчки из письма Беатрисс: «Ты наденешь дурацкую шапку, поверь, ты будешь выглядеть во всем этом как пугало…»

– Белла, не ломайся, будь хорошей девочкой, надень свою шапочку…

Я повиновалась. Достала из шкафа круглую картонку, вынула шапочку… Марк каким-то утробным звуком выразил свой восторг и даже крикнул: «Браво!» Я нехотя нацепила шапочку и, склонив голову набок, посмотрела на своего развеселившегося, по-мальчишески дерзкого жениха.

– Великолепно! Я рад, что увидел тебя в таком виде, а то бы волновался завтра…

– Тебе было бы стыдно перед приглашенными гостями? – Здесь я уже не вытерпела и усмехнулась.

– Моя невеста должна быть самой красивой, вот так!

– Марк, ты пьян, давай спать.

Он встал и, послушно приложив палец к губам, кивнул головой, развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал к выходу. Потом, вспомнив, что находится в спальне, хлопнул себя по лбу, усмехнулся своим мыслям и, уставившись в одну точку, молча, сосредоточенно принялся раздеваться.

Я тоже быстро скинула с себя свадебный наряд, убрала, сложила, пожелала Марку, забравшемуся уже под легкое одеяло, спокойной ночи и вышла из спальни. В кухне выпила немного холодной воды, постояла пару минут возле окна, глядя на рассыпанные по небу бриллиантовые звезды, и тоже отправилась спать.

Утром разразилась гроза, собиравшаяся всю ночь. За окнами квартиры шумела потревоженная листва тополей, исхлестанная, истерзанная мощными порывами ветра. Вода заливала стекла, делала их мутными, серыми. Мы с Марком стояли на кухне с чашками кофе в руках и смотрели, как за окном бушует непогода, и каждый думал о своем. Он, скорее всего, о том, как удручающе подействует на меня, обманутую, этот злой, неистовый ливень. О том, как бы ему и самому не замочиться, не испачкаться, не травмироваться всей этой грязной и не похожей ни на что историей с отложенной на сто лет свадьбой. Как бы не пришлось отвечать перед законом за доведение до самоубийства молодой беременной женщины. Я же, кутаясь в теплый халат, представляла себе, что было бы под таким проливным дождем с моим свадебным нарядом…

Когда же раздался звонок в дверь, мы оба вздрогнули. Этот сигнал означал начало дня нашей с Марком свадьбы. Я усмехнулась и взглянула на своего жениха.

– Это к тебе, Белла, – сказал он самым будничным тоном и погладил меня по плечу. – Думаю, пришли делать тебе прическу. Ты готова?

– Готова, – ответила я, имея в виду совсем другое. – А у тебя какие планы?

Я замерла в ожидании ответа. Сейчас он скажет, что ему надо срочно куда-то ехать, с кем-то договариваться…

– У меня только один-единственный план – любить тебя всю жизнь, – сказал он и, не глядя поставив свою чашку на стол, вдруг схватил меня и принялся целовать. – Ты извини меня за вчерашнее, напился вот… не знаю, с чего это вдруг… Улаживал дела, слава богу, все уладил, и суд перенесли на месяц…

– Марк, звонят же… – Я высвободилась из его объятий, не понимая, чего он добивается. Мне и так было тошно, и так тяжело.

– Нервничаешь? – Он сжал мою руку. – Я понимаю тебя, свадьба – это событие… Но я уверен, что никакой дождь нам не помешает…

И быстрой походкой отправился открывать дверь. Я услышала мужской голос. Кто бы это мог быть? Марк благодарил за что-то, смеялся. А потом он громко позвал меня:

– Изабелла, это к тебе!

Я вдруг представила себе закутанную во все черное, мокрую от дождя Беатрисс. Мертвую, а потому бледную, но с яркими красными губами и неестественно зелеными, цвета весенней травы, глазами.

Волна тошноты подкатила к самому горлу. Я медленно шла к двери, даже не представляя себе, кто бы это мог быть. Я ждала свою парикмахершу, молоденькую девушку Татьяну с тонким, почти детским голосом. Из прихожей же раздавались мужские голоса, я не могла ошибиться…

Это был посыльный. Он принес огромный букет красных роз. Их держал Марк. У парня в форменной куртке и в красной бейсболке в руках был еще один, закутанный в целлофан, маленький букет из маленьких розовых роз.

– Цветы принесли, – объяснил Марк. – Эти красные розы от меня, – он подмигнул мне, – а с этим букетиком ты поедешь в загс… распишись, цветы на твое имя…

Я расписалась, парень широко улыбнулся и поздравил нас с днем свадьбы.

– Дождь – это к счастью, – сказал он и, поблагодарив за щедрые чаевые (Марк сунул парню в руку несколько сотенных), откланялся.

– Спасибо за цветы, Марк. – Мне хотелось плакать. – Такие красивые… Я не ожидала. Думала, ты только сейчас отправишься за ними… И за машиной.

– Машина приедет к десяти. Сейчас еще только семь утра.

Снова раздался звонок. Вот теперь пришла Татьяна. Вымокшая до нитки. Я пригласила ее на кухню, напоила кофе. Марк приготовил нам яичницу. Судя по всему, он на самом деле никуда не собирался.

Утро тянулось медленно. Татьяна привела в порядок мои волосы, сделала маникюр и перед уходом поздравила меня, подарив мне плюшевого щенка. Она ушла в девять. Марк, уже побритый, благоухающий туалетной водой, ходил, напевая, по квартире и одевался. Как же смешно смотрятся мужчины в трусах и носках!

– Ты поможешь мне справиться с этими запонками? Я даже ни разу их не надевал!

Я все еще ходила в халате, не решаясь одеться.

– Марк, а что делать с дождем?

– Ничего! Я подержу над твоей драгоценной головкой зонт – и все! Разве это проблема?

И я стала собираться…

Ровно в десять часов ему позвонили и сказали, что машина прибыла. Мы бросились к окну и увидели длинный белый лимузин. Мы были одеты и готовы к выходу.

– Кольца взял? – Я старалась не смотреть на него.

– Конечно, взял. Вот. – Он достал из кармана коробку с кольцами, но открывать не стал. – Потом увидишь, уже в загсе. Ну что, где мой зонт? Бери букет и выходи… Я запру двери…

В спешке я чуть было не забыла белые перчатки и сумочку.

В лифте он снова обнял меня и спросил:

– Белла, я вижу, что ты волнуешься. Скажи, ты хотя бы любишь меня?

– Люблю, – прошептала я, закрыв глаза. – А ты меня, Марк?

– Я не могу без тебя жить… Скажи, ты будешь со мной и в горе и в радости?

– Да, Марк… – Мне нельзя было плакать, чтобы не потекла тушь.

Водитель лимузина, очень галантный мужчина в черном костюме, принял из рук Марка зонт, раскрыл его над моей головой, а Марк подхватил меня на руки и, чтобы я не коснулась подолом платья или туфлями бурлящего потока под ногами, внес и усадил меня в лимузин.

«…будешь ждать, когда за тобой заедет лимузин и Марк повезет тебя в загс или в церковь, – услышала я совсем близко голос Беатрисс. – Знай, никто не приедет. Ты будешь ждать до самого вечера, а потом и еще тысячу лет…»